— Видимо, я угадала с размером. А вообще идея создать этот подарок пришла, когда я увидела эту вещь на другом обитателе замка. Он сказал, что ходит в них уже несколько веков, а они даже не запачкались и не стерлись.

Дракон отчего-то разъярился — его золотые глаза налились кровью.

— Это кого же из обитателей замка вы рассмотрели так пристально? — рыкнул он, и из его рта вылетело облачко пара. — Неужели вам по нраву те, кто не меняет…

Он закашлялся — кажется, подавился собственным огнем. Малике даже пришлось похлопать его по спине.

— Разве нам запрещено смотреть на других мужчин?! — я тоже рассердилась. — Не знала о подобном правиле Отбора. А что до моего подарка — так на том, кого видела я, он смотрелся много лучше. И размер у него больше, так-то!

Дракон все же дыхнул огнем. И спалил ни в чем не повинный букет вместе с вазой.

— У меня все в полном порядке с… размерами! — заявил он, обращаясь в дракона. — И ваш подарок, Алиса, смотрится на мне наверняка лучше, чем на том… Как жаль, что воспитание запрещает мне ругаться на межмировом неприличном.

— Серьезно? — я прищурилась, глянув на ступни дракона. — Так продемонстрируйте, чего уж там.

Дракон закашлялся. Наверное, снова поперхнулся огнем.

— Прямо сейчас? — спросил он, сделав не просто большие глаза, а прямо-таки огромные.

Малика и Элли молчали, наблюдая за нашей перепалкой. И даже отошли немного, чтобы не попасться под горячую руку — мою или дракона.

— А что,  вам стыдно показать свои ноги? — уточнила я, скрестив на груди руки. — С ними что-то не так?

— У меня со всем все так! — объявил дракон, вскинув голову. — И с ногами и со всем остальным!

— Тогда в чем дело? — теперь уже я приподняла бровь.

Да что с ним такое творится? Я искренне недоумевала: отчего нельзя показать ноги в тапочках? Может быть, у драконов какие-нибудь совсем уж особенные ступни? Или это преступление: расхаживать по собственному замку в обычной домашней обуви?

Ну, не знала я, что какой-то шутник подменил тапки на кружевные мужские панталоны.

— Дело в том, что ты, Алиса, меня специально провоцируешь, — решил дракон. — Хочешь выставить идиотом перед подружками? Не выйдет.

— Ничего такого и в мыслях не было, — обиделась я.

— И тебе кажется приемлемой идея демонстрировать невесте панталоны? Да еще и во время бала. Может быть, после?

Он недобро прищурился и навис надо мной, практически отгораживая от девчонок. Да и от всего мира.

— Панталоны?.. — только и смогла переспросить я.

Тут-то и выяснилась далеко не смешная правда. Однако дракон решил иначе, он буквально покатывался со смеху, поняв, что в дар ему предназначались всего лишь тапочки. Малика с Элли тоже смеялись, хотя пытались скрыть это и поддержать меня в моем праведном гневе.

Такой злой и одновременно смущённой я не бывала еще никогда. Покраснев, точно раскаленная сковорода, решительным шагом направилась к выходу. Бал подождет, у меня тут проблемы посерьезнее нарисовались.

— Куда ты? — Элли и Малика направились следом.

— Искать того гада, который устроил это представление! — объявила я. — Найти и наказать!

— Настоящая ведьма! — донеслась до меня реплика дракона.

Вот   только в голосе его слышалось вовсе не осуждение, как можно было бы предположить, а неприкрытое восхищение. В Линголонге, да и в магических мирах вообще, к ведьмам было особое отношение. По заверениям того же Калбельдеда-старшего, нам подобных всегда почитали. Особенно тех, что принадлежали к дому Лаерики.

Но то было до предательства. Теперь же именно мне предстояло доказать, что наш род все еще славный. Правда, оставаться до конца отбора я все еще не горела желанием.

— Котэшуз!.. — прикрикнула я, добравшись до склада. — Можешь не прятаться за той колонной, хвост-то все равно видно.

Оборотень выступил из укрытия, снял шляпу и принялся ее комкать в мохнатых лапах. Вид у него был очень виноватый.

— Признавайся, это ты подменил мой подарок дракону? — спросила я, уперев руки в бока. — Это из-за того, что я обещала пожаловаться?

Кот сделал большие глаза и принялся оправдываться. Якобы ни о какой подмене он знать не знал и слыхом не слыхивал. И вообще, он всего лишь играл отведенную ему роль в одном из испытаний отбора. А вообще он давно серый, пушистый и гадостями не промышляет.

Пришлось извиниться, ведь доказательств у меня не было. Да и Котэшуз был так искренен в своем недоумении.

— Кто же тогда?.. — совершенно расстроилась я. — Не могли же тапочки вдруг сами по себе превратиться в панталоны?

Котэшуз еще больше заинтересовался происшествием.

— Она подарила господину панталоны? — спросил он почему-то у Малики. — Серьезно?..

Подружка утвердительно кивнула и добавила:

— Между прочим, они ему очень понравились. Настолько, что Его Всех Устрашающее Величество надел их на бал.

— Правда, не захотел продемонстрировать это Алисе, — хихикнула Элли.

Мне же было не до шуток. Я все еще не могла понять, кто так жестоко подшутил надо мной. А, главное, зачем.

Заглянув в свою комнату, решила побеседовать с Колючкой. Хотя я и не верила, что она могла устроить такой розыгрыш. Но, вдруг…

Проказницы не оказалось на месте.

— Опять улетела на прогулку! — я покачала головой. — Неужели это, и правда, она подменила подарок? Вот доберусь до озорницы…

— Да нет, не она это, — подал голос Его Суровейшество с портрета. — Ей бы такое и в голову не пришло.

— А кому пришло?.. — заинтересовалась я. — И зачем? Какие цели преследовал тот, кто заменил тапки на панталоны? Чем мой настоящий подарок был хуже?

— Ну-у-у… вообще-то был. Хуже, — слегка смущенно произнес Калбельдед-старший. — Намного. Что за подарок тапки? Вот нижнее белье — подарок роскошный. К тому же все мужчины нашего рода любят изысканное белое нижнее белье, так что ты не прогадала.

Вот тут меня осенило!

— А откуда вы знаете, что панталоны были белыми? — спросила я, подойдя ближе к портрету.

Попался, хулиган! И им оказался не кто-нибудь, а мой учитель.

— Так ты сама сказала, только что! — он и бровью не повел. Вот что значит магический опыт.

— Ничего подобного! — возразила я. — Мне вообще не известно, какого цвета были эти проклятые панталоны. Я их не видела.

— Так и есть, — поддержала меня Малика. — Как вы могли, Ваше Суровейшество?

— А ведь Алису могли отчислить за стороннюю помощь, — добавила Элли с укором. — Неужели вы этого не понимаете?

Калбельдед-старший понял, что его приперли к стенке. И отпираться перестал.