ненавидит тебя и империю. Ведь ты повинен в гибели её отца. Да и те же арабы как пить дать присоединятся к Шамашу без всяких сомнений. Они всегда готовы выступить против нас, эти разбойники! – Накия-старшая воздела руки к потолку. – И вообще только одни боги сейчас ведают, кто ещё может бросить нам вызов. Поэтому надо действовать! Действовать быстро и решительно!

– Я вызвал уже туртана.

 Вскоре появился Набушарусур.

Он приветствовал государя и царицу-мать.

 Ашшурбанапал заметил, что военачальник сильно изменился. Он выглядел действительно уже стариком.

 Великий царь обратился к туртану:

– Ты же уже всё знаешь?

– Знаю.

– Ну и что скажешь?

– Моя просьба об отставке не ко времени.

– Ты это сам понимаешь. Это хорошо! Что же следует предпринять?

– Надо собирать армию. Создать ударный кулак. Но при этом нельзя оголять и границы…

– Сколько необходимо набрать воинов против смутьянов?

– Не меньше ста тысяч. То есть, третью часть всей армии.

– Этих сил нам хватит?

– Против восставшего Вавилона? Думаю, да. Но если только во главе этой армии встанет толковый полководец.

 Ашшурбанапал пытливо посмотрел на туртана:

– А разве эту армию возглавишь не ты? Я тебя не собираюсь отпускать!

– Государь, – туртан низко склонил голову, – я обязан подчиняться тебе, так как давал присягу, но должен тебя предупредить… Я едва встал с постели. Я серьёзно болен. И врачи мне сообщили, что я просто не выдержу походной обстановки. Теперь я даже до своего имения под Ашшуром уже не доберусь…У меня и на это нет сил!

– А что у тебя? – спросила прежде молчавшая царица-мать.

– Врачи толком ничего не могут сказать, но меня с каждым днём оставляют последние силы. Я долго не протяну…

 Царица-мать сокрушённо произнесла:

– О-о-ох, как же это не вовремя, Набушарусур!

 Туртан развёл руками:

– Госпожа, мы все во власти богов и подчиняемся их прихотям! А они по всей видимости уже определили мою судьбу. Жалко только за мою молодую супругу, с которой мы ещё и года не прожили вместе… Государь, – туртан уже обратился к Ашшурбанапалу,– я большую часть своего состояния переписал на Шадуа, и прошу тебя, не оставь её без внимания после моей смерти. Я столько лет тебе верой и правдой служил, и, наверное, могу сейчас надеяться на то, что самый близкий мне человек не останется без твоей опеки?

– Я тебе обещаю, что в обиду твою молодую супругу не дам! – кивнул головой Ашшурбанапал.

– Я верю тебе, государь! Хорошо, а те-еперь… а теперь вернёмся к текущим делам…

– Не к текущим, а к самому важному,– поправил туртана Ашшурбанапал.

– Да, к самому важному,– согласился Набушарусур.– Армию, которую необходимо собрать за два месяца и которая станет ударным кулаком и будет направлена против восставшего Вавилона, я предлагаю отдать под командование… Я долго об этом думал, и пришёл к выводу, что лучше всего пусть её возглавит Мардук-апла-иддин.

– Что-о-о-о-о?! Ты хочешь её отдать этому уродцу, ужасному и смешному карлику, да ещё и с горбом, и хромому?! – удивилась Накия-старшая. – Да ты что, туртан?! Он же всеобщее посмешище! Над ним ведь смеётся весь Ниневийский двор! Да он и не мужчина, он жалкое подобие его, и какое-то недоразумение! Одним словом- карлик! Чу-че-ло!– И Накия-старшая невольно расхохоталась. – И этот уродец, это чучело поведёт наших лучших воинов на Вавилонию?! Ассирийскую армию возглавит сущее недоразумение?! Да, когда, что-то подобное было?! Это же ляжет позорным пятном на Ассирию!

Туртан дождался, когда Накия выговорится, и только после этого ответил на её уничижительную критику:

– Позволь, госпожа, не согласится с тобой…

– Ты будешь возражать?!

– Да. Лучше него никто не справится с поставленной задачей!

Однако Накия-старшая не собиралась уступать:

– Но он ведь ещё и не ассириец, а вавилонянин! – обратила она внимание на такую немаловажную деталь в биографии карлика.

– Это всё так, госпожа, он- вавилонянин! Но он своей карьерой в ассирийской армии и своим благосостоянием полностью обязан Великому царю, и поэтому в его преданности не стоит сомневаться! Да его теперь и ничто не связывает с Вавилонией… Когда-то из-за его уродства от него отказались родственники, он стал изгоем, и ему незачем о них вспоминать. Так же, как и о самой Вавилонии…

– А Бел-ибни, муж старшей сестры Ашшурбанапала? – переспросила Накия.

– Этот великан тоже превосходный военачальник, и в его преданности тоже можно не сомневаться! И если бы он не находился в Уре, то его кандидатуру тоже можно было бы рассматривать. Но пусть уж он остаётся там, где сейчас находится. Он там полезнее. Потому что он организует оборону Урской области и оттуда будет угрожать с юга Вавилону и отделять его от халдейских княжеств, в случае если они тоже надумают поддержать Шамаша… И от Приморья…

 Ашшурбанапал ещё ничего не говорил Накии-старшей и туртану, но пару часов назад он посетил свою сестру Шерруа-этеррит, жену халдея Бел-ибни, которая была прикована к постели из-за полученной раны, когда на охоте неизвестные покушались на её мужа, и Шерруа-этеррит призналась брату, что давно знала, где от него пряталась лидийка.

– И почему об этом ты мне не сообщила? – нахмурился Ашшурбанапал.

 Шерруа-этеррит потупила взгляд.

– Прости, государь! Красавчик…ну то есть, князь Набуэль, ведь когда-то был моим очень близким другом, и я… Я побоялась за него!

– А ты так и не поняла, что он был связан с теми людьми, которые подослали наёмных убийц к твоему мужу и из-за которых ты теперь прикована к постели?

– Это я сейчас только осознала, брат.

– Э-э-эх, сестрёнка, сестрёнка, ты об этом слишком поздно догадалась!

– Да! Прости меня, государь…

 После этого разговора с Шерруа-этеррит Ашшурбанапал уже не сомневался, что на сторону Шамаша перейдёт и Красавчик. А значит самый Юг Месопотамии, где располагалось халдейское Приморье, и где он губернаторствовал уже второй год и наводил порядок, тоже выйдет из повиновения ассирийцев.

 И вскоре так и случилось.

 Появился запыхавшийся Азимильк.

– Государь, – обратился к Ашшурбанапалу его секретарь, – твоей аудиенции просит Балатсу-икбал.

– Пусть войдёт, – кивнул головой Великий царь.

 Балатсу-икбал, наряду с Кандалану, являлся одним из лидеров про ассирийской партии в Вавилоне, и не случайно Набу-ката-цабат посоветовал зятю отправить его в Ниневию с дарами на очередной день Рождения Великого царя. Но тут и ещё имелась одна причина, причём весьма веская…

 Балатсу-икбал, влиятельный и богатый вавилонский магнат, являлся свёкром визирю. Сын Балатсу-икбала был женат на младшей дочери визиря, и тот посоветовал родственнику, когда он отправлялся в Ниневию, прихватить с собой и домочадцев, и тем самым он их всех спас от возможной расправы.

 Сейчас Балатсу-икбал приветствовал царя и после этого произнёс:

– Государь, я