— Ага… Понятно, — пробормотал я.

Слова доходили до моих ушей быстро, но смысл запаздывал. Новый контролер установили? Наверное, это хорошо… А вот валяюсь я здесь долго. Меня привезли в понедельник, а сейчас среда… Сколько дней прошло? Мне потребовалось приложить усилия, чтобы сосчитать.

— Спите, Кирилл. Вам нужно отдохнуть ещё денёк, — проговорил доктор и вышел из палаты.

На следующий день я почувствовал себя гораздо лучше. Проснулся утром, прогулялся до окна, за которым желтели осенние берёзы, затем мне привезли завтрак. Аппетит был отменный.

Съев всё, я улёгся и стал изучать интерфейс своего нового импланта.

Отличия были видны сразу. Во-первых, дизайн лучше, во-вторых, появилась возможность открывать интерфейс на всё поле зрения, а не только на один глаз, в-третьих, имелось несколько вкладок с новыми параметрами.

Первое, что заставило обратить на себя внимание — это вкладка с трёхмерной моделью человека. Фигурка была прозрачной, но стоило мне направить энергию в правую руку, как соответствующая конечность модельки посинела. Слева имелся длинный столбец с числами и непонятными буквенными аббревиатурами. При концентрации энергии, некоторые показатели менялись.

На главной же вкладке помимо стандартных четырёх характеристик энергии обнаружилась пятая — сопротивление. Рядом с ним стояло число 22.

Энергии на данный момент у меня было 4042 единицы. За трое суток я собрал девятьсот единиц, что позволило повысить три уровня. Но этого оказалось слишком много для моего организма, и тот чуть не крякнул. Поэтому-то в понедельник утром и было такое паршивое самочувствие, а не от недосыпа. Да и в воскресенье моё состояние оставляло желать лучшего, но тогда я просто не обращал на это внимания. Не привык беспокоиться из-за всякой ерунды.

Так же добавилась вкладка с навыками. Пока у меня их было два: адаптация зрительных функций и телекинез. Первый имел пятый уровень, второй — третий.

Дверь открылась, и в палату, цокая каблуками высоких сапог, вошла Марина в накинутом поверх обычной одежды халате.

— Доброе утро, Кирилл, — она улыбаясь своей загадочной улыбкой. — Как самочувствие?

— Да нормально всё, — я постарался придать своему голосу бодрость, не желая выглядеть больным. — Долго ещё будут тут валяться?

Прошло уже четыре дня с тех пор, как я очутился здесь, и данный вопрос волновал меня больше всего. Заняться в палате было нечем, поговорить не с кем, поэтому мне казалось, что даже в школу вернуться — лучше, чем торчать тут днями напролёт. Но, разумеется, я предпочёл бы отправиться вовсе не в школу, а в пустыню, чтобы уничтожать и поглощать иных, пока шторм не закончится.

Марина взяла стул и села рядом:

— Врачи изучат твои показатели и решат, когда тебя можно выписать. Как только это станет возможным, сразу же отправишься обратно в школу.

— В школу… — проворчал я. — Хочу охотиться.

— Сейчас тебе надо отдыхать. Сделаем перерыв. Видишь ли, никто не знал, что за предыдущие два дня ты поглотил девятьсот единиц, а я находилась… скажем так, вне зоны доступа и не могла обсудить этот вопрос ни с тобой, ни с руководством. Вот командование и решило, раз есть свободные руки, почему бы не задействовать их в операции? В общем, вышло досадное недоразумение. Тебе нельзя поглощать столь огромные объёмы энергии в такие короткие сроки.

— Только меня об этом не предупредили.

— Если честно, я и сама удивлена тем, как всё получилось. Не думала, что ты так быстро начнёшь зарабатывать уровни. В секторе не было столько иных, чтобы достать столько энергии.

— Там были не только иные.

— Да, мне Ясмин уже рассказала про вашу встречу с группой охотников. Зачем ты напал на них? — Марина посмотрела на меня как будто с осуждением.

От моих глаз не укрылась усталость, написанная на лице моей наставницы, словно она занималась какой-то очень тяжёлой работой. Марина сказала, что была вне зоны доступа эти дни. Интересно, где?

— А что мне ещё оставалось делать, если они меня хотели убить? Это были те самые ребята, с которыми я поссорился в трактире, и настроены они были, мягко говоря, не дружелюбно.

— Там были курсанты? — удивилась Марина.

— Да нет же, не курсанты. Охотники. Помнишь, когда перестрелка случилась? Ну вот. Два боярича и два слуги. Хорошо, что я был не один, — добавил я, вспомнив, как моя напарница легко раскидала двоих противников, пока я возился с длинноносым и его лакеем.

— Ах эти… — протянула Марина. — Да, я помню. Кстати, с той компанией мне так и не удалось найти взаимопонимание. Но вы с Ясмин, насколько мне известно, разобрались с ним?

— Конечно, отправили на корм рыбам. Вот только их, скорее всего, найдут. Или уже нашли. В воскресенье вечером там объявились их друзья. Возможно, их тоже надо было убить…

— Всё в порядке. Не стоит об этом переживать.

— А за что стоит переживать?

— Чтобы ты раньше времени не отправился на тот свет, — отрезала Марина и сменила тему. — Кстати, как тебе твой новый индивидуальный контролер?

— Мне пока нравится. Интерфейс покрасивее, чем у прежнего. Навыки показывает, какой-то параметр новый…

— Сопротивление. Эта характеристика показывает твою способность противодействовать поглощению. У тебя сопротивление двадцать второго уровня — это считается неплохо для гибрида. Для обычного светоносного данный параметр при прочих равных будет гораздо ниже.

— Слышал такое. Из них вообще легко энергию вытянуть. Поэтому я могу без брони ходить, а другие не могут.

— Я бы не советовала. В пустыне случается всякое, а силовой костюм — это дополнительный слой защиты, который может спасти тебе жизнь.

— Хм, пожалуй, ты права. Значит, буду всегда ходить в костюме.

— Ты заметил вкладку с навыками?

— А как же!

— Твой новый контролер анализирует твоё энергетическое тело на наличие особых способностей. В данном случае их у тебя две: адаптация зрения пятого уровня и телекинез третьего. Первая есть у всех положительных гибридов. Иные видят в темноте так же, как и на свету, и мы — тоже, поскольку переняли некоторые их органы чувств. А вот по поводу второго — это уже интереснее. У тебя третий уровень телекинеза. Вероятно, он подрос, когда повышался общий уровень. Иногда такое случается. Однако ты говорил, что не умеешь им пользоваться, верно?

— Не умею, — покачал я головой. — Пока получалось лишь чисто