— Я бы хотела, чтобы чувство было взаимным, — сказала Клара. — Взаимная любовь.

— Вот видите, что бывает, когда девочка ни в чем не знает отказа. Теперь она думает, что может получить все, что угодно. Но на самом деле это не так. Ты не сможешь получать в своей жизни все. Господь дал тебе внешность и обаяние, и ты считаешь, что точно так же можешь получить от него любовь. Но любовь не дается. А в данный момент ты находишься в опасности, разрушая свою жизнь.

— Я разрушаю свою жизнь? Мне ведь всего двадцать четыре.

— Всего?! Она говорит «всего»! Всего двадцать четыре… В твоем возрасте я была беременна вторым ребенком. О тебе говорят, что ты не хочешь выходить замуж. Говорят, что тебе слишком нравится круговорот светской жизни. Что ты ценишь балы и вечеринки, забывая об естественном предназначении сезона — а предназначен он, чтобы найти мужа. Еще говорят…

— Люди много чего говорят! — нетерпеливо перебила ее Милли.

— Но красота увядает, Клара, а с ней уходит и очарование. И естественно, ты не всегда будешь настолько востребована. Ты сейчас находишься в исключительном положении для того, чтобы подняться до тех высот, до каких только захочешь, — и соответственно поднять положение этой семьи. Не теряй времени попусту, Клара, и не упусти счастливую возможность.

— Я уверена, что Клара хорошо понимает, что делает, правда, дочь? — улыбнулась ей мама.

— Да, я понимаю, — ответила Клара, прихлебывая чай.

Дверь гостиной открылась, и вошел отец Клары.

— А, Теренс, ты сегодня рано, — улыбнулась Милли, в душе надеясь, что появление мужа положит конец затянувшейся тираде ее свекрови.

— Всем привет, — улыбнулся он, по очереди целуя всех женщин. — Вы останетесь пообедать с нами, мама? — спросил он.

— Ну, если ты настаиваешь… — ответила Луиза.

Клара предусмотрительно выждала, когда все примутся за свинину, поданную на второе, чтобы задать свои вопросы, на которые, она была уверена, у ее бабушки имелись готовые ответы.

— Вчера вечером на балу Шарлемон я встретила новое лицо, — небрежно заметила она.

— Новое лицо или молодое и красивое лицо? — уточнила Луиза.

— Полагаю, и то и другое, — ответила Клара. — Это был Пирс Армстронг. Лорд Армстронг. Вы его знаете?

Пока память бабушки перебирала хранившуюся там картотеку имен, Клара внимательно следила за выражением ее лица.

— Да, Армстронги. Англо-ирландцы. Я знала его дедушку, лорда Лоренса. Абсолютно очаровательный мужчина, был женат на славной девушке из графства Килдэр, и у них было шестеро детей.

— Правда? — умышленно рассеянно спросила Клара, которой очень хотелось узнать побольше, но при этом не показывать своего интереса к этой семье.

— Да, все правильно. Дела у этого семейства пошли исключительно хорошо в последние десятилетия девятнадцатого века, во время ирландского бума. У них было по дому в Лондоне и Дублине, а также основная загородная резиденция в громадном поместье на западе Ирландии, где они и жили. Все их дети тоже преуспели. Одна из дочерей Лоренса вышла замуж за герцога Бэтингтона. Сын взял в жены девушку из какой-то американской семьи с по-голландски звучащей фамилией — из тех бестолково богатых семейств, которые делают свои деньги на таких прозаических вещах, как сталь.

— Вандербильды? — спросила Милли.

— Я точно не помню. — Луиза задумалась. — Титул и поместье перешли к старшему сыну Лоренса, Чарльзу. А вот тут дело довольно-таки темное. — Луиза протянула руку и, взяв хрустальный бокал, отпила немного вина.

— Темное? — попробовала подтолкнуть ее Клара.

— Сын Лоренса, Чарльз, унаследовал поместье, но к нему не перешло ни капли обаяния отца. Он прослыл человеком неприятным и безжалостным. Жену выбрал себе под стать: англо-ирландскую леди с титулом — особу, также лишенную человеческого обаяния. И они оказались вовлечены во все войны за землю, которые разгорелись в Ирландии в 80-х годах. Видите ли, в этом и заключается проблема этой страны. Там нельзя просто так куда-то поехать жить, работать и охотиться, как мы ездим в Уилтшир или Йоркшир. Там при этом обязательно впутываешься в какую-то неразбериху и политику.

— Так что же случилось? — вмешалась Клара, стараясь направить бабушку в правильное русло и предотвратить ее очередное напыщенное разглагольствование о политике.

— Они отобрали у одного из своих арендаторов слишком много, и вообще у них было много врагов. Одним словом, однажды в Чарльза стреляли.

— Господи, какой ужас! — воскликнула Милли.

— И застрелили насмерть? — спросила Клара.

— Нет, он выжил. Но после этого случая очень изменился. Через несколько лет он умер, так до конца и не поправившись. И титул перешел к его сыну.

— Видимо, это и должен быть Пирс? — спросила Клара.

— Да, полагаю, юноша по имени Пирс действительно должен быть его сыном.

— Как интригующе, — бросила Клара.

Луиза на такой интерес внучки отреагировала встревоженно:

— Не так уж и интригующе, Клара. Возможно, тридцать-сорок лет тому назад Армстронги действительно представляли собой силу. Теперь же в Лондоне дома у них нет, как нет дома и в Дублине. Насколько я знаю, значительная часть их обширного поместья тоже продана. Армстронги сейчас на спаде, в то время как наша семья находится на подъеме.

41

Клара вошла в кафе-кондитерскую магазина «Фортнум энд Мейсон», но не стала искать человека, с которым заранее назначила здесь встречу. Вместо этого она быстро огляделась в поисках Пирса Армстронга, который должен был обедать тут с Робертом Кином. Они пили чай за одним из столиков, и она, сдерживая себя, вальяжной походкой направилась к ним.

— О, привет! — Она остановилась у их столика и лучезарно улыбнулась.

Пирс реагировал так, будто понятия не имел, кто она такая. К счастью, неловкости удалось избежать благодаря тому, что она была знакома с его собеседником, Робертом Кином.

— Клара, дорогая, как поживаешь? — с улыбкой сказал Роберт, вставая и целуя ее в щеку.

— У меня все очень хорошо. И я рада видеть тебя.

Роберт обернулся к Пирсу:

— Пирс, это мисс Клара Чартер.

Пирс тоже встал и пожал ей руку.

— Думаю, мы уже встречались, — улыбнувшись, сказала Клара, а потом все же решила напомнить: — На балу Шарлемон.

— О да, приятно увидеть вас снова, — сказал он и сразу сел, предоставив Кларе и Роберту возможность поболтать.

Клара чувствовала некоторую досаду оттого, что Пирс предпочел не вступать в их разговор. Во время беседы с Робертом она не удержалась и украдкой взглянула на него, но оказалось, что он уже читает газету.

— Как бы там ни было, но мне пора присоединиться к моему другу, — в конце концов сказала Клара. — Было приятно повидать тебя, Роберт, и вас, эээ… лорд Армстронг.