Грабитель действовал по всем правиламгангстерских налетов. Влетел в переполненный зал и заорал: «Всем на пол, этоограбление!»

Посетители попадали, словно спелые персики, ноне все. Очевидно, для налетчика это был несчастливый день. В очереди кокошку, желая оплатить коммунальные услуги, мирно стоял сотрудник МВД вштатском. Моментально оценив обстановку и поняв, что бандит решился на дело вгордом одиночестве, опер вытащил пистолет и приказал: «Немедленно ложись, я измилиции».

Но налетчик не собирался сдаваться, он ухватилодну из посетительниц и потащил перепуганную, орущую бабу к выходу.

– Только выстрели! – визжалбандит. – Из тетки дуршлаг сделаю.

Милиционеру пришлось опустить оружие. Бандитнаходился на грани истерики и не контролировал свои действия.

Мужик поволок жертву к двери, и тут произошлотрагикомическое событие. Неудачливый налетчик весил более центнера, обладалбольшим животом, толстыми ногами и мощной спиной. В заложницы он взялтетку тоже монументального телосложения, дама тянула килограммов на стодвадцать – еще та Дюймовочка. Вход и выход сберкассы были оборудованы«вертушкой», произошло неизбежное – они застряли. Тетка верещала, словнобезумная, грабитель матерился, но делу это не помогло. Два тучных, потных тела,одетые, несмотря на апрель, в тяжелые зимние вещи, застряли в капкане намертво.

Милиционер первый понял, что произошло.Ухмыляясь, он подошел к мужику, отнял у него пистолет, оказавшийся на самомделе муляжом, и приковал горемыку наручниками к железной палке. Впрочем, он могэтого и не делать. Вытащить уголовника и тетку из объятий «вертушки» смоглитолько сотрудники МЧС, которым для этого пришлось распиливать преграду накуски.

Я радостно засмеялась, слава богу, Володяотвлекся, забыл про список имен…

Мы пошли пить чай, и вечер покатился своимчередом. Ушли и вернулись с прогулки собаки, потом они с восторгом поужиналигеркулесовой кашей, Ира и Лиза вновь уединились в ванной, где попытались вочередной раз перекрасить волосы. Кирюша, безостановочно поглощая чипсы, сиделу компьютера. Ириша, которая изо всех сил старалась угодить, принесла ему вподарок новую «стрелялку». Кошки дрыхли на диване. Мы с Володейспокойно посмотрели кино с бодрым названием «Убей, иначе проиграешь», и майор,зевая, потащился к себе. Я проводила его до порога и молча ждала, пока оноткроет дверь своей квартиры. Приятель погремел замком, толкнул дверь…

– Спокойной ночи, – пожелала я.

– И тебе того же, – откликнулсяВолодя, потягиваясь. – Только знаешь, чтобы спать спокойно, мне нужна однамаленькая вещица.

– Какая?

– Ты сейчас же дашь честное благородноеслово, что перестанешь заниматься поиском убийцы Малышевой.

От неожиданности я моментально выпалила:

– Честное благородное.

– Вот и славно, – заявил приятель иисчез в квартире.

Я захлопнула дверь и страшно злая побежала вспальню. Нет, все-таки мент – всегда мент. Только подумайте, весь вечермолчал, изображал, что ничего не случилось, а под конец выпустил ядовитое жало.Ну а я, хороша дура, думала, он забыл про бумаги. Нет, Володя никогда ничего неупускает. Ну какого черта я дала ему честное да еще благородное слово? Хотя,если подумать, ничего страшного не случилось, в конце концов, я хозяйка своемуслову – хочу даю, хочу забираю назад.

– Ира, поди сюда.

Она вошла в спальню. Я хотела задать ейвопрос о ключах от Аниной квартиры, но язык прилип к гортани. На Ириной головетворилось нечто невероятное. Одна сторона была лягушачье-изумрудная, другаякроваво – красная, а посередине шла широкая белая полоса.

– Что это?!!

– Нравится? – спросила подбежавшаяЛиза.

Я глянула на нее и почувствовала, что лишаюсьчувств. Волосы Лизаветы представляли собой мелко-мелко вьющиеся кудряшкиядовито-розового цвета. Но это было еще не все. Из губы торчало колечко, а нанежной детской шее, чуть повыше трогательной ямочки у ключиц, красоваласьтатуировка – «восточный» орнамент из квадратиков и треугольников.

– Разве на этом месте можно делатьтату? – в ужасе спросила я. – Иголками по шее! Кошмар.

Девочки радостно засмеялись, потом Лизасообщила:

– Это переводная картинка.

– Не понимаю…

– Темная ты, Лампа, – припечаталаменя Ирина, – о такой феньке – и не слышать. Сейчас покажем.

Она с грохотом побежала в ванную.

– А кольцо в губе! – продолжалавозмущаться я. – Небось больно было втыкать!

Лизавета вновь засмеялась:

– Ох, Лампуша, это клипса.

Легким движением она отстегнула серебряноеколечко и продемонстрировала абсолютно целые губы.

– Здорово, – восхитилась я, –раньше такие в уши крепили.

– Теперь и для носа, и для языка, и дляпупка есть, – верещала Лиза.

– Для языка с пупком зачем? Никто же неувидит!

Лиза с жалостью глянула на меня.

– Ты и правда темная, Лампуша, ктонадо – увидит, и это вовсе даже не больно, попробуй.

Я взяла протянутое колечко и защелкнула нанижней губе – действительно, никаких неприятных ощущений.

– Гляди! – закричала вернувшаясяИра. – Вот бумажка, на ней картинка. К примеру, тебе какая большенравится?

– Никакая.

– Ну, Лампа, пожалуйста!

– Ладно, эта. – Я ткнула пальцем вустрашающего вида изображение.

Обнаженный мужчина, вернее, черт, потому что унего на голове красовались рога, а из филейной части торчал весьма длинный,тонкий хвост, с тощей кисточкой на конце. Черт был изображен со всеми анатомическимиподробностями, присущими мужскому полу. На мой взгляд, выглядел ономерзительно, но остальные татуировки были еще гаже.

– Отлично! – возликовалаИриша. – Теперь смотри, вот как это делается!

Не успела я опомниться, как девочка плюнула накартинку и шлепнула ее на мою шею.

– Эй, эй-эй! – заорала я. –Поосторожней!

– Будь спок, – утешила меня Ириша ивелела: – Теперь иди в ванную.