– Я получила твою открытку, – сказала она, пригубив кофе.

– Это самое меньшее, что я мог сделать. Он был отличным парнем.

Ким согласно кивнула, но ничего не сказала.

– Ну, и как там мой сотрудник? – спросил Тревис.

Так вот почему он захотел встретиться…

– Сам спросишь, когда он вернется после окончания этого дела, – ответила Стоун.

– Он не вернется в Западную Мерсию. – Это прозвучало как окончательный приговор.

– Это еще почему? – поинтересовалась Ким. – Он мечется из одного управления в другое, как ненормальный. Западный Мидленд, Западная Мерсия, и теперь вот снова Западный Мидленд… Такое впечатление, что он гонится за каким-то рекордом.

– На это у него есть причины, Ким, – заметил Тревис.

– Меня они не касаются, – инспектор покачала головой.

– А мне казалось, что Пенн тебе нравится…

– Нравился, когда он работал у тебя. Но сейчас, когда перешел ко мне, он нравится мне гораздо меньше.

– Он хороший полицейский. Может заниматься сразу несколькими делами, хорош и в поле, и в поисках информации…

– Я знаю, что Пенн хороший полицейский, но у меня он работать не будет, Том, – твердо сказала Ким. – Он мне не подходит. И я так прямо и заявила Вуди, что после окончания этого дела Пенн должен уйти.

– А разве в самом начале ты не говорила то же самое о Доусоне?

Стоун пожала плечами. Якобы она этого не помнит.

– Он тоже не подходил тебе, но он остался. Ты дала ему шанс. Ты учила и направляла его. Исправляла его ошибки, и благодаря тебе он стал хорошим полицейским.

– Слушай, Том, кончай пудрить мне… – Ким склонила голову набок.

– Нет, я буду пудрить. Потому что это правда. Я видел, как ты с ним работала. Он смотрел на тебя снизу-вверх, с уважением…

– Хватит, Том, – Стоун подняла руку. Ей почему-то не хотелось слышать это именно сейчас.

– Пенн хороший офицер, только дай ему шанс… – Тревис тяжело вздохнул. – Я знаю, что он далеко не подарок, но парень он порядочный, и ему тоже досталось…

– Ты о чем, Том? И почему тебя это так волнует? Ты же всегда держал своих сотрудников на расстоянии, так почему же так разволновался по поводу Пенна? Что ты о нем знаешь?

Тревис открыл было рот, но потом передумал и сказал нечто совершенно другое:

– Скажем так: я дорос до того, чтобы его понять. И считаю, что он заслужил шанс стать членом твоей команды.

На Ким это не произвело никакого впечатления, и она вновь покачала головой.

– Не пойдет, Том. Спасибо за то, что пригласил меня сюда, но ты не сказал ничего, что заставило бы меня передумать…

– Ты помнишь Холли Бакстер?

Застонав, Ким кивнула.

– Она появилась в участке с синяком под глазом и заявила, что в подъезде на нее безо всякой причины напал сосед. Мы доставили его в участок. Я сразу почувствовал: здесь что-то не так. Женщина-констебль, которая приняла заявление от Холли Бакстер, тоже считала, что та что-то недоговаривает. Но тебе это было по барабану. Ты несколько часов допрашивала соседа, надеясь получить от него признательные показания. Даже когда женщина сама призналась, что придумала все это лишь для того, чтобы хоть на одну ночь отдохнуть от громкой музыки, которую включал ее сосед, ты ей не поверила и потребовала показать тебе кофейную кружку, которой она якобы поставила себе синяк.

– И?… – Ким была уверена, что тогда она тщательно провела расследование.

– Существует разница между просто упрямством и откровенной узколобостью. Послушай, я просто хочу сказать, что Пенн – хороший полицейский. Он может стать отличным дополнением к твоей команде. Хотя, как бы ни старался, он никогда не станет вторым Кевином Доусоном. И никто не станет.

Точно. И для нее это будет вечной проблемой.

– Итак, ребята, новый день – новые песни, – сказала Ким, глядя на доску, которая практически не изменилась со вчерашнего дня. Корделла убили в понедельник, а сегодня уже четверг – два дня, за которые практически ничего не было сделано, Ким воспринимала как злую насмешку Судьбы. Накануне вечером она услышала по телевизору фразу: «Продираясь сквозь мелассу[42]». Не зная точно, что такое «меласса», инспектор посчитала, что эта фраза отлично подходит к нынешней ситуации.

– Для вашей информации – вчера мы пообщались с теми, у кого точно был зуб на доктора Корделла. Это Анджело и Джованни Манчини, заявившие, что в понедельник вечером находились дома. Анджело Манчини утверждает, что застал Корделла в операционной номер три, где последний якобы занимался сексом с медсестрой, и что Корделл обвинил его в краже лишь для того, чтобы заставить его заткнуться. Но у нас нет ничего, кроме слова самого Анджело.

– А медсестра? – спросила Стейси.

Ким пожала плечами.

– Сегодня мы надеемся выяснить у Ванессы Уилсон, есть ли в больнице кто-то, кому Корделл отдавал предпочтение. Особенно нас интересует Натали Мэнселл, дочь женщины, убитой вчера в доме престарелых «Сидарс». У женщины на губах остались синие волокна, которые могут совпасть – а могут и не совпасть – с волокнами, обнаруженными в ране Гордона Корделла.

– А для того, чтобы жизнь окончательно перестала казаться медом, – добавил Брайант, – вчера вечером мы узнали, что Джованни Манчини тоже работает в больнице санитаром, так что оба они находились поблизости от Корделла.

– Мы их проверили, – подал голос Пенн. – Старший Манчини привлекался за кражу, но это было двадцать лет назад. С момента, когда пришел работать в больницу, он ни в чем не был замечен. Младший, когда ему было лет восемнадцать-девятнадцать, провел несколько месяцев в тюрьме за нанесение тяжких телесных повреждений. И опять-таки с тех пор никаких замечаний.

Ким тяжело вздохнула. Из этого каши не сваришь.

– Стейс, а как дела с твоей «потеряшкой»? – спросила она. По ее приказу констебль приготовила краткую информацию о пропавшей и раздала ее всем членам группы, чтобы те были в курсе дела.

– Такое впечатление, что она просто растворилась в воздухе, – Стейси пожала плечами. – Она ушла из дома своей лучшей подруги после ссоры с ней, но так и не добралась до дома своего молодого человека, который расположен совсем недалеко от дома подруги. Ее отчим пытался разыскать ее, но безуспешно.

– А мобильный телефон? – спросил Брайант.

– Никаких признаков жизни с вечера воскресенья, а теперь, судя по всему, из него вообще вынули аккумулятор. Я не смогла его обнаружить.

– И что ты думаешь по этому поводу? – поинтересовалась инспектор.