— Котик, миленький, возвращайтесь!

Как только Микаэль и Стейк прибежали, я отвела мальчика в сторону.

— Солнышко, ты сможешь мне помочь? — он радостно закивал головой. — Нужно отнести папу наверх. Вон туда!

Я показала рукой на выход из пещеры. Микаэль тут же кинулся к отцу.

— Что ты хочешь сделать? — спросил Кисо. Он смотрел отрешенно, словно опять потерял сознание и только что пришел в себя.

— Микаэль понесет Бертана на спине, а вам придется добираться самим. Справитесь?

Кисо и Тимо подняли Бертана и взвалили его на спину мальчика. Микаэль почти не согнулся, настоящий богатырь. Я шла сзади, страхуя правителя от падения, Стейк убежал вперед на разведку.

Так, гуськом, мы тронулись к выходу, и я очень надеялась, что нас нигде не ждет засада. Меня пугала моя способность в критической ситуации устраивать ураганы, а главное, я не знала, где предел этой силы, и не умела ее контролировать.

Сначала все складывалось как нельзя лучше. Отряд Мадана перебил по одному охрану Бертана и вошел в пещеру, но тут все пошло не так, как хотелось бы. Из темноты вдруг вылетел черный зверь с горящими глазами и прыгнул командиру прямо на голову.

Мадан замахал руками, пытаясь сбросить с себя неожиданного врага, его стражники на секунду растерялись, а когда опомнились, чудовище уже исчезло, разодрав начальнику все лицо и шею. Это минутное нападение проходило в полной тишине: нельзя было себя рассекретить. Начальник крутился, как уж на сковородке, но не мог сбросить зверя.

— Хек! — злым шепотом кричал он. — Хек! Хек! Хек! Убейте его!

Но убивать уже было некого: враг как внезапно появился, так же стремительно и исчез

Как только Мадан освободился, он озверел сам. Молча, яростно, ударил ближайшего воина кулаком в лицо, тот упал на колени. Командир толкнул его носком сапога и стал избивать.

Стражники стояли, понурив головы. Наконец ярость Мадана пошла на спад. На него страшно было смотреть. В лучах факелов на лице багровели кровавые царапины. Со стороны даже казалось, будто кожа у него в полоску.

— Живо вперед! — зашипел он, и его отряд двинулся дальше.

«Убью, заразу! — думал он, шагая, окруженный теперь плотным кольцом стражников. — Только пусть попадется мне на пути!»

Самое смешное, но Мадану показалось, что зверек был маленький, не больше домашнего кота. Откуда в нем такая ненависть к людям? Может, дикий и голодный?

Командир сразу вспомнил, что такому же нападению подвергся в замке на границе страны, когда нашел Всеведу, и его мысли потекли в другом направлении.

«Точно. Значит, правитель и эта женщина здесь!» — эта мысль немного улучшила настроение: он на верном пути, а такие мелочи, как царапины, не должны расстраивать опытного воина. И все же… смерть котам и другим мерзким тварям!

— Гвидо!

— Да, мой господин, — тихо остановился рядом верный помощник.

— Перелови в замке всех котов и уничтожь!

— Вы думаете…, — Гвидо с сомнением посмотрел на лицо хозяина, и понимание мелькнуло в его глазах: он тоже видел нападение в приграничном замке.

— Мне плевать! Выполняй приказ!

— Но…, — тут Гвидо замялся, — если это животное принадлежит Всеведе, вы не думаете, что она может применить свою силу?

— Все доказывают, что она обычная баба, — пожал плечами Мадан.

Но сомнения уже поселились в душе и вызвали тревогу. Да, девушка не проявляла себя, как Всеведа и не пыталась спастись, но в замке правителя и в темнице она находилась под действием снотворного зелья. А потом ее жизни ничто не угрожало. А вдруг сейчас все по-другому будет?

Возникло желание убраться отсюда и подождать другого удобного случая уничтожить Бертана.

Наконец они вышли к просвету, и перед глазами стражников открылась большая пещера с высокими сводами. Мадан поднял руку, призывая к полной тишине. Когда он боролся с чудовищем, послышался отдаленный крик, значит, что-то случилось, а здесь кто-то есть.

Гвидо осторожно выглянул из-за камня, потом махнул рукой. Перед глазами открылась зловещая картина: в центре маслянисто блестело черное озеро, а на камнях сидели правитель, чужестранка и стражник. Они о чем-то возбужденно говорили. На другом берегу ковырялся в камушках Микаэль.

— Вот вы, голубчики, и попались! — удовлетворенно потер руки Мадан и посмотрел на Гвидо, тот достал стрелу и натянул лук.

И тут чужестранка закричала:

— Бертан! Прячься!

Но Гвидо уже успел выпустить стрелу. А дальше все пошло не по плану. Стражник успел принять стрелу на себя, Бертан и чужестранка спрятались. Мадан готов был растерзать всех от злости.

— Мой господин, — Гвидо вышел вперед. — Их кто-то предупредил.

— Но как? Флажком помахал за нашими спинами?

Все дружно обернулись, выискивая лазутчика.

— Здесь не меньше четырехсот шагов. Девушка не могла увидеть с такого расстояния стрелу.

— Тогда как понимать то, что случилось?

Все молчали и испуганно переглядывались. В воздухе висело напряжение и витал странный запах, вокруг происходили непонятные события, и стражники невольно стали держаться кучкой.

— Бей по Микаэлю! — приказал вдруг Мадан. Он увидел, что мальчик встал и побежал к камням.

— Мой господин, это же больной ребенок, — растерялся Гвидо.

— Да, больной? А ума хватило, чтобы сюда забраться. Стреляй!

Гвидо выпускал одну стрелу, за другой, но ребенок был словно заколдованный: все стрелы пролетали мимо. И тут вскочила чужестранка и закричала страшным голосом, а дальше начался ад. Поднялся такой сильный ветер, что всех повалило на землю, а потом откуда-то хлынула грязная и вонючая вода. Стражники захлебнулись в черных потоках, вскочили на ноги и помчались вон из пещеры.

Впереди всех бежал Мадан. Ужас отключил сознание. Спастись во что бы то ни стало было единственным желанием на данный момент. Он вылетел из пещеры и, не останавливаясь, помчался к привязанным на опушке коням, но они пропали.

Все растерянно заметались в поисках. В полной тишине стражники метались между деревьями, и ужас исказил их лица. Гвидо поднял брошенные на землю уздечки и растерянно посмотрела на Мадана.

— Мой господин, это колдовство. Девица точно Всеведа.

— Уходим!

Приказу все обрадовались. Мадан видел, как просветлели суровые воины, как заторопились под защиту стен столицы. Каждый держал руку на груди, где на шее висел оберег от злых духов: без этого в опасных походах нельзя.

Мадан направился к полю, оттуда вышли на холм. Внизу золотился в лучах заходящего солнца родной Хесвелл. На душе стало легче, и господин остановился. «Куда я бегу? Зачем? Нельзя вернуться с позором и показаться на глаза отцу», — думал он, замедляя шаг и наконец остановился. С него по-прежнему капала черная вонючая жижа, его отряд был также перепачкан с ног до головы.