Риторический вопрос, как ему и положено, завис в воздухе.

– Скажи, у вас был разговор обо мне? – спросил Зинчук, вертя в руках поджаренный хлебец.

– Был! – позлорадствовала Светлана. – И ты сильно заблуждаешься, если полагаешь, что твой партнер отзывался о тебе с уважением. А это, – она распахнула халат, чтобы ткнуть пальцем в багровый след укуса на своей груди, – Сосо оставил специально для тебя. Он пометил меня, как какую-то скотину из своего стада!

– Опять дождь хлещет! – заметил Зинчук, с отвращением глядя в окно. – Сколько можно? Когда же это наконец кончится?

– Уже закончилось. С меня хватит. Я уезжаю в Москву.

– А что, Сосо в курсе?

– Почему это он должен быть в курсе?! – взорвалась Светлана. – Кто он такой, чтобы указывать мне, где и как я должна жить?

Зинчук пожевал немного, а потом встал и, продолжая смотреть в окно, буднично произнес:

– Если у тебя будет время, заскочи по дороге на привокзальный рынок. Там у самых ворот сидит безносая нищенка с обожженным лицом, на которое никто не отваживается долго смотреть. Это Катя Сморчок. Ее настоящей фамилии я не помню, но теперь это не имеет никакого значения. Много лет назад она получила титул Мисс Курганск, и, естественно, Сосо не обошел ее своим вниманием. – Голос Зинчука звучал монотонно, как перестук дождевых капель по оконным стеклам. – Потом девушке предложили контракт с канадским агентством, и она тихонько улизнула из города, не поставив в известность Сосо. Результат, что называется, налицо.

– Ее облили серной кислотой? – с ужасом спросила Светлана.

– Может быть, соляной или азотной, не знаю, – ответил Зинчук. – Я не химик, а Сосо не любит, когда посторонние интересуются его делами.

– Но я же не рабыня и не наложница! – воскликнула Светлана в отчаянии. – И я имею право жить так, как мне хочется. Разве не так?

– Заедь на рынок, – повторил Зинчук, прежде чем выйти из столовой.

Несколько минут спустя Светлана металась по своей комнате, забрасывая как попало в чемоданы одежду, обувь, косметику и всякие милые безделушки, которыми она привыкла окружать себя, где бы ни находилась. Под руку попался альбом с любимыми фотографиями, и Светлана бегло перелистала его, все сильнее убеждаясь в правильности принятого решения.

На этих снимках она была изображена не только в своих самых эффектных позах и нарядах, но также в обществе известных персон, с которыми сталкивала ее судьба. Косматый рок-гитарист с диковато косящим стеклянным глазом, крупный чиновник из московской мэрии, успешно излечившийся от алкоголизма народный артист, парочка парламентариев, журналисты, спортсмены, художники. И что же, среди этих замечательных мужчин не найдется никого, кто сможет оказать покровительство юной модели, готовой отблагодарить заступника? У всех имеются нужные связи, без которых в столице делать нечего. Неужели они не найдут управы на какого-то зарвавшегося грузина из провинции?

Приглушенный звонок телефонной трубки «Эриксон» прервал размышления Светланы на самом интересном месте. Тон, которым она произнесла «алло» был откровенно неприветливым.

– Как самочувствие, красавица? – донеслось из трубки. – Не застудилась?

Сосо, будь он неладен, легок на помине. Светлана была вынуждена сесть на краешек кровати.

– Что вам еще от меня нужно? – спросила она непривычно тоненьким голосом, которым не разговаривала со школьной скамьи.

– Еще? – удивился Сосо. – А разве ты умеешь что-нибудь еще? – Он подождал, не последует ли возражений, а потом напомнил: – Все, что я тебе вчера сказал, остается в силе. Отдыхай, поправляйся, радуйся жизни. Но не дай бог тебе не оказаться на месте вечером, когда за тобой приедут мои люди.

Испытывая ощущение, что «Эриксон» раскаляется прямо у нее в руках, Светлана быстро сказала:

– Я никуда не собираюсь. Разве что за покупками.

– Вот и молодец. Кстати, сегодня вам уже доставили продукты, о которых я тебе говорил, красавица. – Сосо благодушно хохотнул. – Я научу тебя понимать толк в грузинской кухне и во многом другом. Будь паинькой, и ты не пожалеешь.

Когда в трубке отрывисто загудело, Светлана вздохнула и занялась раскладыванием вещей на прежние места. Недавний гнев сменился полнейшей апатией. Идея обратиться за помощью к кому-нибудь из московских знакомых стала казаться глупой. Затащить девушку в койку будет рад каждый, но, когда дойдет дело до реальной помощи, все благодетели попрячутся в кусты, а Светлана останется лицом к лицу с мстительным горцем, который не похож на человека, любящего шутить. И что тогда? Перебираться на рынок к безносой побирушке? Нет уж, лучше подождать, пока она надоест Сосо, а уж потом предпринимать какие-то самостоятельные шаги. В конце концов, муж способен обеспечить ее колготками и трусиками в достаточном количестве. Хорошо, что хоть на это он способен…

Закончив прибираться, Светлана нанесла на лицо небрежный макияж, оделась и велела подавать машину. За руль она села сама, предоставив выделенному ей телохранителю скучать на пассажирском сиденье. Егор был могуч и огромен, как племенной бык. Пока с гудением расползались в стороны створки ворот, лязгая приводными цепями, Светлана мысленно отдалась ему, но никакого удовольствия от этого не получила. Вот если бы ее взяли силой, тогда другое дело. И желательно, чтобы это был не флегматичный Егор, а грубый Сосо, у которого ноги напоминают волосатые стволы пальм, а кое-что другое – пару кокосовых орехов в масштабе один к двум. Во всем нужно уметь находить свои плюсы, решила про себя Светлана, трогая розовый хэтчбек с места в карьер.

Управлять этой иностранной штучкой было одно удовольствие: гидроусилитель руля, бортовой компьютер, дорогущая аэроклиматическая система вместо стандартного кондиционера. На такой машине можно было поспеть повсюду, и Светлана отвела душу, мотаясь из одного конца города в другой.

Но ближе к вечеру начала сказываться бессонная ночь, и красавице подумалось, что хорошего понемножку.

– Сейчас закупимся, и домой, – сказала она борющемуся с дремотой телохранителю.

– Как скажете, – оживился тот. – Мое дело маленькое.

– Совсем маленькое? – поддела его Светлана и тонко улыбнулась. Это было что-то новенькое. Прежде ее никогда не тянуло на подобные двусмысленности.

Из-под воротника Егора пополз румянец, охвативший сначала его шею, а потом щеки и даже лоб. Не найдясь с ответом, он принялся прочищать горло и предавался этому занятию до самого магазина «Обжора».

Несмотря на то что продуктовый магазин считался супермаркетом, ни корзин, ни тележек в торговом зале не было, и Светлана, не мудрствуя лукаво, совала все покупки в лапищи Егора. Там уместились упаковка клубники, брусок французского камамбера, полдюжины баллончиков со взбитыми сливками, большая пачка голландского печенья и три литровых бутылки с натуральными фруктовыми соками.

Можно было разгрузить охранника, снабдив его пластиковыми пакетами, но Светлане доставляло тайное удовольствие то, как он мучился, опасаясь рассыпать покупки. Для довершения картины она увенчала груду продуктов ананасом, которых, кстати, терпеть не могла, и банановой гроздью.