Коротко обменявшись приветствиями, я предложил гостю стул и сам, в свою очередь, расположился за столом.

– Итак, что же привело вас ко мне в столь поздний час? – поинтересовался я.

– Праздность и любопытство, – широко улыбнулся мой собеседник, – последнее время дел у меня немного, знаете ли, в том числе вашими стараниями, и я могу позволить себе уделить вечер тому, чтобы поболтать с нашим ректором.

– Бросьте, Сергий, я уверен, что вы уже хорошо изучили меня через своих людей и знаете, как я не люблю такие заходы издалека. В чём цель вашего визита?

– Забавно, что вы упомянули это, – улыбка стала ещё шире, – я действительно очень долго и внимательно изучал вас и заметил весьма странный момент. Шесть лет назад вы прибыли в Олисипо вести торговые дела и тогда же обратились к местному чиновнику в Эмерита Августа с просьбой помочь в восстановлении документов, которые вы потеряли. Однако при попытке проследить вашу судьбу до этого эпизода, я столкнулся с тем, что данные о вас весьма отрывочны и туманны. И уж точно нет нигде упоминаний о ведении торговли купцом Алексиосом Децием где-нибудь до этого. А ведь находясь в Олисипо, вы приобрели шикарный особняк в Греции, то есть деньги у вас совершенно точно уже были немалые. Утолите моё любопытство, Алексиос, откуда же вы прибыли?

– Вы хорошо осведомлены, – я старался сохранить внешнее спокойствие, однако диалог мне совершенно точно не нравился, – вижу, вы проделали огромную работу.

– О, вы же понимаете, после вашего блестящего выступления там на собрании, я не мог не поинтересоваться личностью столь грозного оппонента, объявившего нам такой резкий ультиматум.

– И сейчас вы хотите, чтобы я облегчил вам работу и раскрыл то, чего не смогли выяснить ваши осведомители?

Сергий Аттиан громко рассмеялся.

– Если бы вы рассказали мне, то поистине облегчили бы не только мою работу, но и своё положение. Ведь вы, вероятно, уже знаете, насколько я любопытен и если не справлюсь с задачей своими силами, то непременно обращусь за помощью к своим друзьям в Сенате. Вы, насколько я понимаю, уже знакомы с ними.

– Вы сейчас угрожаете мне?

– Нет-нет, что вы, – собеседник продолжал демонстрировать ряды ровных, белоснежных зубов, – разве же я смею…

– А вот мне на одно маленькое мгновение показалось, что это угроза, – резко перебил я его, – и в тот момент я ещё подумал, мол, неужели многоуважаемый Сергий Аттиан настолько глуп, что берётся угрожать человеку со столь внушительным состоянием, и о котором он не может найти какую-то информацию. Неужели ему кажется, что это хорошая идея? Но я рад, что ошибся и вы гораздо умнее и сообразительнее чем мне показалось.

Сергий Аттиан натянуто улыбнулся, более не сверкая своими зубами, затем резко поднялся и направился к выходу.

– Всего наилучшего, ректор, – бросил он уже у дверей, после чего скрылся.

Я обхватил голову руками. Дело приняло очень скверный оборот. Моя финальная речь лишь звучала грозно, на самом деле это был жест отчаяния с моей стороны. За годы, прожитые здесь, я понял одну вещь: тут нельзя демонстрировать слабость. Стоило показать, что оппонент держит верх и попытаться с ним договориться, можно было считать приговор подписанным. Мне ничего не оставалось кроме как вновь повысить ставку и поставить себя в ещё более опасное положение.

– Зараза, – русская речь сама вернулась ко мне в стрессовой ситуации. А может мне и правда стоит начать действовать как знаменитая русская мафия? Устроить всем этим напыщенным индюкам настоящую кровавую баню. Найти людей, которые оставят настолько понятное послание для всех, насколько это вообще возможно. Но нет, я так, разумеется, не сделаю. И не только потому, что мне может не хватить характера и решимости, а прежде всего из-за того, что я не знаю всех тонкостей такой игры, ни в прежнем времени, ни, тем более, в этом. И если что-то пойдёт не так, то очень быстро придёт конец и мне, и Марине, и Марку, и всем людям, которые доверились мне…

– Здравствуйте, господин Алексиос Деций, ректор Сардинии! – Максим Викторович смотрел на меня насмешливо. – Давненько мы с вами не виделись!

