было много и каждая из них пока молода, уникальна, не бывало ещё двух одинаковых. Но в финале развития своей формы химера становится похожа на гигантского колобка.

— Эта тварь, словно гигантская амёба, будет кататься по пустошам и растворять в себе всё живое и мёртвое, — рассказывала Марта, при этом морщась от отвращения.

Но отмечала, что, опять же, все химеры бывают разные, да, они сплетают тела в отвратительные формы, но некоторые по какой-то причине не способны ассимилировать в себе собранную биомассу. В таких случаях хуже всего воскреснуть и осознать себя частью химеры. Химеры подобного пути развития собирают мозги для того, чтобы реанимированная часть не захватила контроль над остальным телом.

— Хорошо, что мы давно искоренили этих существ. С ними было ещё сложнее справиться, чем с… как ты их там назвал, зелёный? КО-ЛО-Б-КИ? Забавное слово, никогда не слышала, но очень чётко отображает содержание. Ну так вот, колобка поджог, и он горит себе не катится, а «крысиный король» горящие части начинает от себя отделять, и вообще, вся эта масса начинает разваливаться, потом разбежится по углам. Всё это стрёмно, муторно, приходится гоняться за ними дожигать. Вот повезёт, если «крысиный король» состоял из людей или крупнорогатого скота. Если такой химере прострелить все головы, то она гарантированно подохнет, остаётся только сжечь. Но ещё в войну мы с отрядом нарвались на трёхсоткилограммового «крысиного короля», образовавшегося из колонии крыс и мышей.

У Марты вообще было полно всяких военных историй, которые она рассказывала во время их рейдов. Работали они в основном ногами, поэтому говорили много и о многом. Она была уроженкой Геранска, большого индустриально развитого государственного образования на северо-западе от тогда ещё герцогства Том-Том, и попала сюда лет пятнадцать назад, тогда ещё шла война, и воевала она против местных, точнее уже против местной некро-фауны. На тот момент составляющие элиту герцогского общества ночные эльфы уже прибегли к запрещённым методам войны. Марта воевала, потом её рота попала в котёл, казалось бы, ей, как и всему её отряду, уготована смерть в осаде, но отряду зверолюдов повезло. Ввязавшаяся в общее веселье Светлая Империя переломила хребет неживой армии, попутно полностью уничтожив командующие структуры зомби ордой. Для большого мира военный конфликт окончился проигрышем герцогства, но для маленького отряда Геранских зверолюдов всё только начиналось. Оказалось, что их попросту списали в боевые потери при жизни и забыли.

Родственникам ещё живых военных выслали похоронки и выплатили компенсации, но Марта и её рота выжили. Лишившись командования, поведение противника стало хаотично — это дало шанс зверолюдам вырваться из оцепления, и ещё полгода пешком по враждебной территории они отступали на запад. Когда они вырвались от личного состава, осталась едва ли четверть, а вырвавшись, они узнали о незавидной участи, уготованной им правительством Геранска. Марта осознавала, что зверолюды в Геранске — это люди второго сорта, но только тогда поняла: будь они чистокровными людьми, их бы эвакуировали, а не списали. Такова её родина, в которую зверолюды встраивались поколениями и ко всему уже привыкли. Но она думала, что для служащих в армии зверолюдов государство сделает исключение и к ней с её товарищами отнесутся по-другому. Оказалось, что государство не делает исключений ни для кого.

Назад в Геранск Марта Шварц не вернулась, слишком велико было разочарование, да и зачем возвращаться? Её родственникам выплатили хорошую компенсацию за потерю члена семьи, доблестно сражавшегося за интересы Геранского государства.

Что у Геранской бюрократической системы не отобрать, так это то, что работает она, как часы: если тебе положены льготы, то тебя заставят их брать насильно, даже если ты в них не нуждаешься. Известив в письме отца, мать, братьев и сестёр о том, что она жива-здорова, но возвращаться домой не собирается, так как удачно вышла замуж за аристократа вольных земель, Марта осела в одном из городов-крепостей теперь уже графства Томнов и устроилась в местную полицейскую структуру стражником. Новому правительству требовались люди с опытом, чтобы поддерживать в городах хотя бы видимость порядка. Уровень жизни по сравнению с Геранском был несоизмерим, жители Томнов жили бедно и голодно, такая ситуация была во всей стране, население остро зависело от гуманитарной помощи. Но зато здесь Марта была чуть ли не на вершине социального общества, как известно о защитниках режима, властители режима всегда думают несравнимо больше, чем о его рядовых гражданах. Несмотря на общий голод в стране, Марта вела сравнительно сытую и комфортную жизнь, а полученное положение, ставящее её даже выше чистокровных людей, пьянило.

Шварц наслаждалась своим положением ровно до тех пор, пока жизнь её не наказала. В какой-то момент она посягнула на неприкосновенное — на власть. Она вовсе не собиралась устраивать переворот в отдельно взятом городе-крепости, просто в один из весёлых дней она с коллегами отмечала какой-то праздник и ей не понравилось, как один смазливый, ночной эльф смотрит на неё. Марта уже точно не скажет, что она собиралась сделать тогда с эльфом, просто отчитать за надменный взгляд или утащить в тёмный уголок для силового принуждения к действиям сексуального характера. Ибо всем известно, что у людей и эльфов не может быть общего потомства, а доберлорды настолько редкая порода зверолюдов, что становится совсем грустно. С эльфом у неё тогда не срослось, последнее, что она помнила о том случае, так это, как эльф с разбитым носом валяется на полу без сознания. Не прошло и суток, как Марта уже летела на дирижабле в Зул-Тар.

— С тех пор и не пью, — подвела итог своей поучительной истории Марта.

Пётр слушал и кивал, так как говорил с трудом и в крайних случаях. Что тут можно сказать, Марте просто не повезло.

Уже ближе к периметру у неё с Луи завязался спор на тему «Где зверолюдам жить хорошо», при этом Луи активно рекламировал свою родину, предлагал Марте выйти за него замуж, получить гражданство и в кратчайшие сроки эмигрировать в Рафнию. Как он собирался это сделать, учитывая то, что рейсов из Зул-Тара нет, он не объяснил, но был настолько энергичен и красноречив, что стало казаться, будто для него выбраться из Зул-Тар всё равно, что до ветра сходить. В ответ на его предложения Марта отмахивалась, ссылаясь на то, что в Рафнии до сих пор не отменено зверолюдское рабство и что ей и тут неплохо.

— Зато оно очень либеральное. Поверь, лучше быть рабом в Рафнии, чем кандидатом в граждане в Геранске, — контраргументировал Луи.

От переизбытка