Лента в уголке рта немного отклеилась – достаточно, чтобы позволить голосу вырваться на свободу, набрать силы и задействовать боевую магию.

Голос, набравший силы, сорвал остатки ленты с его губ и так швырнул Таво назад, что Малк отлетел в сторону. Таво тоже полетел кубарем, но быстро вскочил и стал дико озираться в поисках нападавшего.

Малка он увидел почти сразу: тот валялся вдалеке, как мешок с кормом. Малыш ругался, кричал что-то и пытался встать на ноги, и Таво позволил врагу подняться. Глаза ему застилала красная пелена неуправляемой ярости и жажды крови. Он окончательно потерял остатки рассудка. Существовал только один способ положить этому конец, а сил на это у Таво хватит.

– Таво! – завыл Малк, увидев, что противник ничего не предпринимает.

Это была скорее мольба, чем просто крик. И вызвана мольба была тем, что Малк прочитал в глазах своей недавней жертвы. Он бы убежал, но его время истекло. Все, на что он сейчас был способен, – это сделать последний вздох.

Магия Таво Кайнина вылетела на свободу вспышкой раскаленного белого света, а сопровождавший ее звук вонзился в Малыша Малка тысячью острых как бритва осколков. С гиганта целиком содрало кожу, а его плоть рассыпалась, как замок из песка под порывом сильного ветра. Кости, связки, мышцы и внутренние органы исчезли последними, превратившись в гелеобразную массу. Затем она растаяла, а жидкость впиталась в высохшую землю.

Там, где всего несколько мгновений назад стоял Малыш Малк, не осталось ничего, кроме плавающих в воздухе крошечных частиц ткани, похожих на пепел.

Таво замолчал. Сила его магии пошла на спад и вскоре полностью иссякла. Красная пелена растворилась в воздухе, и ночь снова стала тихой и темной. В безоблачном небе ярко сияли звезды, освещая поле, усеянное стогами сена и различными травами. Пахло смертью.

И тогда опять появился Флюкен. Он улыбался. Он стоял рядом со своим другом и поражался тому, что совершил Таво.

Таво улыбнулся в ответ. Он был доволен.

Внезапно его охватило страстное желание выяснить, не способен ли он на большее?

Мрачное настроение трех человек, отправившихся в Северные земли, чтобы выполнить наказ Обера Балронена, Верховного друида, идеально соответствовало погоде, которая приближалась с запада.

Даркон Ли уставился в небо над головой, затем перевел взгляд на горизонт и нахмурился.

Я мог бы и догадаться, что все будет именно так.

День был пасмурным и недобрым. По территории, над которой они летели, носился ветер, внезапные порывы которого швыряли незакрепленные предметы: фургоны, мебель, сельскохозяйственные орудия и мелких животных, – в разные стороны. Вдалеке появились тяжелые тучи, предупреждая о надвигающейся буре, которая с наступлением темноты принесет сильный дождь. Темная тень от приближающихся туч приглушала обычно яркие цвета природы, и даже тяжелый военный корабль, несущий их на север, подпрыгивал и раскачивался, когда на него налетал ветер и крутил, как игрушку.

Дар стоял у руля: ему уступили это место по той простой причине, что, как и все Ли за последние несколько сотен лет, он вырос возле воздушных кораблей. В семье Ли о полетах знали всё, от общеизвестных фактов до малопонятных особенностей. Дар занимался авиацией с детства, с самого начала он был полноправным членом судоходной компании, которая переживала взлеты и падения на протяжении более чем трехсот лет, но выстояла, не получив значительных повреждений. До того момента, как Дар получил предложение от Дрискера Арка и решил вступить в должность Клинка, он даже и не думал отказаться от летной жизни.

И, по правде говоря, полностью он от нее так и не отказался. В большинстве заданий, которые он выполнял вместе с членами ордена друидов, ему отводилась роль пилота. Благодаря таким поездкам он не утрачивал приобретенных ранее навыков и вообще всегда помнил слова отца о воздушных кораблях. Дар до сих пор мог дословно воспроизвести эту фразу.

Они всегда будут стараться сделать для тебя все, что в их силах, но ты сможешь получить больше, если будешь стоять у руля.

В любом случае ему нравилось контролировать ситуацию. Он считал себя в безопасности, лишь когда его жизнь и здоровье не зависели от других. И то, что он защищал своих попутчиков, было просто продолжением этой ответственности. Он знал, что обладает всеми необходимыми качествами для обеспечения их безопасности, – не то чтобы он считал себя самым талантливым или умелым человеком в своей области, но его преимуществом, безусловно, был уникальный опыт. Он много работал, чтобы преуспеть в профессии, и уверенность в своих силах и гордость стояли для него не на последнем месте.

А значит, путешествие с Руисом Квинсом представляло собой серьезную проблему.

Руис никогда не испытывал симпатии к Дару. Однако за что его винить? Между ними не было совершенно ничего общего: Клинок привык решать возникающие трудности руками, а друид – головой. Оказавшись в одной упряжке, они обычно двигались в разных направлениях. Кроме того, текущее положение дел не могло не вызывать тревогу: Дар был первым любовником Зии и видел явные признаки того, что эльфийка по-прежнему неравнодушна к нему. Руис дураком не был, и он непременно заметит это. Впрочем, проблема была намного глубже. Руис Квинс очень остро реагировал на конкуренцию, причем в любой области. Его отрицательное отношение к Дару в значительной степени складывалось из-за подозрения, что Балронен отдает предпочтение горцу. По мнению Дара, подозрения Руиса были совершенно беспочвенны: Балронен выделял его лишь потому, что тот занимал должность Клинка и нес совершенно реальную ответственность за безопасность Верховного друида. По зрелому размышлению Руис мог бы понять это. Но Квинс предпочитал видеть только то, что он хотел видеть, а причин хотеть видеть в Клинке хоть что-то хорошее у него не было.

Руис уже успел ткнуть соперника – демонстративно, бросив вызов на глазах у Зии, показав, что именно он, Руис, руководит экспедицией, и потому Дару не следует ничего предпринимать без разрешения. Это заявление Квинс сделал в своей обычной бесстрастной манере, но за его словами скрывалось беспокойство. Дар мог бы указать друиду на то, что тем самым он лишь выставляет себя глупцом, но подумал, что Руис таким образом просто обозначает границы своего влияния. Поэтому он молча кивнул в ответ и решил, как всегда, действовать по ситуации, независимо от полученного разрешения.

К сожалению, Зия была настроена к нему не намного дружелюбнее, чем Руис, и это его по-настоящему беспокоило. Она все еще злилась после их последнего разговора и, как и прежде, считала, что он копается в ее грязном белье. Дар уже сожалел, что согласился отправиться в экспедицию, не говоря уже о том, что обязался выяснить, не замышляют ли Руис Квинс или Зия каким-либо образом навредить лично Балронену или всему ордену друидов. Он по-прежнему считал всю затею бессмысленной. Какие такие козни могут строить эти двое, чтобы Верховному друиду следовало из-за них беспокоиться?