Его слова вызвали у Эллен двойственные ощущения. Какая-то часть сознания готова была согласиться и очень красочно доставала из памяти собственные мерзкие выходки, причинившие людям вред; другая – возмущалась, была уверена, что так и устроено человечество. Сильнейшие занимают место под солнцем, это естественно и правильно.

С легкой раздражительностью – ведь уничижительные определения затрагивали и ее – Эллен спросила парня:

– Что тебя тогда держит в «Элите»?

Сергей засмеялся.

– А ты думаешь, можно просто слинять? Как ты это представляешь? Написать заявление об увольнении? Плюс, я такая же тварь, Эллен, как и остальные. Ну и… кое-кто держит. – Он посмотрел на Лесю.

Рядом с ней танцевало два парня. Сергей нахмурился, повернулся к бару и налил рюмку водки. Пить не стал – задумчиво крутил из стороны в сторону.

– Ты ей очень нравишься, – поделилась важным знанием Эллен.

Парень коротко улыбнулся, кивнул, будто говоря, что знает, но откровенничать на эту тему не стал.

Эллен смотрела, как вытанцовывает подруга. Она чуть на стуле не подпрыгнула от возмущения, когда Леся начала целоваться с одним из парней, второй обнимал ее сзади.

Сергей заметил, как Эллен заерзала, и обернулся. Губы его расползлись в горькой усмешке.

– Да, ей много кто нравится.

Он выпил-таки наполненную рюмку.

– И ты ничего не сделаешь?

– Почему я должен что-то сделать? Я ей никто, – язвительно ответил он.

Эллен поняла: это не его слова. Наверняка Леся не раз ставила его на место подобным образом.

– Знаешь, если бы ты не был таким терпеливым, а пошел и врезал этим извращенцам, думаю, она бы оценила.

Сергей засмеялся.

– Я серьезно! – Эллен отодвинула бутылку, за которой он потянулся. – Иди и прекрати это. Не думал, что она только этого и ждет?

Эллен скользнула в его разум: там шел ожесточенный спор между неуверенностью и решительностью.

– Иди, иди!

Набравшись смелости, Сергей спрыгнул со стула.

Он вырвал Лесю из похабных объятий, что-то рявкнул, и оба парня сбежали без боя. Может, знали его, может, увидели татуировку, а может, Сергей действительно был страшен в гневе. Эллен улыбалась, глядя, как возмущается подруга. Леся влепила парню пощечину, а тот схватил ее за подбородок и поцеловал. Эллен чуть не запрыгала от радости. Леся еще немного подергалась, а потом обмякла, обняла Сергея за шею и отдалась страсти с головой.

«Как же надо любить, чтобы терпеть все ее выходки, поцелуи и ночи с другими?!» – думала Эллен, не переставая улыбаться.

– Наконец-то, – прозвучало над ухом.

Она вздрогнула от прикосновения к руке. Повернув голову, Эллен утонула в синеве необычных глаз.

– Быстрее, идем, – сказал незнакомец, потянув ее за собой.

Эллен дара речи лишилась. Ноги сами понесли ее вслед за парнем к запасному выходу из клуба.

– Я думал, ты меня вчера с крыши скинешь, – обернувшись, сказал он. На лице, что частично прятался под капюшоном, мелькнула довольная ухмылка.

Эллен молча торопилась за ним, даже не думая, куда и зачем. Его голос – низкий, но мягкий – завораживал. Рука, что крепко держала ее руку, – долгожданный капкан.

– Пришлось шороху навести, чтоб этот урод уехал.

Злость в его голосе немного ослабила зачарованность, и Эллен наконец задумалась, куда он ее так быстро тащит.

Но она и пикнуть не успела, как они оказались за дверью. Хлопок, и сознание прояснилось окончательно: вернуться-то не получится! Теперь только через главный вход, а как объяснить стремительный побег Сергею и Лесе?

Ее тело пронзило холодом. Она сжалась, а парень по-свойски обхватил ее за плечи. Он все делал так быстро, что Эллен реагировать не успевала. Они свернули за угол соседнего дома и остановились.

Перед ними стояло двое парней.

Один в дутой куртке и шапке, другой – в пальто по колено. Второй кинул похитителю Эллен кожаную куртку, и тот накинул ее ей на плечи. Стало чуточку теплее.

Друзья парня с улыбками поприветствовали Эллен. Она ухватилась за способности покрепче, чтобы ее не заблокировали. Все трое нервничали, опасались чего-то, но ничего враждебного в свой адрес Эллен не ощутила. Наоборот, парень в пальто испытывал слишком странное радушие.

– При-в-е-т, – ответила Эллен, дрожа и от холода, и от волнения.

Ее гость с крыши сбросил капюшон толстовки. Она, наконец-то, могла его рассмотреть. Волосы его казались черней ночи. Он резко выдохнул, словно говоря «ну все, дело сделано». Этот жест насторожил Эллен.

– Что вам надо? – спросила она, стараясь придать голосу жесткости.

Эллен осознала, насколько безрассудно себя повела: ушла с первым встречным, совершенно не подумав о последствиях! А если ее украсть хотят? Или убить?

– Ты ничего не выяснила? – спросил синеглазый и, не дав удивиться вопросу, продолжил: – Мы решили, раз ты меня вчера не убила, значит, на нашей стороне.

– Почему я должна была тебя убить? – робко спросила Эллен, и ощутила, как краска прилила к лицу. Хорошо, что ночью не видно.

Парень скрестил руки на груди и довольно улыбнулся. Эллен еще больше вспыхнула, вспомнив, как он, хоть и внушенный, коснулся ее плеча и склонился к губам.

– Димыч, чертов романтик, – сказал третий парень, который держался позади высокого.

Он шагнул ближе к свету. Эллен еле сдержала возглас испуга. Шапка была натянута по самые глаза, воротник высоко поднят, а между ними осталась светлая полоса уродливого лица.

– Что, огонь? – с нескрываемым удовольствием спросил синеглазый.

– Еще какой «огонь». Даже странно…

– Я же говорил, а вы «полетишь», «полетишь».

Эллен ничего не понимала из радостного разговора этих двоих, а их высокий друг в пальто вообще сбивал ее с толку своей озадаченностью и нарастающим испугом.

– Эй, слушайте, – выпалила она, – что это еще за «огонь»? Что вам от меня надо, и кто вы такие?

Веселье парней в секунду испарилось. Они оба уставились на нее, а их друг тяжело выдохнул.

– Э-э, а еще раз вопрос можно? – спросил синеглазый с неподдельным негодованием.

Эллен закатила глаза.

– Кто такие, черт возьми? Или отвечайте, или я ухожу. Выкинете что-нибудь, долбану о стену, а завтра будете отчитываться перед Виктором Романовичем. Если вы не в курсе, он – мой дядя.

Обычно властный тон и ссылка на главу «Элиты» срабатывали в секунду.

– Да нам пофиг на твоего дядю, – со злостью ответил гость с крыши.

Ауру романтичности и притягательности как рукой сняло.