всё безрезультатно. А время его поджимало и это он осознавал. К границам Вавилонии приближалась большая ассирийская армия, во главе которой стоял генерал Мардук-апла-иддин. В отличии от многих из окружения Шамаша генерал Набунацир не заблуждался насчёт карлика. Этот уродец был физически ущербен, но с головой у него было всё в порядке, и как военачальник он был на высоте. Набунацир вообще считал карлика Мардук-апла-иддина одним из лучших генералов в имперской армии и небезосновательно его опасался. А ещё как никто другой из приближённых Шамаша он понимал, что до подхода основных ассирийских сил необходимо было захватить последние подчинявшиеся Великому царю города на Юге Вавилонии, что бы карлик не смог их использовать как свои опорные базы в тылу восставших.

 Набунацир уже дважды предлагал Бел-ибни и его воинам сложить оружие, и взамен получить жизнь и возможность перебраться в Ассирию, но великан и его люди отвергали эти предложения. И тогда Набунацир поклялся, что в случае падения этих городов он никого не пощадит.

 До осаждавших уже доходили слухи, что в Уре наступил голод и у них были отмечены даже несколько случаев людоедства.

***

 Когда Набунацир обсуждал со своим заместителем, Белшамуном, детали предстоящего очередного штурма Ура, ему сообщили, что к его лагерю подходит князь Приморья. Набуэль всё-таки решился и выступил на стороне восставших. И его помощь оказалась очень кстати, так как Шамаш-шум-укин потребовал от своего лучшего военачальника, что бы тот как можно скорее прибыл в Вавилон и возглавил основные силы, которые должны были выступить против карлика.

 В шатре Набунацира появился Набуэль. Генерал приветствовал своего нового союзника. Они быстро обо всём договорились. Набунацир попросил князя довести осаду Ура до победного конца, Белшамуну он оставил половину войск и велел ему взять Урук, ну а сам с остававшимися двенадцатью тысячами воинов направился к Вавилону.

***

 Шамаш принял генерала в своём Летнем дворце и тут же распорядился, что бы Набунацир выступил с главными силами на север. Было ясно, что эламская армия так и не успеет подойти, а через десять-двенадцать дней должна была состояться решающая битва между ассирийцами и вавилонянами.

Имперская армия уже находилась на пороге Вавилонии.

***

 Киммерийцы являлись извечными противниками скифов ещё с того времени, как последние вытеснили их из Причерноморья. Именно из-за скифов киммерийцы покинули привольные северные степи и перевалив через Кавказ осели в Малой Азии, перед этим нанеся жестокое поражение урартцам. Несколько десятилетий киммерийская орда наводила ужас на весь Ближний Восток, и даже ассирийцы с трудом отбивались от конных лучников в чёрных войлочных колпаках, пару раз потерпев от них серьёзные поражения. А ещё киммерийцам удалось разгромить грозную Фригию, в первой половине VIII века до новой эры подчинившей себе большую часть Малоазийского полуострова и одно время бросавшей вызов самой Ассирийской империи.

Киммерийцы стёрли в порошок Фригию и в одном из сражений с ними погиб последний фригийский царь Мидас, про которого греки рассказывали, что к чему бы он не прикасался, всё у него превращалось в золото. С гибелью Фригии начала возвышаться Лидия, а север и восток огромного Малоазийского полуострова попал под контроль киммерийцев. Юго-восток же (Табал и позднейшая Киликия) признали над собой сюзеренитет Ассирии.

 Спустя пятьдесят лет после того, как на Ближний Восток из-за Кавказа ворвались «чёрноколпачники», за ними вслед пришли их обидчики. Это были семь скифских племён, составлявших часть скифского племенного союза. Они осели к востоку от Урарту и к северу от Манны и Мидии. Захватив территорию в излучине Куры и Аракса, так называемую Муганскую степь, скифы создали там своё царство, получившее название Ишкуза. Вскоре Ишкуза поддержала восстание мидийских племён, попытавшихся сбросить с себя ассирийское иго. И именно помощь скифов позволила мидийцам обрести независимость и создать своё царство. Но когда первый правитель Ишкузы, царь Ишпакай, погиб в одной из стычек с ассирийцами, политика скифов постепенно начала меняться. Сын и наследник Ишпакая, рождённый от албанской княжны, Партатуа, встретился с послами, прибывшими из империи, и согласился породниться с царствующим ассирийским домом, взяв в жёны Накию-младшую, дочь Асархаддона и сестру Ашшурбанапала. И с этого момента скифы из противников ассирийцев стали их верными союзниками.

Вот такой расклад сложился на севере того региона, который в древности назывался «Благодатным полумесяцем». И сейчас, уже в Малой Азии, скифы вновь настигли киммерийцев. Наследник царя Ишкузы Мадий, которому было только ещё девятнадцать лет, с пятнадцатитысячной армией ворвался в восточные районы, подчинявшиеся киммерийцам и дошёл до среднего Галиса (нынешняя река Кызыл-Ирмак), там он разбил высланную против него Лигдамисом двадцати пятитысячную армию «чёрноколпачников». Тогда Верховному вождю киммерийцев Лигдамису пришлось снять многомесячную осаду с лидийской столицы и направиться навстречу дерзкому юнцу, который со своей немногочисленной армией уже переправился через Галис.

 У стен разрушенной фригийской столицы, города Гордиона, произошло решающее сражение сорока пятитысячной киммерийской армии и пятнадцатитысячной скифской. И Мадий, имея под рукой в три раза меньше воинов, чем Лигдамис, разгромил его, и киммерийцы запросили пощады. Мадий повелел им очистить всю территорию Лидии и с огромной добычей вернулся домой. Так скифы ещё раз нанесли поражение «чёрноколпачникам» и вселили трепет в души соседей. И можно сказать, что именно с этого момента о юном скифском царевиче Мадии начали слагаться легенды, как о самом смелом и непобедимом военачальнике.

 И когда через некоторое время Мадий сменит на троне Ишкузы отца, скифы действительно на два десятилетия превратятся в главную силу на всём Ближнем Востоке.

Конец первой части второй книги.