Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Был еще один человек. Один единственный человек, дружбой с которым Аргез дорожила больше всего. Именно он вернул ей возможность улыбаться.
Ризар.
Голос ничего не ответил на ее мысли, но она и без того знала, что и тут ошибалась. Все это время она раздражала его. Крутилась вокруг, потому что верила, что они будут друзьями до конца жизни… Настойчивость мешала увидеть правду: в отличие от нее, он в ней никогда не нуждался.
«А знаешь, почему все так обернулось?»
Аргез уже не плакала. Слезы давно закончились, и теперь лицо кололи оставшиеся от них соленые дорожки. Она так долго лежала на коленях, что перестала чувствовать ноги. Медленно перевернулась на спину и вытянула их: чувствительность возвращалась неохотно. Мышцы закололо, но Аргез даже не поморщилась. Она так наказывала себя, потому что отлично знала, за что на самом деле Ризар ее ненавидит.
«Ты предала его».
– Я предала его.
Ей следовало поддержать Ризара, когда все вокруг отвернулись от него. Но она побоялась снова стать мишенью для издевок, а потому… выбрала их сторону. Да, через пару дней она осознала свою ошибку и наконец-то сделала правильный выбор, но было уже поздно.
Предатель.
Каждый раз, когда Аргез смотрела на Ризара, разговаривала с ним или даже просто думала о нем, вспомнила об этом. У нее был шанс заполучить хотя бы одного настоящего друга, а она так глупо упустила его. Сама виновата.
И теперь она одна во всем мире. Наедине со страхами, которые непременно настигали ее в тишине и душили.
В последний раз голос прозвучал настолько спокойно, что она непроизвольно прислушалась к нему. Казалось, он дает ей совет, который обязательно сработает.
«Такая жизнь невыносима, верно?»
Тогда она все поняла.
* * *
Сколько Ризар ни силился, не мог решить даже одну математическую задачу: он тщетно пытался ухватиться за знакомые цифры, но те словно назло бросались в рассыпную, и заученные формулы рассыпались на глазах. В конце концов терпение иссякло, и он с досадой выключил планшет.
Надо сказать, такое поведение было ему не свойственно. В обычной ситуации Ризар тут же принялся бы вычислять, что так на него повлияло, но только не сегодня. И так все ясно – день рождения Яндреу Эристави.
Забавно, что дни рождения паладинов объявили национальными праздниками в тех империях, откуда они родом. Возьмите в руки анрокский учебник по истории, и там самым жирным шрифтом будет выделено 28 алния. И ладно бы это был обычный выходной, после которого жизнь возвращается в привычную колею. Нет, этот день знаменует начало двухнедельных каникул (туда же еще праздник «перехода» входит), когда вся семья собирается дома: они накрывают стол, смотрят вместе фильмы, дарят друг другу подарки, иногда зовут кого-то из друзей или родственников, а то и сами в гости ходят…
Ризар завидовал. Сознаваться в такой ребяческой черте ему не хотелось, поэтому он всеми силами скрывал свое разочарование при виде вдохновленных одноклассников, которые сразу после занятий собрали чемоданы и один за другим исчезли за воротами Академии. Ризар даже на ужин не вышел, только бы не видеть, как опустела столовая. Вместо этого он заперся в комнате и постарался забыться в учебе.
Он терпеть не мог сторонний шум, а потому всегда работал в тишине. Раньше для этого приходилось выпрашивать у учителей ключи от какого-то незанятого класса или же прятаться в подвале детского дома, куда даже уборщицы редко наведывались. Как же здорово, что теперь у него есть собственная комната, куда никто и носа сунуть не посмеет без его разрешения.
Он закрыл глаза, наслаждаясь тишиной. Идиллию разрушал разве что треск настольной лампы. Не глядя, Ризар щелкнул выключателем и удовлетворенно вздохнул.
Внезапно послышался грохот – Ризар машинально оглянулся на дверь. Шум повторился, и вновь наступила тишина, нарушаемая только стуком сердца.
Ризар растерянно поднялся со стула. В конце коридора было три двери: две вели в комнаты учеников, а третья – на пожарную лестницу. Вот только последняя была заперта: в этом Ризар лично убедился. Замок был электронным и открывался автоматически при объявлении пожарной тревоги или с помощью ключа, который хранился у старосты по этажу. Другими словами, тем выходом пользовались нечасто, а потому дверь, должно быть, слегка примерзла. Отсюда и грохот.
Вот только кто бы это мог быть?
Ризар громко вздохнул – возможно, кто-то решил проверить, открывается ли дверь вообще, а он тут уже теории стоить начал, – подошел к стене и прислонился к ней ухом.
Скрип.
Кто-то поднимался по той самой лестнице наверх. Но ведь все учащиеся разъехались еще в обед. Вернее, почти все.
– Део, – бросил Ризар и, сам того не замечая, сорвал с вешалки куртки.
Да нет же, не может такого быть. Наверно, это кто-то из любопытства решил забраться на крышу. Лучшего момента же не придумаешь: из-за праздников охрана общежития сильно ослабла. Он старался убедить себя в этом, а все остальные мысли зло гнал прочь. В этом же не было никакого смысла!
Ризар сунул в карман МИК (не привык оставлять его даже на пару минут) и ступил в молчаливый коридор, только теперь эта тишина не казалась ему блаженной. Вместо этого она обступила его точно стена и как будто старалась что-то спрятать.
Дверь действительно была открыта. Чуть поколебавшись, Ризар решился открыть ее – пришлось навалиться плечом, так как она мало того, что была тяжелой, так еще и в самом деле примерзла. Грохот ударил по ушам, так что он поморщился. Стоило ступить на обледенелую площадку, как в лицо ударил морозный ветер и за шиворот свалилась пара снежинок. Ризар гневно выругался. Да ну его. В самом деле, это ж какие проблемы с головой должны быть у человека, чтобы взбираться на крышу ночью.
Он уже решил плюнуть на все и вернуться в комнату, но что-то заставило перевалиться за поручень и взглянуть наверх: человек. Там и в самом деле был человек. Он как раз преодолел последний пролет, так что Ризар сумел разглядеть мелькнувшие во тьме рыжие волосы.
– Аргез… – вырвался невольный шепот.
Ризар бросился за ней. В голове мельтешил рой мыслей, так что он даже не заметил,