– Да уж, давненько… – я, не ожидая приглашения, сел напротив своего собеседника. В этот раз мы встретились в каком-то полутёмном помещении, где стояли грубые дубовые столы и такие же стулья, – вы сами не появлялись, я уж думал, что не появитесь вообще.

– Всему своё время, Алексиос. Раньше не было смысла встречаться, обстоятельства не созрели. Ты вполне успешно противостоял всем невзгодам, добился больших успехов, приумножил капитал. Ну, и ещё кое-что мешало, но это так, мои предположения…

– А сейчас, когда меня прижали к стене и собираются выпотрошить и вывернуть наизнанку, вы явились, чтобы спросить ответ?

– Нет, глупенький, – Лена подошла сзади совершенно незаметно, села рядом. Впервые с начала всех этих снов-явлений, она не язвила, а наоборот, говорила с сочувствием, – не надо думать о нас плохо. Мы давно не держим на тебя зла, просто хотим помочь и тебе и себе.

– Чем же вы можете помочь? Указать место, где зарыт ещё один клад?

– Нет, зачем… Ты не справился с тем, что у тебя есть, не справишься и с бо́льшим.

– Кусок, который ты захотел проглотить, оказался больше твоего рта, а ты этого не увидел, – улыбнулась Лена.

– Ладно, хватит ходить вокруг да около, – рассердился я, – чего вы хотите?

– Я же сказал, помочь тебе вылезти из этого дерьма. Алёшенька, это другое время, другие понятия. Если с торговлей ты справлялся блестяще, не без помощи своей жены…

– Кстати, очень рада за вас, – перебила Лена, – Марина действительно прекрасная жена для тебя, я серьёзно!

– … которая хорошо знает современное торговое дело, то теперь вы оба полезли туда, где разбираетесь очень слабо – в политику. И на самом низком её уровне терпите сокрушительное поражение. Олигархи вроде Сергия Аттиана при поддержке своих людей в Сенате просто сожрут вас вместе с остатками золота.

– И что дальше? – мрачно поинтересовался я.

– А то. Завтра же ты поедешь в Кальяри, найдешь там таверну «Три гуся», спросишь Тита Помпея. Возьми с собой двести солидов – это большая сумма, но для тебя не критичная. Титу Помпею передашь привет от Клавдия, расскажешь ему некоторые нюансы, чтобы он поверил тебе. Я сейчас тебя с этими нюансами познакомлю…

– Кто такой этот Тит Помпей? Если он решает вопросы на уровне Сената, почему его нужно искать в какой-то провинциальной таверне?

– Потому что он обычный горожанин, и любит проводить время в этой таверне. Но в своё время он жил в Риме, а в юности дружил с самим Флавием Аэцием, нынешним реальным правителем Рима, спас ему жизнь, раскрыв какой-то заговор, они там даже клятву вечной дружбы приносили. Но Тит немного туповат для государственной деятельности, да и не тянется к ней. У него в Кальяри что-то вроде салона для поэтов, художников и прочей богемы. Так вот, ему ты отдашь эти двести солидов, и смиренное прошение защитить честного торговца, который печётся не столько о своих интересах, сколько об интересах Империи, а местные олигархи, озабоченные только своей прибылью, всячески мешают ему. Деньги он возьмёт себе, а прошение передаст своему другу Флавию Аэцию. Ты же понимаешь, чтобы пробиться на приём к человеку такого уровня, заставить его выслушать себя, проникнуться сочувствием и решить вопрос, тебе понадобится несколько лет, и двести раз по двести солидов, прорываясь сквозь череду более мелких чиновников, обойти которых нельзя. А Тит передаст его напрямую, и Флавий Аэций не сможет отказать своему старому другу.