Он погладил пальцем меня по запястью, и у меня по каждому нерву пробежала дрожь. Я смогла лишь выдавить пару слов:

– Может быть.

– Теперь ты должна мне один ответ. Какие у тебя планы?

Я надеялась, что он об этом забудет. Ни у одного человека в моем возрасте не было долгосрочных планов. Я решила соврать и рассказать ему что-то другое.

– Раньше я хотела пойти по стопам отца, но, как фотограф, он проводит слишком много времени вдали от людей в пустынных местах. И как бы я ни ненавидела тот факт, что мне приходится вторгаться в чужое пространство в ходе работы, мне нравится ходить по улице и знакомиться с разными людьми. – Я сжала его руку. – С такими, как ты.

– Мне тоже нравится знакомиться с людьми. В этом наполовину состоит радость того, что я делаю. – Вдруг его лицо озарилось, как будто его посетила какая-то идея. – Ты когда-нибудь думала о том, чтобы стать концертным фотографом?

От такой смены темы мне стало не по себе.

– Что? Нет. Мой первый опыт был у Иден.

– Нужно тебе поехать с нами на гастроли и поснимать наши шоу.

Я, сама того не желая, отдернула руку.

– Ты хочешь, чтобы я ездила с вами как фанатка?

Даже произнося эти слова, я осознала, насколько пассивно-агрессивно это прозвучало.

Он напрягся и выпрямился.

– Прости. У меня появилась идея, и я сказал, не подумав.

Я разжала кулаки.

– Я не должна была так говорить. Это было…

Он чуть расслабился, но его дружелюбие растаяло.

– Я только что понял, что это не будет отличаться от того, чем ты занимаешься сейчас. Правда, возможно, твой отец лучше к этому отнесется. Есть очень успешные концертные фотографы. Я посмотрел снимки твоего отца, после того как увидел его имя в газетах на прошлой неделе.

– Да?

– Да. А потом я увидел, что ты сделала с концертом Иден. Ты талантлива. Держу пари, что ты могла бы продать свои фото в «Рок пейпер».

– О, так ты хочешь, чтобы твоя фотография попала в «Рок пейпер»? – Лучше сказать ему сразу, что меня беспокоит, чем рвать его на части, забрасывая саркастическими замечаниями.

– Ой. Так вот о чем ты думаешь?

Вздрогнув, я сделала вдох, чтобы взять под контроль разочарование и раздражение. Не стоит забывать о том, что он флиртует как дышит.

Но даже если так, даже если он пытается найти способ использовать меня в собственной карьере, я не хотела ругаться с ним, особенно на глазах его друзей. Ему не обязательно было приглашать меня. И пока он вел себя исключительно вежливо.

– Прости. Можем начать сначала?

Он потянулся ко мне через стол, но не так, как будто хотел пожать мне руку. Его рука лежала ладонью вверх, такая уязвимая. Я потянулась к нему в ответ, и он сжал мои пальцы.

– Я не хочу начинать сначала. Я хочу продолжить.

От его слов у меня закружилась голова. Я заморгала, закрыла глаза и склонила голову набок. Когда я открыла глаза, Зайон подался ко мне и ощупал мой лоб.

– Нам надо идти. – Он отодвинул стул и предложил мне взять его за руку.

Мне хотелось просигналить Зайону гигантскими семафорами и дать ему понять, что я в порядке. Но я не смогла бы так легко объяснить ситуацию Зайону или Мике. «Эй, Зайон. Все в порядке. Я просто переживаю из-за того, что сказал Мика, хотя уверена, что инсулиновый шок для тебя проявляется так же».

Мика вскочил, когда я встала.

– Минуточку. Дайте мне хотя бы вызвать мою машину.

Когда Мика набирал сообщение, Зайон дал мне сумку. Я бросила на него испепеляющий взгляд, хотя он действовал из наилучших побуждений.

– Я в порядке, Зайон. Честное слово.

Мика повлек нас вниз по лестнице через толпу и вывел на ночную улицу.

– Мой водитель будет здесь через секунду.

Он сунул руку в карман куртки и выудил пачку сигарет.

Он закурил, и я отстранилась от него на пару футов – такова была моя привычка. Он выпустил облако дыма, потом бросил сигарету на землю и затоптал ее.

– О, точно. Не пьем и не курим.

Я в ярости посмотрела на него.

– Я не девочка-отличница, если ты вдруг так решил. – У меня задрожал голос, и я почувствовала себя идиоткой. На глаза навернулись слезы, но я не хотела, чтобы Мика вообразил, как будто я собираюсь плакать из-за него. И я прошла по улице и повернулась к нему спиной, глубоко дыша, чтобы успокоиться. Неужели если я не хочу стоять в облаке дыма, мне не место на вечеринке рок-звезды?

Мика положил руку мне на плечо.

– Нет, я не имел в виду, что…

– Вы Мика Синклер? – Пара девушек в коротких юбках, с глубокими декольте и на высоких каблуках атаковала Мику.

Мика повернул голову и ответил:

– Что? Да.

Рыжеволосая сказала блондинке:

– Я же тебе говорила. – Она откинула волосы назад и подошла ближе. – Боже, а в жизни вы еще симпатичнее.

На улице появилась машина, и я поднялась на тротуар. Рука Мики упала с моего плеча.

– Можно сделать с вами селфи?

Я даже смотреть на это не могла. Я мечтала, чтобы машина быстрее подъехала и я могла бы спрятаться и уехать, но дорога была забита такси. Я подумала о том, чтобы взять одно из них, но все были заняты.

– Простите. Сейчас неподходящий момент. – Мика подошел ближе ко мне, отдаляясь от девушек.

– О, пожалуйста. Одна маленькая фотография. – Блондинка подобралась к Мике, повернувшись ко мне спиной, и обняла его за талию, не потрудившись спросить, можно ли его трогать. Как будто он картонная фигура, а не живой человек.

– Вы что-то имеете против? Вы перебили меня в середине разговора. – Мика вывернулся из ее объятий, как раз когда подъехала машина.

Зайон открыл для меня дверь, и я наклонилась, чтобы залезть внутрь, но Мика поймал меня за руку и спросил:

– Эй, все в порядке?

Я отвернулась, чтобы он не увидел слез, которые уже капали. Зайон толкнул меня на заднее сиденье и бросил через плечо:

– Не в порядке, Мика. Она диабетик.

Сами собой мои глаза устремились на Мику, чтобы посмотреть, как он отреагирует. На мгновение он открыл рот, сдвинул брови, обдумывая все, что знал обо мне. Я не хотела наблюдать за тем, как он заново пересматривает каждый эпизод общения со мной теперь уже через призму заболевания, поэтому отвернулась и залезла в машину.

Зайон последовал за мной и закрыл дверь.

– Слушай, если он не отнесется к этому спокойно, он все равно тебе не подходит.

Я закрыла лицо руками, а Зайон потрепал меня по плечу.