– Урод! – взревел Артур, ударив по тормозам.

Эллен дернуло взад-вперед, она схватилась за дверную ручку. Губы парня исказились в усмешке, которая говорила, что мести не избежать.

– Малышка, а ну-ка останови этих двоих. – Он поглядывал в зеркало.

Эллен обернулась и увидела еще одного мотоциклиста.

– Зачем? Что происходит?

Она присмотрелась к лихачам. Лица их скрывали черные шлемы, но Эллен все равно догадалась, кто это мог быть. Одного узнала по дутой куртке, второго – по кожаной.

– Все нормально, просто они блокируются, я не могу.

– Да оставь ты их, пусть себе катятся дальше.

– Останови, я сказал, – процедил сквозь зубы Артур, – иначе я раздавлю их.

Эллен стало не по себе. Было что-то пугающе-знакомое в его гневном прищуре и в злобном, будто жаждущем смерти, оскале.

Она сделала вид, что согласна выполнить просьбу. Мотоциклисты прикрывались блокировкой, но Эллен быстро сломала ее поглощением и послала парням приказ уезжать.

Они помчались вперед. Напоследок прямо в лобовое стекло прилетела красная роза. Эллен вздрогнула. Через секунду ее личная иллюзия исчезла.

– Что ты сделала?!

– Ничего! Меня заблокировали. Что ты к ним привязался? На дороге куча придурков, на всех будешь энергию тратить? Может, это твои ученики пошутить решили.

Артур руководил одним из корпусов для новобранцев. Ему доставались только отборные сенсеры, как говорил дядя, и только парни. Из-под его крыла вылетали самые сильные и натренированные ребята. Артур был очень требователен и жесток, поэтому нажил немало недоброжелателей.

***

Перед входом в стриптиз-клуб Эллен получила от Артура наставления: нигде не болтаться, посидеть у бара или в комнате отдыха, его не отвлекать, и, главное, никуда не уходить.

– Хорошо, хорошо, Артур Львович, как скажете, – съязвила она.

Огромная вывеска с обнаженной неоновой девушкой горела над входом, внося немалую лепту в вечернее освещение улицы. Эллен не рассчитывала провести вечер, пялясь на голых девиц, а они разгуливали по заведению и до открытия.

«Вот тебе и романтика».

В зале Артура и Эллен встретила Елена – одна из администраторов клуба, тоже сенсер. Девушка выглядела под стать должности, но не без намека на деятельность заведения. На ней была черная строгая юбка, правда, короткая, и белая блузка с длинными рукавами, правда, прозрачная. Туфли на высокой шпильке являлись непременным атрибутом каждой девушки в клубе. Белые, как снег, локоны доставали до талии, на губах – красная помада.

– Добрый вечер, Артур Львович. Ваши иностранные гости ожидают в вип-зале, Вадим Геннадьевич с ними, выпивку и ужин подали…

– Кто танцует? – спросил Артур, отдав Елене пальто.

– Снежана.

– Какая, к черту, Снежана? Где Милана?! – прогремел Артур.

Эллен раздражали пафосные имена, которые брали себе обычные Светы, Маши, Кати и Даши. Что за глупая мода?

– Она еще не готова, только пришла.

– Скажи, пусть поторапливается или она последний вечер работает.

Артур собрался отойти, но вдруг вспомнил:

– А, да, и позаботься об Эллен. Покормите, ну или что она там захочет.

Эллен почувствовала себя младенцем, которому попросили сменить подгузник, если он вдруг обделается в отсутствие папочки. Она проводила Артура убийственным взглядом и последовала за Еленой к бару.

Полчаса Эллен провела в главном зале. Когда вокруг замельтешили полуголые танцовщицы, она сказала администраторше, что подождет Артура наверху.

Она поднялась на второй этаж, открыла дверь комнаты отдыха и застыла на пороге.

На диване сидел Рыжий, а на нем длинноволосая брюнетка в одном нижнем белье. Похоже, они целовались – густые волосы девушки скрывали их лица. Вадим мял ее ягодицы толстыми короткими пальцами. Выглядело это так отвратительно! Рядом в странной позе замерла еще одна девушка – блондинка. Ее голова и рука свисали с подлокотника.

Эллен попятилась, собралась тихо закрыть дверь, но блондинка услышала ее. Она медленно подняла голову, и тогда Эллен заметила на ее руке жгут.

– Э-э-й, – протянула девушка.

Вадим оторвался от брюнетки и увидел гостью. Выругавшись, он свалил в сторону девицу, что сидела на нем, вскочил и начал застегивать рубашку.

Эллен обратила внимание на стол: шприцы, жгуты, какие-то ампулы…

У нее голова закружилась от страха, отвращения и ужаса. Она видела подобную картину в кино, но не понимала: как такое могло происходить здесь?!

Придя в себя, Эллен побежала вниз. Ей казалось, что винтовая лестница превратилась в бесконечную воронку.

Сзади застучали тяжелые шаги.

– Эллен, подожди, – Вадим нагнал ее и схватил за руку.

– Не трогай! – Она вырвалась.

– Ты не так поняла…

– Я что, дура, по-твоему, и не знаю, что такое наркотики?

Так гадко она себя никогда не чувствовала.

Эллен влетела в вип-зал, наплевав на приличия.

– Артур! – задыхаясь, крикнула она. – Я домой хочу! Отвези меня сейчас же!

На нее ошарашенно уставились его гости – трое мужчин неопределенной национальности: то ли арабы, то ли турки, то ли еще кто-то. Они вальяжно развалились на полукруглом диване, перед ними на мини-подиуме танцевала стриптизерша в красных трусиках.

Один из мужчин что-то сказал на английском языке с акцентом, кивнув при этом на Эллен. Артур спокойно ответил ему и привстал.

Она видела, что мысленно он ее убивает и надо бы бежать, но не могла пошевелиться. Артур надвигался на нее сплошным черным пятном. Движения его были спокойны и выдержаны, однако в глазах сверкали молнии.

Он взял ее за руку и вывел из зала. Как только дверь хлопнула, Артур толкнул Эллен в сторону.

– Я кому сказал, не совать свой нос, куда не надо? – тихо, но с ядом спросил он.

– Арт, это я виноват… – начал Рыжий, но Эллен перебила его, закричав на Артура:

– У тебя тут что, наркотический притон? Это и есть твое прибыльное…

Она не договорила. Артур закрыл ей рот ладонью и прижал голову к своей груди так, что аж дышать трудно стало.

– Успокойся, не ори, все хорошо, – будто заклинание шептал он на ухо, – это нормально, тебе нечего бояться. Кто-то любит шоколад, кто-то – наркотики. Не бойся, тебя тут никто не обидит.

Он отстранил ее и взглянул в глаза. Слегка улыбнулся.

– Это личное дело каждого, как прожигать свои жизни, нам-то что? Пусть наслаждаются. Это их выбор. Все ведь нормально? Ну, скажи: «все хорошо».