— Спасибо. Второй патруль?

Редвуд кивнул.

— Все нормально, надеюсь?

Эрик криво улыбнулся:

— Если вы имеете в виду, что сегодня пока никого не убили и ничего не взорвалось, — то да, все ОК.

— Не забудь еще отметить, что с территории ничего не было похищено, — напомнил Лайон. — Да, ситуация у вас, офицер Редвуд, получается, честно говоря, неважная. Плохая ситуация.

— Верите ли, сэр, — Редвуд смотрел на О’Рэйли мрачно, — я в жизни видел многое. И наркотой баловался по молодости лет… И в банде состоял… Все прошел и забыл давно. И армию прошел, Ирак. У меня — отличный послужной список, награды, сэр. Да вы, поди, сами знаете…

— Если бы я не знал твоей биографии, Редвуд, и не беседовал с тобой прежде — мы бы с тобой разговаривали сейчас не здесь и не так. Помещение для допросов в нашем офисе, правда, побольше, но не такое уютное. И привели бы тебя, скорее всего, в наручниках.

Редвуд глядел на О’Рэйли, не задавая вопросов. А Лайон не торопился. Достал кожаную папку, принесенную с собой, раскрыл, извлек оттуда карту парка, на которой была россыпь цветных точек.

— Узнаешь?

— Чего тут узнавать, сэр? Вон у меня такая же на стене висит.

— Ну не совсем такая же… Видишь, эти точки разноцветные. И под каждой время отмечено.

— Вижу. Обычное дело. Раз в два месяца обычно так проверяют сотрудников — очень ясная получается картина дежурства, сэр.

— Вот и здесь — картина очень ясная. Дежурство шло безо всяких отклонений от графика. Охранник отмечался по всем положенным точкам в положенное время. И перерывы между патрулями — не больше обычных. То есть все замечательно. Но только знаешь, какая ночь изображена на карте? Ночь, когда Мартина убили.

— Не понимаю, сэр. У него же сердце… И врач из «Скорой» так сказал вроде. Как убили?

— О том, как его убили, у нас с тобой разговор будет позже. Сейчас давай сосредоточимся на другом: как вышло, что в ту ночь, когда Мартина не стало — все равно, убили его или он сам умер, но он лежал мертвый у часовни и обходы свои совершать не мог. Вроде ясно?

— Да, сэр.

— Кто же тогда отмечался по маршруту — тут, тут и тут, когда Мартина уже на свете не было, если судить по твоему рапорту?

О’Рэйли глядел на Редвуда выжидательно — ожидал увидеть смущение, страх, растерянность. А увидел досаду.

— Видимо, это моя вина, сэр. В ту ночь был вызов номер один из категории особых. Так называемый «транзит». Покойника привез Санчес Рамиро. И пока я груз оформлял, Рамиро отправился с Мартином проехаться… Он — наш давний клиент, ничего необычного я в этом не видел.

— Полная каша в том, что ты говоришь, Редвувд. Кого привезли? Кого оформлял? Куда оформлял? Кто такой Рамиро? Что значит «особый вызов»? Я знаю, что бывают у вас вызовы номер один, когда к вам мертвецов привозят, и это все.

Редвуд помолчал немного и неожиданно предложил:

— Чего я буду на пальцах объяснять, сэр? Давайте я просто вам покажу, как это все работает — с вызовами номер один. А то ни вы, ни ваши товарищи до сих пор этим не интересовались особо. Ну а я не навязывался. Я понимаю, сэр, что живые люди предпочитают с покойниками не сталкиваться.

Лайон вспомнил — да, упоминались в разговорах с охранниками вызовы номер один. И «транзит» тоже упоминался. О’Рэйли посчитал это тогда несущественным. Видимо, зря.

— Поехали.

— Еще до поездки, сэр. Все начинается с того, что вызывает того, кто дежурит, по рации диспетчер. И говорит: «Вызов номер один!» или «Вызов номер один — «транзит». И где бы я ни получил этот вызов, я из любой точки парка несусь к тому зданию, где дополнительные офисы, цветочный магазин там же и крематорий… И морг там же. На паркинге у служебного внутреннего входа — не со стороны главной аллеи, конечно, — меня ждет автомобиль, в котором привезли очередного клиента.

Так мы узнаем о вызове номер один… А вот теперь давайте туда поедем, сэр.

На паркинге Редвуд вышел из грузовичка, достал из подвесной сумки на поясе тяжелую связку ключей.

— Следуйте за мной, сэр. Вот тут я им открываю двери и пропускаю вперед по коридору. Сопровождающих — обычно двое, реже — трое. Клиент — на тележке. Движемся дальше — вызываю лифт. Лифт грузовой, естественно, чтобы все поместились. Поднимаемся на третий этаж. — Эрик нажал кнопку, обшарпанные двери лифта затворились, и он медленно пополз наверх. — Выходим здесь — и направо, — продолжал экскурсию Редвуд. — Заходим в это помещение… Не для слабонервных, предупреждаю.

О’Рэйли вошел в просторный зал, где специальные мастера готовили усопших к погребальным процедурам. Вентиляция работала хорошо, запаха почти не было, но воздух был не как в весеннем лесу на утренней поляне. Да и зрелище клиентов, ждущих подготовки, не радовало, хотя Лайон старался на них не смотреть…

В левом дальнем углу была выгородка с большими двустворчатыми дверьми.

— Холодильник, — пояснил Редвуд. — Вот здесь я надеваю медицинские перчатки, без этого нельзя, мало ли что? На двери три замка. Никто, кроме меня, открыть эти двери не может. Открывать?

— Обойдемся пока, — сказал О’Рэйли как можно спокойнее.

— Ну вот, они оставляют тут клиента, я провожаю их обратно. И не просто до выхода из этого помещения, а сажусь в свой грузовичок и провожаю их до выезда из парка. Только когда убежусь, что ворота за ними закрылись и на территории нет посторонних, возвращаюсь к нормальной работе. Все ли понятно, сэр?

— Что значит — «особый вызов», как ты сказал… Или ты еще по-другому назвал — «транзит». Что это?

— Это как раз то, что произошло в ту ночь, когда Мартин умер, сэр. Дело в том, что бывают, и не так уж редко, случаи, когда покойников отправляют в другие города. И даже в другие страны, на другие континенты. Гробы, в которые они уложены, должны пройти специальную проверку. Раньше, до девятого-одиннадцатого на это, как на многое другое, смотрели, спустя рукава. А после — разработали целую кипу бумаг и целый свод правил, как такие транзитные пересылки должны быть оформлены. Там большая бюрократическая карусель, сэр, и, на мой взгляд, смысла в ней немного. Но тем не менее…

И оформлять все эти бумаги по инструкции должен специально подготовленный и аттестованный человек. У нас здесь, в охране «Изумрудных Лугов», такой сертификат на оформление «транзита» имею только я. Значит, только я и допущен к этой работе.

— Но ты же по ночам здесь бываешь редко?

— Да и «транзиты» бывают нечасто. А потом — порядок такой: обычные вызовы номер один мы не регулируем. Когда привезли — тогда привезли, хоть днем, хоть ночью. А с транзитными — они обязаны предупредить за двенадцать часов.

— Иначе — что?

— Да ничего… — Редвуд пожал плечами. — Будут ждать, пока я приду. Так что обычно предупреждают.