налог за сентябрь и октябрь и обычные поступления от налогов на бизнес, этого все равно будет недостаточно, потому что нам все равно придется платить: Зарплаты всех государственных чиновников; Дорогу Росцианум — Кримиса и дорогу Кримиса — Апрустум; Реконструкцию болота в Кримисе; И заявку Плесины на строительство маленьких храмов Аида в других городах, таких как Амендолара, Кримиса и Нерулум! Какой из этих проектов не стоит денег?! Ха! Все они стоят больших денег!».

«Хорошо, Мерсис. Я знаю, что ты испробовала все средства, чтобы сэкономить деньги для Теонии, и это очень трудно. Но если ты уволишься, я не смогу найти в Союзе лучшего начальника финансового отдела, чем ты. Хватит ли у тебя духу смотреть, как наш с таким трудом созданный союз разваливается только из-за отсутствия эффективного управления казначейством?». — Давос быстро похвалил его.

«Сейчас, когда союз становится все больше и больше, доходов и расходов, естественно, становится много. Для того чтобы хорошо управлять ими, нужно быть не человеком». — Мерсис, получив похвалу Давоса, сразу стал энергичным, а его прежнее плохое настроение рассеялось. Он больше не выражал своего недовольства, но, подумав, сказал: «Архонт, я могу заготовить достаточно зерна для трех легионов и продержаться один месяц! Если ты не можешь принять это, тогда замени меня!».

'Один месяц…'. — Давос погладил свой подбородок. В прошлом, когда он вел армию в бой, большинство сражений происходило вблизи территорий Теонии, а масштабы и размах этих сражений были небольшими и быстро заканчивались. Однако на этот раз целью войны с Бруттиями является завоевание региона, что сделает их врагом целого народа, поэтому степень сложности войны значительно возрастет. Даже если война пройдет успешно, он предсказывает, что ее окончание будет более долгим, чем раньше, и два месяца — это лишь его консервативная оценка. Но он не ожидал, что это уже заставит Теонию чувствовать себя подавленной и неспособной оказать полную поддержку.

Война — это соревнование национальных сил!

Это высказывание всплыло в голове Давоса, и он почувствовал себя беспомощным. Он вспомнил начало года, когда Сиракузы во главе 80 000 человек напали на Карфаген, и хотя война длилась уже полгода, она все еще не закончилась. Теония поднялась слишком быстро, их накопления недостаточны, а фундамент слишком тонок.

«Давос, у меня есть решение проблемы военных поставок». — Мерсис шагнул вперед, внимательно назвал имя Давоса и загадочно произнес.

«О, что это?». — Сердце Давоса взволновалось.

«Скоро наступит осенний урожай. После осеннего сбора урожая почти у всех граждан будет достаточно еды в домах, поэтому мы можем попросить каждого из них принести свой паек, которого хватит на 20 дней или даже на месяц, что решит проблему с пайками».

***

Глава 298

Услышав это, Давос погрузился в размышления: Обычай граждан греческих городов-государств, отправляющихся на войну, состоял в том, чтобы брать с собой паек, которого хватало на три дня, не более чем на пять дней, а больше — это, по сути, то же самое, что заставить их сделать прямое пожертвование, о котором он никогда раньше не слышал. Граждане обязаны сражаться за город, жертвовать своей кровью и жизнью, но они не обязаны жертвовать для города свое собственное имущество. Он опасается, что это не только вызовет недовольство горожан, но и подорвет их боевой дух и создаст плохой прецедент.

Видя нерешительность Давоса, Мерсис продолжил убеждать его: «Хотя мы попросили солдат принести больше пайка, они все равно не проиграют. После победы над Бруттием они получат больше земли».

Давос на мгновение задумался. Затем он покачал головой и сказал: «Выделение земли в соответствии с военными заслугами — это план, разработанный Теонией, поэтому мы не можем использовать этот законопроект для предоставления дополнительных льгот гражданам».

«Давос…». — Мерсис все еще хочет убедить его.

Давос прервал его взмахнув рукой.

Поразмыслив, он добавил: «Мерсис, ты напомнил мне, что вместо этого мы можем взять у граждан определенное количество зерна от имени Сената, а затем вернуть гражданам, у которых мы взяли зерно, с процентами, как только казна станет богатой. Что ты думаешь об этом методе?».

«Это хорошая идея!». — воскликнул Мерсис: «Но проценты не должны быть слишком высокими».

«Ты сам будешь решать о процентах». — Давос обрадовался, увидев, что проблема военных поставок решена: «Ты лучший финансист в Теонии! Но тебе лучше как можно скорее разработать план и представить его на заседании Сената».

«С твоей поддержкой, Давос, разве есть такой законопроект, который не будет принят?». — Мерсис тоже была в хорошем настроении и воспользовалась случаем, чтобы польстить ему, а затем добавил: "Позавчера я была на реке Тиро и видел, что ваша… строящаяся… э-э-э… ванна с горячим источником скоро будет закончена. Когда вы собираетесь официально открыть ее? Не забудь сначала сообщить мне, так как я хочу быть первым гражданином, который войдет в огромную ванну с горячим источником и насладится ею!».

Когда они были в Персии, Мерсис наслаждался массажем женщин-рабынь, которых обучал Давос. Кроме того, он слышал, что сочетание массажа и ванны с горячим источником не только удобнее, но и полезнее для тела, и давно мечтал об этом. С тех пор как началось строительство купальни, он бегал осматривать ее чаще, чем Давос, фактический владелец.

Давос, естественно, знал об этом, поэтому с радостью согласился.

Проводив Мерсиса, Давос вернулся в гостиную и задумался над картой региона Бруттий, нарисованной посланником из Сиро: 'Как вести войну с бруттийцами? Какое место будет лучшим для прорыва, чтобы сократить время войны?'.

После долгого размышления он встал и пошел прогуляться по коридору, чтобы расслабиться и очистить свой разум.

«Отец!». — Посреди двора Адорис, игравший в мяч с рабами, помахал ему рукой.

Давос ответил ему улыбкой и напомнил, чтобы он был осторожен. После более чем года совместной жизни два брата и сестра, которых Давос усыновил и которые поначалу относились к нему непривычно и формально, теперь окончательно влились в семью. По словам Хейристой, Синтия, в частности, стала очень разумной и часто помогала ей присматривать за маленьким Кро. После своего возвращения Давос все еще не видел свою яркую и милую приемную дочь. Сейчас она все еще должна учиться в Академии.

Давос размышлял, прогуливаясь по коридору. Пройдя круг, он наткнулся на Хениполиса, который только что вернулся с улицы.

Как сын Авиногеса, архонта Лаоса, когда Хениполис впервые приехал учиться в Турию, Давос с самого начала заставил