Молодежь подобралась, конечно, бойкая, с хорошей боевой и физической подготовкой, но вот способности к языкам, особенно к мертвым, подкачали. То есть они, разумеется, могли заучить пару-тройку заклинаний, но в ходе испытаний выяснилось, что вавилонские заклинания с воронежским или, допустим, нижегородским акцентом совершенно не работают. Ни малейшего, увы, эффекта.

После такой неудачи командование сухопутных войск вслед за авиацией утратило интерес к оборонным возможностям магии. Зато на горизонте появились представители военной разведки. Их особенно интересовали два направления: оборотни и невидимость.

– Шапка-невидимка? – удивленно спросила девушка. – Я всегда считала, что это выдумки, бабушкины сказки.

– Разумеется, выдумки, – кивнул экскурсовод. – Вы совершенно правы, никаких шапок-невидимок не существует в природе. Сами посудите, как шапка может сделать кого-то невидимым? Разумеется, это суеверие. Вот кольцо Альберта Великого – это вполне реальный артефакт, и если надеть его на средний палец левой руки и трижды повернуть по часовой стрелке, действительно можно на какое-то время стать невидимым. Так вот, представители разведки интересовались применением этого кольца и возможностью изготовления его аналогов в промышленных масштабах. Само собой, невидимый агент получает огромные преимущества. Он может проникнуть на любой охраняемый объект противника, на командный пункт или в штаб. Но тут возникли серьезные технические проблемы. Подлинное кольцо Альберта Великого – вещь очень старая, его давно не ремонтировали, поэтому оно часто выходит из строя со всеми вытекающими отсюда проблемами. Оснащенный этим кольцом агент может стать видимым в самый неподходящий момент, что и имело место во время серьезных штабных учений потенциального противника. Попытки же сделать действующие аналоги кольца не увенчались успехом. Видимо, какие-то секреты Альберт Великий унес с собой в могилу. Вроде бы все делали в соответствии с его дневниками, но кольца действовали нестабильно и непредсказуемо. То делали невидимым не самого агента, а его одежду, и он появлялся на секретных учениях, извините, в голом виде. То невидимой становилась только часть испытателя, например его голова. А вы сами подумайте: всадник без головы – это еще куда ни шло, прапорщик-сверхсрочник без головы – это вообще нормально; можно даже представить себе танкиста без головы, но разведчик без головы – это уже ни в какие ворота…

– А что вы говорили об оборотнях? – напомнила девушка.

– Как же, как же, – Луций Ферапонтович довольно улыбнулся, – это был второй перспективный проект, который заинтересовал разведку. Они решили, что раз уж не получается сделать агента невидимым, возможно, удастся добиться временного превращения этого самого агента в какое-нибудь животное. В этом виде он смог бы беспрепятственно проникнуть на охраняемые объекты противника. Причем рассматривались как стандартные варианты – превращение в волка или крупную собаку, так и линейка более мелких животных – кошек, хомяков, крыс и мышей. Это направление считалось более перспективным, поскольку мелкому животному легче преодолеть любую охранную систему или контрольно-пропускной пункт.

– И как, получилось из этого что-нибудь? – с интересом спросила девушка.

– К сожалению, нет. Здесь сработали неожиданные психологические моменты: превратившись в животных, агенты забывали о поставленной перед ними задаче и вели себя соответственно новому облику. Так, агент, обернувшийся собакой, присоединился к стае бездомных собак, стал вожаком этой стаи и так увлекся новой ролью, что не захотел проходить обратное превращение. Агент, превращенный в кота, нашел свое истинное призвание в охоте на птиц и забыл о поставленной боевой задаче. А несколько молодых агентов, которых после ряда неудачных попыток сумели превратить в крыс и мышей, вместо секретного командного пункта потенциального противника отправились в ближайший сырный магазин, где и попросили политического убежища.

– Да, это провал, – усмехнулась девушка.

– Еще какой, – подтвердил Луций Ферапонтович. – Несколько ответственных сотрудников лишились постов и званий, кое-кого перевели на Крайний Север. На продолжении научных исследований поставили крест.

Тут как раз началась перестройка, и директор ВНИИПНЯ решил сдать подвальное помещение вместе со всеми экспонатами одному предприимчивому сотруднику. Так здесь появился наш музей. Первое время интерес публики был очень велик, и музей вполне окупался, но потом поток посетителей пошел на убыль, и нам, возможно, пришлось бы закрыться, если бы не поддержка спонсора.

– Спонсора? – переспросила девушка. – А кто ваш спонсор?

– К сожалению, не могу вам сказать, поскольку сам о нем ничего не знаю. Он пожелал остаться неизвестным и только ежемесячно переводит на наш счет некоторую сумму. Деньги не такие уж большие, но все же они покрывают текущие расходы, позволяют поддерживать экспонаты в приличном состоянии и выплачивать зарплату сотрудникам. А вы, деточка, давно не виделись со своим батюшкой?

– Откуда вы знаете? – Он очень удачно усыпил внимание девушки, и теперь она не смогла скрыть свой испуг.

– Во-первых, ваше отчество, – улыбнулся Луций Ферапонтович, – а во-вторых, хотя скорее это во-первых, вы очень на него похожи.

– Вы думаете? – слабо улыбнулась девушка, и глаза ее при этом странно блеснули.

– Я вижу, – мягко сказал Луций Ферапонтович, – кровь, знаете ли, распознается легко…

– Мне бы не хотелось, чтобы кто-то об этом знал, – пробормотала новая сотрудница. – Он… отец будет недоволен, вы понимаете?

– Понимаю, конечно, – старик кивнул, – он просто хочет, чтобы вы были близко. Не беспокойтесь.

После ее ухода Луций Ферапонтович задумался. Несмотря ни на что, девушка ему понравилась. Конечно, она ничего не понимает в музейном деле, но все же кое-какое образование имеет. Однако он чувствовал, что внутри у нее есть какая-то тайна.

«Старый дурак! – подумала девушка, выйдя из музея. – Он, видите ли, чувствует кровь! Бред сплошной!»

С самого утра Надежде хотелось картофельных оладий. Еще не окончательно проснувшись, она видела перед глазами, как румяные оладьи с хрустящей корочкой сами собой соскакивают со сковородки, укладываются на тарелку и поливаются сметаной. А лучше не сметаной, а соусом из брынзы, зелени, чеснока и той же сметаны. Но утром муж встал позже и выпил только чашку кофе с бутербродом, несмотря на ворчание Надежды, что так питаться вредно. Затем навалились дела, потом позвонила подруга Алка и долго ругалась, что Надежда пропала и они совсем не видятся. Не успела она повесить трубку, как прорвалась мама и велела ей срочно включать телевизор, потому что там идет чрезвычайно интересная передача. О сложных отношениях Надежды с телевизором матери было прекрасно известно, но с упорством, достойным лучшего применения, она не оставляла попыток их подружить.

Минут сорок ушло на препирательства с матерью. Затем Бейсик устроил безобразие в ванной – опрокинул бутылку с шампунем и размазал все лапами по плитке, еще и в коридоре наследил. Хулиган скрылся под ванной, а Надежда замучилась ползать по полу и отмывать мыльную пену. Наконец, отмывшись сама, она поняла, что самое время отведать оладий. Мигом потерла две огромные картофелины, смешала все с яйцом и мукой и бросила на горячую сковородку аккуратные комочки, а сама решила пока передохнуть на диване в гостиной.