В тот же день она накинулась на сестру свопросами, и та, думая вызвать у Натали отвращение, которое испытывала сама,пересказала ей историю, которую услышала от О. Но любопытство и возбуждение,которое Натали испытала, глядя на железные оковы О., ничуть не уменьшились.Напротив, Натали тут же поняла, что влюблена в О.

Всю последующую неделю девочка прожила, ничемне выдавая своих чувств, но в воскресенье, когда наступил вечер, она оказаласьнаедине с О. и тут же ей проговорилась.

x x x

Этот день оказался не таким жарким, какпредыдущие. Рене все утро провел на пляже, а днем решил выспаться на диване вкомнате на первом этаже. Ветерок, пропитавший комнату, приносил с собойпрохладу. Уязвленная его невниманием, Жаклин пришла в комнату О.

Морские ванны и солнечные лучи сделали кожуЖаклин еще более смуглой и даже слегка позолотили ее. Брови, ресницы, волосы ипушистый треугольный островок внизу живота были словно припудрены серебрянымпорошком, а так как Жаклин совсем не пользовалась косметикой, то ее губысохраняли свой естественный розовый цвет, так же как и, впрочем, та плоть, чтоскрывалась у нее между ног, скрытая от посторонних глаз пушистым клубком.

О. очень старалась, чтобы сэр Стивен могразглядеть все потайные места Жаклин как можно более ясно, и для этого онабудто невзначай поднимала подруге ноги и старалась развести их пошире.Предварительно О. зажгла специально поставленный у кровати торшер и направилаего свет прямо на подругу. Ставни были закрыты, и в комнате царил полумрак,лишь кое-где нарушаемый редкими полосками света, пробивающимися сквозь щели вставнях.

О. убеждала себя, что будь она на местеЖаклин, то обязательно почувствовала бы незримое, но явное присутствие сэраСтивена за стеною, но вот уже целый час ничего не подозревающая Жаклин стоналаот наслаждения: грудь ее была напряжена, руки — откинуты назад, ими онаухватилась за стойку кровати. Когда наконец О. приоткрыв ее плоть, защищеннуюмягкими светлыми волосами, принялась целовать и теребить губами маленький комокплоти, Жаклин не выдержала и негромко закричала. О. чувствовала, как ее влажнаяплоть дрожит, и не давала ей даже передохнуть, заставляя кричать отнаслаждения, пока ее подруга внезапно не расслабилась и не умолкла. Этослучилось так внезапно, что О. показалось будто внутри Жаклин лопнула какая-топружина.

Спустя некоторое время О. проводила подругу вее комнату, а в пять часов туда зашел Рене и застал Жаклин уже выспавшейся иодетой. Они еще с утра договорились взять с собой Натали и прокатиться вдольпобережья на яхте; такие прогулки они предпринимали нередко, особенно еслипосле полудня на море появлялся легкий бриз.

— А где же Натали? — поинтересовался Рене.

Они зашли в ее комнату, потом обыскали весьдом, но девочку так и не обнаружили. Рене отправился в сад и принялся громкозвать ее, решив, что она задремала где-нибудь на траве. Он дошел до маленькойрощицы пробковых деревьев, которая отмечала границу сада, но на его зов такникто и не ответил.

— Наверное, она уже где-нибудь на берегу, —высказал он предположение, вернувшись к дому, — а может, ждет нас на яхте.

Они решили прекратить поиски и неторопливонаправились в сторону моря. А О., лежа на своем голубом тюфяке, посмотрела внизи увидела бегущую к дому Натали.

О. неторопливо встала и надела халат. Едва онауспела завязать пояс, как на террасе появилась Натали и не раздумывая бросиласьк О.

— Наконец-то они ушли, — закричала она. — Яедва дождалась. О., я подслушивала за дверью. Я знаю, что ты каждую ночьцелуешь и ласкаешь ее. Она так стонет от твоих ласк. Но почему же ты не целуешьменя? Я не нравлюсь тебе? Конечно, по сравнению с ней, я некрасивая, но зато ялюблю тебя, О., а она — нет.

Девочка разрыдалась.

— Ну, успокойся, — сказала О.

Усадив Натали в кресло, она достала из шкафабольшой носовой платок и, подождав когда девочка немного успокоится, вытерла ееслезы. Натали попросила у нее прощения и поцеловала ей руку.

— О., я буду предана тебе, как собака. Тыможешь не целовать меня, но только не прогоняй. Разреши мне быть с тобой. Можетбыть, если тебе неприятно целовать меня, ты захочешь бить меня. Я с радостьюприму твои удары. Но только не прогоняй меня.

И она готова была снова разрыдаться.

— Натали, ты понимаешь, что ты говоришь? —очень тихо прошептала О.

Девочка опустилась перед ней на колени иобняла ее ноги.

— Да, — также тихо ответила она. — Тогда утромя видела тебя на террасе и видела какие-то железные кольца и печати на твоемтеле. Я спрашивала об этом Жаклин, и она все рассказала мне.

— Что она тебе рассказала?

— Ну, где ты была, что с тобой делали, чтозначат эти кольца.

— Она рассказывала тебе о Руаси?

— Она сказала мне, что ты была… что тебявозили….

— Где я была?

— У какой-то Анн-Мари.

— Что еще она говорила? — прошептала О.

— Говорила, что сэр Стивен каждый день бьеттебя плетью.

— Это правда, — тихо сказала О. — И сейчас ондолжен прийти сюда. Уходи, Натали, я прошу тебя.

Натали подняла голову и с нескрываемымобожанием посмотрела на О.

— Я умоляю тебя, О., научи меня быть такой какты. Я буду делать все, что ты скажешь. Ты будешь моей богиней. Обещай, что тывозьмешь меня с собой, когда будешь возвращаться в то место, о котором говорилаЖаклин.

— Ты еще слишком маленькая для этого, —сказала О.

— Маленькая? — презрительно переспросила она.— Да мне уже скоро шестнадцать. А потом можешь спросить у сэра Стивена, что ондумает об этом.

Как раз в эту минуту в комнату О. вошел самсэр Стивен.

Натали, в конце концов, разрешили находитьсярядом с О. и пообещали отвезти ее в Руаси. Но англичанин строго-настрогозапретил О. учить ее каким-либо пусть даже самым невинным ласкам, целовать ееили в свою очередь позволить ей целовать себя. Он хотел, чтобы в замке онапоявилась, девственно нетронутой.

— Насколько это возможно, конечно, —улыбнувшись, добавил он.

Правда, при этом он потребовал от Натали,чтобы она не оставляла О. ни на минуту, чтобы она смотрела, как О. ласкает его,как О. ласкает Жаклин, как он или старая служанка Нора порят ее плетью ирозгами и как она принимает это.