квартирой, эта комната была неухоженной, голые стены и такой же пол. На одной из стен висели наколотые на леску грибы и пучки трав, отчего комната походила на жилище знахарки. Посреди комнаты стоял стол, вернее большой ящик с выпиленными стенками, чтобы было удобно сидеть. Были тут и стулья, один нормальный и пара табуреток. В ближнем углу ко входу стояла печка буржуйка, труба, которая уходила куда-то на чердак, возле печки прямо с потолка на верёвочке висела палка копчёной колбасы. Висела она там уже, похоже, давно, отчего стала сохнуть и источать колбасные ароматы на всю комнату. Рядом с печкой стоял полуоткрытый мешок, доверху наполненный картошкой, был и ещё какой-то мешок, но его содержимое осталось для Кати тайной. А вот чугунная кастрюля, доверху наполненная луком, незамеченной не осталась. Лук считался не то чтобы дорогим, но впрок его не запасали. В углу возле окон гоблин обустроил себе постель, в конструкции Катя не разобралась из-за свисающих простыней. Но похоже, гоблин просто приколотил к широкой двери четыре табуретки. В другом углу от спальни была натянута занавеска, стоял бак с водой и тазик. Больше всего вампиршу смутила занавеска. «Гоблин что, настолько застенчивый, что боится быть увиденным голым соседями из дома напротив?». Не ну она и раньше подозревала, что Сталин на самом деле не гоблин, а лишь выдаёт себя за уникального гоблина, но такой застенчивости она не встречала даже среди некромантов у себя на родине, а те были ещё какими сухарями.

Должно же быть в нём ну хоть что-то от гоблина?! Хотя если подумать, как он игнорировал естественную для гоблинов похоть и за пару недель жизни рядом с ней и эльфийкой только один раз сорвался, то это будет не удивительно. А Катя и так его провоцировала и этак, и сексуальные позы принимала, и Умку по ночам до стонов доводила, и чуть ли не голой её по квартире ходить заставляла. Без толку! Этот тормоз зелёный просто не понимал, что от него требуют решительных действий. Зато было забавно наблюдать, как низкорослый гоблин, смотрящий в сторону и двигающийся практически вслепую, пытается поймать натянутым в руках полотенцем отмытую и подстриженную наголо эльфийку, играющую с ним в догонялки нагишом. Был случай, когда они только поселились у вампирши, Катя тогда чуть со смеху не умерла, до сих пор как вспомнит, и на лицо сама собой наползает улыбка.

Подойдя к столу, гоблин снял колпак со светящегося шара и надел на него абажур. Местные Кулибены продолжали удивлять Петра своим изобретательством: да, тут не придумали электричества, но зато смогли вывести породу особо ярких светлячков. В раскручивающийся шар засыпались куколки светлячков и смачивались небольшим количеством воды. В сырости куколки светлячков вылуплялись и начинали искать себе партнёра, при этом активно светили. Стенки стеклянного шара имели внутри лупуобразную форму и усиливали освещение. Такое положение вещей светлячков полностью устраивало, три дня шар непрерывно светит, потом у светлячков заканчивается цикл жизни. Они откладывают яйца и умирают. Шар нужно раскрутить, почистить от дохлых светлячков и аккуратно собрать со стенок яйца. Через пару дней из них вылупятся голодные личинки, которые будут есть любую органику, кроме фекалий, а так им подойдёт даже подгнившая древесина или любой овощ, даже несвежий. Две недели личинки будут отъедаться, а потом превратятся в куколок. В таком состоянии они будут находиться очень долго, пока не окажутся в сырости и не поймут, что пора вылупляться, светить и размножаться. Обычно Геранцы и Томновцы не заморачиваются с разведением личинок, предпочитая покупать сразу куколок. Такую мелочь мог позволить себе каждый, куколки стоили дёшево. А личинки в основном разводятся на специальных фермах. Пётр придерживался иного мнения, в соседней комнате у него была своя ферма по разведению личинок. Всё это, кстати, слегка пованивало затхлостью, так что лишний раз туда Пётр не заходил, но его первый урожай куколок уже был на подходе.

— Кучеряво живёшь, — подметила Катя, вешая шляпу на вешалку, стоящую возле двери, и стягивая с лица маску. — И это всё за зарплату чистильщика? Ни за что не поверю.

— Н-е-т е-с-т-е-с-т-в-е-н-н-о, — ответил гоблин, но развивать тему не стал.

В свободное от работы время Пётр повторил идею Умки и ходил далеко за пределы городской пустоши. По прикидкам Петра, старый город был радиусом примерно километров десять, жители ещё старого Зул-Тара строили изоляционную стену с запасом, рассчитывая создать продовольственную инфраструктуру. Так вокруг города, на удалении в тридцать километров выросла стена, которую Пётр ещё даже ни разу не видел. Захапав себе территорию, Зул-Тарцы просто не смогли её контролировать. Постепенно пустые земли заполонили гоблины и восставшие трупы диких зверей. Туда-то и ходил Пётр поискать всякое ценное, от зомби он прятался, а гоблины прятались от него. В основном гоблины игнорировали его и даже сторонились как представителя более высокой касты своего вида.

Оттуда Пётр и натаскал разного рода диких овощей и грибов. Последнее вообще было его страстью, ещё будучи человеком. А зима Зул-Тара это раздолье для грибника: сыро и прохладно, но не холодно, самый сезон для грибов. Пётр увлёкся и натаскал столько, что уже не знал, что с этим делать. Он их консервировал в банках, сушил, жарил с картошкой и угощал пограничников, а также уговаривал продавать их на рынке. Постоянным его торговым агентом был Беня. Зверолюд шутил, что при таких доходах дезертирует со службы и окончательно сядет на зарплату от Петра. Правда, зарплаты не было, доход гоблин и зверолюд делили 80/20 в пользу гоблина. О своём приработке Марте и Луи Пётр ничего не рассказывал, незачем создавать завистников, а Беня был человек со стороны и к Петру никакого отношения, кроме приятельского и экономического, не имел.

Катя повесила шляпу на вешалку, но оставила плащ, что было странно. Потом присела на стул, запрокинув ногу на ногу. Стол был рассчитан в первую очередь на малорослых «людей», гости у Петра были редки, и он всё делал под свой рост. Вампирша стянула свою обтягивающую маску и растрепала слежавшиеся волосы.

— Ч-а-й б-у-д-е-ш-ь? — спросил Пётр, но реакция на вопрос у вампирши была странная. Глаза её округлились от удивления.

— Сталин, у тебя есть чай?

— Я П-ё-т-р! — возмущённо и чересчур импульсивно ответил гоблилн.

«Какого чёрта?! — подумал он. — Она прекрасно знает, как меня зовут, пускай обращается по имени. Она в моём доме, должна проявлять уважение».

— Прости, Петь, просто непривычно. Семнадцатая всегда обращалась к тебе так.

— У-м-к-е м-о-ж-н-о.