О. принялась неторопливо вытираться, сбрызнуласвое чистое тело духами и расчесала волосы. Затем надела корсет, натянула чулкии, войдя в комнату, взглянула в зеркало, у которого стояла Жаклин и сотсутствующим видом проводила расческой по волосам. Их взгляды встретились.

— Застегни мне, пожалуйста, корсет, —попросила О. — Ты, кажется, чем-то озадачена? Знаешь, Рене влюбился в тебя. Онразве тебе ничего не говорил.

— Я не могу понять… — прошептала Жаклин.Потрясенная услышанным, она сразу заговорила о том, что ужаснуло ее большевсего: — Мне кажется, ты гордишься этим. Я не могу понять…

— Скоро Рене отвезет тебя в Руаси, и тогдапоймешь. Ты уже спала с ним?

Жаклин густо покраснела и негодующе замоталаголовой. О. опять рассмеялась.

— У тебя на лице написано, что ты врешь, милаямоя. Глупышка, никто не может лишить тебя права спать с тем человеком, которыйтебе нравится. И это вовсе не означает, что ты обязана со мной ссориться. Дай,я приласкаю тебя, а заодно расскажу тебе, что такое Руаси.

Может быть, Жаклин боялась сцены ревности, аможет, ей было любопытно выслушать рассказ О. и получить ответы на своивопросы. Или ей просто нравилась та неторопливость и страстность, с которой О.ласкала ее тело? Поколебавшись некоторое время, Жаклин уступила.

— Рассказывай, — сказала она.

— Ладно. Но прежде чем я начну, поцелуй сосокмоей груди, — попросила О. — Тебе пора научиться кое-чему, если ты хочешьпонравиться Рене.

Жаклин не заставила себя упрашивать. Онасделала требуемое с такими старанием, что О. застонала от наслаждения.

— Рассказывай, — повторила Жаклин.

Услышанное показалось ей совершеннейшимбредом, несмотря на простоту и искренность О., а также доказательства, которыеЖаклин только что могла увидеть собственными глазами.

— И ты еще собираешься вернуться туда в сентябре?— спросила она у О.

— Мы вернемся с курорта, — ответила та, — и яотвезу тебя в замок, ну, а может, это сделает Рене.

— Я бы не прочь побывать там, но только какгостья, понимаешь? Я хочу просто посмотреть…

— Наверное, это можно устроить, — сказала О.,но сама была уверена в обратном. Про себя она решила, что нужно толькоуговорить Жаклин появиться в Руаси, а там хватит слуг, оков и плетей, чтобынаучить Жаклин тому, что ей необходимо постичь. О. понимала, что сэр Стивенбудет благодарен ей за такую услугу. Она знала, что он снял виллу вблизи Канн,где они все — он, она, Рене, Жаклин и ее молоденькая сестра, — проведут весьавгуст. Жаклин должна была взять с собой сестру не потому, что сама хотелаэтого; их мать надоела ей со своими просьбами взять девочку с собой. О. такжезнала, что предназначенная ей комната, где Жаклин будет, судя по всему, частопроводить с нею послеобеденный отдых, отделена от комнаты самого сэра Стивенособой стеной, которая лишь кажется сплошной и звуконепроницаемой, а в действительностиесть не что иное, как решетчатая перегородка с отверстиями, которые дадутвозможность сэру Стивену хорошо видеть и слышать происходящее в комнате О. Иобнаженное тело Жаклин сэр Стивен рассмотрит во всех мельчайших подробностях инасладиться зрелищем, которое он, вне всякого сомнения, оценит: О. ласкающаяЖаклин! Ее подруга узнает об этом уже потом, и О. вдвойне была приятна этамысль: она почувствовала себя оскорбленной, осознав, что Жаклин презирает ее,будто она — закованная в железо рабыня, которую можно изо дня в день наказыватьплетью, хотя сама О. и гордилась своим нынешним положением.

x x x

О. в первый раз в жизни поехала на курорт, ивсе здесь показалось ей нереальным и непонятным: томное, сонное море; синийкупол чистого неба, замершие на взморье под палящим солнцем деревья… «Этидеревья неживые», — с грустью думала она, разглядывая экзотические растения,благоухающие пряными ароматами, и ощупывала покрытые лишайниками камни, которыебыли неестественно теплыми.

О. не понимала, почему волны выбрасывают наберег гниющие желтые водоросли, напоминающие навоз своим видом; не понимала,почему вода такая зеленая и волны накатываются на берег с таким удручающимпостоянством.

Впрочем, вилла находилась достаточно далеко отберега и представляла собой здание, где раньше помещалась ферма. Рядом былразбит небольшой, но очень красивый сад, а высокие стены отгораживали это местоот любопытных взглядов и назойливых соседей. У одного крыла (там жили слуги)находился двор, сюда же выходили окна одного из фасадов. Окна другого и террасабыли обращены на восток, в сад, и здесь же, на втором этаже находилась комнатаО. Внизу, рядом с домом росли лавровые деревья, и их вершины приходились почтивровень с выложенным черепицей парапетом, ограждающим террасу. Крыша изтростника защищала ее от дождей и немилосердного полуденного солнца, а пол былвыложен красной плиткой. Такая же плитка покрывала и пол в комнате О. А стенытам были покрашены известью, разумеется, за исключением той, которая служилаперегородкой и представляла часть стены алькова, над которой находиласьвыгнутая арка. Вдоль стены тянулся низкий барьер со стойками из резного дерева,такими же, как и лестничные перила. Пол в комнате был устлан пышным белымковром, а окна скрыты за шторами с желто-белым рисунком. Из мебели здесьнаходились два кресла, обивкой которым послужил тот же самый бело-желтыйматериал, из которого были сделаны шторы; платяной шкаф и широкий старинныйкомод орехового дерева, а также длинный, очень узкий стол, отполированный дотакой степени, что комната отражалась в нем, как в зеркале. В углу лежали,сложенные втрое тюфяки, обтянутые голубой материей.

О. повесила свои наряды в шкаф, а нижняяполовина комода заменяла ей туалетный столик. Сестренку Жаклин, Натали,поселили в соседней комнате, и по утрам, когда О. лежала на террасе, таприходила туда и ложилась рядом на чуть теплые от утреннего солнца плитки пола.

Натали была невысокой, полноватой девочкой, нелишенной впрочем некоторой грациозности. На бледном лице выделялись слегкараскосые, как и у ее сестры, глаза, только они были более темными и блестящими.Она чуть-чуть походила на китаянку, а ее густые черные волосы были короткоподстрижены сзади, а лоб, до самых бровей полностью скрывала челка. У Наталибыли округлые, но еще детские бедра и маленькие упругие груди.

Однажды девочка забежала на террасу в надежденайти сестру и застала там О., которая лежала обнаженная на голубом тюфяке.Подойдя к ней, Натали увидела то, что в свое время так сильно удивило и вызвалоотвращение у Жаклин.