Секст Фабий вновь хотел что-то возразить, однако в этот раз его жестом остановил Сергий, обладавший, судя по всему, не только высоким положением, но и весомым авторитетом.

– Алексиос, мы же все понимаем, что такая игра обходится дорого не только нам, но и вам, – остальные одобрительно загудели, – вскоре ваши ресурсы иссякнут и крыть вам будет уже нечем.

– Что же, в этом вы правы, уважаемый Сергий, – согласился я, – такое положение действительно испытывает наши с вами ресурсы на прочность. Однако я думаю, что на этом поле у меня есть определённые преимущества.

– Извольте объясниться.

– Для того, чтобы противостоять мне, вам всем придётся объединить усилия. Только в таком случае ваших общих ресурсов хватит, чтобы удержаться на плаву при столь низких ценах. И вот в этом месте я и вижу вашу слабость. – Я многозначительно обвёл взглядом присутствующих. – Те из вас, кто слабее, сдадутся первыми, когда личные ресурсы иссякнут. Возможно, кого-то вы и решите поддержать, но я почти уверен, что вы лишь попытаетесь перехватить их ресурсы себе. На востоке есть такая поговорка: «караван идёт со скоростью самого медленного верблюда». Надеюсь, вы понимаете, о чём я. Ваши совместные усилия помогут вам держаться вместе ровно до того момента, пока ресурсы не иссякнут у самых слабых из вас.

Я замолчал, а над столом повисло молчание. Кажется, я достиг своей речью нужного результата. Все эти магнаты в той, или иной степени, испугались. Они знали меня как человека, который за несколько лет подмял под себя почти всю средиземноморскую торговлю и теперь этот человек направил взор на их владения. Они боялись и в данный момент судорожно пытались найти решение.

– Так чего же вы хотите? – сдавленно проговорил Сергий Аттиан.

– Власти, – просто ответил я. Среди присутствующих пробежал гул удивлённых возгласов. – Мне нужна власть над всей Сардинией.

– Вы и так назначены ректором, о какой ещё власти вы говорите?

– О полной. Я предлагаю каждому из вас сделку, которая позволит мне получить желаемое, а вам – сохранить лицо и отделаться небольшими трудностями.

Мои помощники оценили вашу землю, и я предлагаю каждому из вас честную цену за его владения. На принятие решения у вас есть неделя. После истечения срока, цена моего предложения будет падать ежедневно. После того, как вы согласитесь, у вас будет месяц на то, чтобы выполнить условия. По истечении месяца, я дам лишь половину от объявленной стоимости. На этом всё. Разрешите откланяться.

С этими словами я встал из-за стола и направился к выходу. Сидящие за столом лишь после того, как за мной закрылась дверь, взорвались громким обсуждением.

Выйдя на улицу, я подозвал двоих солдат, стоявших у входа, и направился в свою резиденцию. Что же, мой ход сделан, осталось дождаться решения. Я не слукавил, когда вспомнил поговорку про караван, которую слышал ещё в своём времени. Первыми примут моё предложение самые слабые и, тем самым, решат судьбу тех, кто сильнее. Возможно, на упрямстве последних получится даже сэкономить. Поскольку если каждый из них сейчас примет моё предложение, то денег расплатиться мне, конечно, хватит, но это будут фактически последние мои деньги, а оставаться на мели мне совершенно бы не хотелось.

Итак, колесо завертелось, теперь мне следовало собрать свою команду, которая поможет в осуществлении планов. Кто должен войти в такую команду? Если проводить аналогии с государственным устройством XXI века, а меня принять за президента, то мне нужны: министр торговли – тут даже говорить не о чем, у меня есть Марина, которая отлично ведёт это дело, и которой я доверяю целиком и полностью.

Далее – министры финансов, сельского хозяйства, и обороны. Оборона, это, безусловно, Кастул, а вот финансиста и агронома необходимо найти. Позднее будет нужен ещё архитектор-инженер, который займётся укреплением острова. Но пока это может подождать.

А вот что необходимо организовать прямо сейчас – это личная охрана. Не просто воины-рубаки, а говоря забытыми терминами – секьюрити. Только что я обратил против себя сразу ряд влиятельных римлян. Думаю, что по мере приближения к цели, количество желающих моей смерти будет лишь увеличиваться, так что мне понадобятся те, на кого я могу полностью положиться в вопросах безопасности.

* * *

Однако дела шли не так хорошо, как мне хотелось. Местные олигархи не спешили расставаться с землёй, и в качестве меры противодействия демпингу цен, устроенному мной, они выставили свои связи в Сенате.

В этом времени отношение к торговцам было весьма предвзятым. Такие специалисты считались людьми второго сорта, а аристократия, даже будучи в крайне бедственном положении, всё равно стояла выше и могла диктовать условия, в которых имели право вести дела купцы. Сделав себе документы в Эмерита Августа у местного чиновника, я лишь обозначил легальность своего пребывания здесь.

Как я успел теперь выяснить, римское гражданство давно утратило свой особый статус и уже пару столетий его выдавали практически всем подряд. Именно поэтому я и смог так легко его сделать. Однако местный чиновник провинциального региона не сделал меня, конечно же, патрицием. Для современного общества я оставался плебеем, сколотившим состояние на купле-продаже, и такого грех было не обложить дополнительными налогами, ограничениями и прочими видами поборов и препятствий.

До сих пор мне удавалось договариваться с власть имущими к нашей общей выгоде, однако сейчас, когда я показал зубы, мне продемонстрировали их в ответ. Из Медиолана, нынешней столицы Западной империи, стали приходить письма, не сулившие мне ничего хорошего. С лёгкой руки обиженных мной магнатов Сардинии, сенаторами были приняты несколько законов, обязывающих меня платить новые подати, а также накладывающих ограничения на торговлю некоторыми видами товаров.

Моё финансовое положение трещало по швам. Если ничего не предпринять, в конце концов мне придётся или объявить себя банкротом, или срочно свернуть всю деятельность, отказаться от полученного поста, продать всё, что имею и перебираться куда-нибудь на восток, поскольку здесь меня принялись бы добивать за нанесённое оскорбление.

Но на этом злоключения не закончились. Доверенные лица передали мне сообщение о том, что Сенат готовит новый закон, защищающий местных землевладельцев, поставляющих зерно в казну, от вмешательства подобных мне торговцев. Это был приговор. Мы с Мариной третий вечер подряд ломали голову над тем, что можно сделать, как обойти ограничения, или хотя бы выиграть время.

Однако сегодня долго поработать над этим вопросом была, видимо, не судьба. Слуга доложил о том, что в приёмной меня ожидает Сергий Аттиан. Как ректору, мне необходимо было принять столь значимого человека.

Тяжело вздохнув, я оставил Марину одну и направился в приемную. О цели визита я мог лишь догадываться.

Сергий уже ждал меня там, вальяжно прохаживаясь вдоль стены, увешанной картинами и разглядывая их с видом человека, привыкшего иметь дело с произведениями искусства.