Шкаликов вытер пот. Мысль о том, что придется на плоту добираться до другого берега, вызывала у него спазмы в желудке.

– Ты слышишь? – неожиданно спросил у него Рогов. – Это мост. Он на самом деле дальше, чем кажется, но вода хорошо разносит звук.

Он повел Шкаликова по берегу.

Подполковник плелся вслед за Роговым по тропинке, едва вьющейся между деревьями. Теперь звуки на мосту стали совершенно отчетливыми, словно он находился рядом. Некоторое время спустя они вышли к повороту реки.

– Здесь обождем, – сказал Рогов, опускаясь на землю.

– А нас не найдут? – обеспокоенно спросил Шкаликов.

– Нет! Откуда им знать, где мы.

Они быстро накачали плот и спустили его на воду. Затем Рогов навалил на землю веток и упал на них.

– Будем ждать.

Подполковник тоже набросал веток и сел рядом с Роговым. Костер разводить было нельзя, и они долго лежали без движения. Рогов тут же задремал, а Шкаликов так и не смог сомкнуть глаз. Он лежал на боку, равномерно пережевывая жевательную резинку. Сколько он ни всматривался в береговые заросли, признаков приближения Дроздова не было. Постепенно стало смеркаться. Шкаликов уже был готов разбудить Рогова, когда в зарослях ему послышался какой-то шорох. Неужели Дроздов? Он перестал жевать, приподнялся на локте и впился взглядом в сгустившийся к вечеру туман.

Надо бы разбудить Рогова, но подполковник боялся, что тот будет недоволен.

Внезапно издалека донесся какой-то гул. Шкаликов задержал дыхание и прислушался – услышанный им звук был похож на приглушенный гул мотора.

Далеко впереди в свете заходящего солнца он увидел, как над горизонтом появилась темная точка, и одновременно ветер донес до него все усиливающийся грохот мотора. Точка, приближаясь, приняла форму вертолета.

Разбуженный шумом, проснулся Рогов.

– Разделимся, – принял он мгновенное решение. – Иди влево. Если понадобится, стреляй.

Согнувшись, он первым побежал к тому месту, где был плот. Шкаликов был слишком труслив, чтобы сразу двигаться, поэтому он упал в высокую траву и лежал, прикрыв голову руками.

Луч прожектора скользнул по берегу, прошел по плоту и перекинулся дальше. Рогов подумал, что с вертолета их все же не заметили, и, успокоившись, остановился. Но вертолет замедлил ход, оттуда послышался крик. И тут же прожектор повернул назад и уперся в брошенный беглецами плот. Крылатая машина разворачивалась, делая дугу по реке. Рогов не стал дожидаться, пока летчики начнут атаку. Выхватив пистолет и на ходу стреляя, он бросился дальше к лесу.

Только деревья спасли его. Пули свистели в воздухе, падали срезанные ими ветки и листья деревьев – только щепки летели во все стороны. Рогов продолжал неподвижно сидеть под деревом, ожидая удобного случая, чтоб ответить на этот ураганный пулеметный огонь.

А Шкаликов, услышав свист пуль, попытался поглубже зарыться в болотистый грунт. Пули падали совсем близко, и на него летели брызги и дождь с листьев. Нервы этого лишенного всякого мужества человека не выдержали, он совсем ошалел от страха: не отдавая себе отчета в том, что он делает, подполковник вскочил и изо всех сил бросился бежать в заросли, подальше от берега. Не сделав и нескольких шагов, он почувствовал, как что-то ударило его по спине несколько раз, а рот наполнился чем-то горячим. Он увидел какие-то фантастические пейзажи, возникшие и тут же исчезнувшие у него перед глазами. Еще пара шагов были сделаны по инерции уже мертвым человеком. Упав и конвульсивно вздрогнув в последний раз, подполковник Шкаликов застыл в неподвижности навсегда.

Рогов видел все это и зло выругался. Дурак! Никому, кроме него, и в голову бы не пришло приподнять голову под этим ливнем свинца, не то что бежать. Но подполковник поступил иначе. Этот жалкий трус не был способен трезво оценить обстановку.

Через пять минут после того, как был объявлен план «Перехват», Бармину сообщили, что мусоровоз обнаружен. Минута триумфа оборвалась, когда стало известно, что на окраине города его снова упустили.

Бармин был вне себя от ярости.

– Соедините меня с командующим, – приказал он.

– Александр Григорьевич, – закричал он в трубку, услышав сочный баритон командующего пограничными войсками Дальневосточного военного округа, – нужна ваша помощь.

– Говорите, Олег Львович, я слушаю.

Торопясь и захлебываясь, Бармин доложил о произошедшем.

– Не надо вам переживать, – сказал обладатель сочного баритона, выслушав академика. – Я приму меры.

– Я попросил бы вас задействовать вертолеты…

– Сделаем.

Пока поднимали крылатые машины с площадки соседнего вертолетного полка, Бармин не прекращал своих бессильных метаний по кабинету, не зная, что еще предпринять.

– Ну?! – зловеще произнес он, обращаясь к Цвигуну. – Что будем делать?

– Ладно, Олег, не переживай, – попробовал успокоить его Цвигун. – Это ж не бандиты. Ну отвезут ее в Москву…

– Да ты понимаешь, что говоришь? – заорал на него Бармин. – Ведь в таком случае я становлюсь игрушкой в их руках!

* * *

После того как Минадзи вместе с Ямамото покинули помещение, Кобаяси завозился с сигаретами.

– Я все-таки не понимаю, – недоуменно сказал он, закуривая. – Вы же сами говорили о важности нашего мирного имиджа?

Премьер-министр Ватанабэ молча рассматривал ногти. Маленькие черные глаза неотрывно следили за постукивающими друг о друга кончиками пальцев.

– А кто сказал, что мы разрушим наш мирный имидж? – тихо сказал он.

Кобаяси будто бы хотел что-то сказать, но потом раздумал. Рука с сигаретой застыла на пути ко рту.

– Представь себе, что будет, если мы полностью уничтожим их станцию вместе с ее обитателями? – продолжил Ватанабэ, смыкая пальцы одновременно с резким хлопком ладоней. – Ведь об этом никто, кроме тех, кто создал эту станцию, никогда не узнает? Как можно упрекать в разрушении того, чего не существует?

Кобаяси испуганно посмотрел на него.

– Но ведь это же равносильно объявлению войны России!

– Война неизбежна, – досадливо отмахнулся Ватанабэ. – Когда-то нам все равно придется сразиться с русскими из-за Курил.

Кобаяси поразила перемена в настроении Ватанабэ.

– О какой войне вы говорите? – черные глаза удивленно увеличились, как у пойманной на гарпун рыбы.

Ватанабэ пристально посмотрел на него.

– Я говорю вам о последней войне с русскими, – он встал и заходил по кабинету, – о войне, в результате которой мы вернем свои северные территории…

Как ни был взволнован Кобаяси, он не мог не подумать о последствиях.

– Но ведь может возникнуть крупномасштабный конфликт? – неуверенно возразил он.