Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– И что было дальше, Пит?
– А дальше были после работы мои проводы всей бригадой – мы двинули в бар, и пробовали там какую-то вкусную местную настойку на лепестках Нроллема. Цветы на нём разного цвета, ну и соответственно, настойки тоже разноцветные. Ну и вкусная же штука, скажу я вам, мистер Владислав!
– Надо же, а я и не знал, что такая есть.
– А она только в их барах есть, которые местные держат, вы, наверное, в них и не заходили.
– Ну да, точно, не заходил. Ну и как погуляли?
– Да как – как настоящие мужики – в конце песни пели, да плясать пытались. Банни моего чуть не затоптали. Хорошо, что его все любят – постоянно под ноги смотрели, даже когда пьяные совсем сделались. В общем, погуляли на славу. Местные очень много заходили – и все меня откуда-то знают, все обнимались и желали удачи. Некоторые даже плакали. Чего было так расстраиваться? Но теперь у меня половина острова братьев и сестёр есть! Правильно я сделал, что сюда приехал.
– Ну не так уж ты и приехал, Пит.
– Ну да, понял вас. Продолжаю. На следующий день, и хочу заметить – похмелья с ихней настойки особо и не было – спать только хотелось. Но к обеду всё прошло. Так вот, на следующий день эти двое заехали за мной на машине, и отвезли в их центр. «Исследовательская лаборатория», так на вывеске было написано. А там уже каждый день разговаривали со мной.
– И о чём?
– Да о чём можно меня долго спрашивать? Родителей не помню, толком нигде не работал. В школе учился семь лет. А вот про методику моей медитации выспрашивали очень подробно. Вроде там и говорить особо не о чем – сел, глаза закрыл, расслабился, представил что-нибудь, вот и всё. Но они недели две меня мучили – что вы при этом представляете, а цветные образы или нет, как долго представляете, как давно практикуете? Ну и тоже – особенно нечего говорить – всё одно и тоже. Ещё на меня смотрели.
– Смотрели?
– Ага. Уставятся в три рожи и молчат. Две, пять, десять минут. И не сопят при этом. Меня это больше всего напрягало. Ну как это – трое молча смотрят, и никто не сопит. Так ведь не должно быть. Странные они, конечно. Но кормили у них хорошо. Одежду мне модную принесли. Я теперь как принц Гарри одеваюсь – куча тряпок. Скучно только у них было.
– А Банни где в это время был?
– Банни – это вообще кадр! Сперва они ему аж спортзал выделили, наложили ему на пол сена сортов пятьдесят, яблок порезали. Он нахряпался, часок поспал, и начал в дверь ломиться. И ведь не устаёт, собака, лапами стучит, царапается. Я им говорю – Вы отстаньте от него, откройте все двери, какие есть на этаже, пусть бегает, изучает. Потом припрыгает сюда, и спать завалится. Мешать не будет. – Так и сделали – всё открыли, он ускакал как козлик, и никто его часа три не видел. После припёрся к нам в кабинет, долго на всех смотрел, затем грохнулся на бок, и всё, нету его – заснул. В следующие дни уже не бегал никуда, так тут и спал, как поест.
– А что исследователи в это время, Пит?
– Да они всё на меня смотрели, и с разных сторон, причём. Я сижу на стуле, а они вокруг меня стулья расставили, по очереди пересаживаются и глядят.
– О чём-нибудь в это время они говорили?
– Да вот и проблема для меня была, что всё у них молча происходило. Скажут только, – Мистер Пит, поверните, пожалуйста голову вот сюда, или – Поднимите, пожалуйста, правую руку. И потом опять молчат.
– Долго это всё было?
– Может неделю. Да только я эту скукотищу в один прекрасный день остановил.
– Как же?
– Взял, да и задал вопрос, – Слушайте, уважаемые, а когда мы на экскурсию поедем? – Они и так не говорили ничего, а тут, я подумал, что вообще исчезнут. Молчат и молчат.
– А про какую экскурсию ты им сказал?
– Ну как про какую? Когда они меня уговаривали к ним на работу перейти, я им одно из условий поставил – обязательно организовать для меня экскурсию на Остров Возвращения.
– Это тот самый остров, где кладбище нгоупоки?
– Ага, но там не только оно. Там ведь и Эпштейн со своими подопечными обитают, на южной стороне, сразу за скалистой грядой.
– Так это всё-таки правда?
– Конечно, правда, мистер Владислав!
– И ты там был?
– Ага.
– Расскажи, Питер.
– Расскажу обязательно, только давайте кофе ещё попьём, там, в термосе достаточно осталось.
– Давай, а где Банни?
– Да вон там, из ручья пьёт, видите?
Умильнее, чем увиденная мной картина, было бы трудно представить – на наклонном бережке ручья, наклонившись к журчащей воде, беленький кролик пил вкусную водичку. Когда пил, издавал тонкие пикающие звуки – пиик, пи-пик.
Пит засмеялся:
– Всегда так вот пьёт, без конца пикает.
Банни, услышав наши голоса, поднял голову, и посмотрел одним глазом прямо мне в лицо – тут мне показалось, что я вижу на нём жёлтые штанишки.
– Питер, так это что, он?
– Ну наконец-то узнали, я уж было думал – не дождусь. Конечно он.
– А я его тогда Страшилой прозвал.
– Так почти Страшила и есть. Иногда такой строгий да сердитый делается, хоть из дому беги! Чисто Страшила! Сейчас возмущаться придёт – чего вы тут, про меня сплетничаете?
И точно, напившись, кролик запрыгал в нашу сторону. Добрался до меня, и ткнул носом в ногу. Я погладил его:
– Ну привет, жуткий тип.
Банни просто с укоризной глянул мне в лицо. Пришлось извиняться и успокоить его, наглаживая по головке:
– Да я же пошутил, Банни, ты самый умный и красивее всех на свете. Таких больше нет.
Кролик снова ткнул меня носом в ногу, и улёгся рядом. Пит заметил:
– Ну всё, признал. Держите чашку, мистер Влад.
Я принял в руки драгоценный напиток, и почти взмолился:
– Ну рассказывай же, Пит, не тяни!
РАССКАЗ ПИТЕРА
Питер уселся поудобнее на корнях, и продолжил:
– После моего вопроса