соломенное чучело. Затем бьёт парня в чёрно-зелёной броне, и тот отлетает на несколько шагов.

Ко мне подбегает второй телохранитель. От моего хука стёкла маски разбиваются, и человек валится с ног. Следующий удар приходится длинноносому в скулу. Под моим напитанным энергией кулаком хрустит кость, или мне так кажется.

Длинноносый не успевает ничего предпринять, и следующим ударом ломаю ему нос. Парень вопит и зажимает лицо руками, машинально запрокинув голову вверх. Мне открывается его шея, обтянутая тканью силового костюма. Удар в кадык — боярич хватается за горло и хрипит.

Телохранитель подскакивает и обхватывает меня сзади, прижав мои руки к телу. Вырываюсь резким движением — моя сила намного больше его — и с разворота припечатываю кулаком по закрытой маской физиономии.

Длинноносый лежит на земле и корчится, держась за шею. Ясмин развлекается, швыряя разными способами то парня в чёрно-зелёном костюме, то здоровенного телохранителя. А те ничего не могут сделать против бойца тридцать девятого уровня. Поднимаются и снова летят на землю.

Хватаю телохранителя за голову, резким движением кручу в сторону и чуть не вырываю из позвоночника. Обмякшее тело валится на землю. Наклоняюсь к белобрысому и тремя ударами ломаю его лобную кость — боярич прекращает биться в конвульсиях, в его остекленевших глазах — ужас, а моя перчатка — вся в крови.

В это время Ясмин одним ударом в голову ломает шею здоровенному телохранителю, а затем выворачивает руку бояричу в чёрно-зелёной броне. Тот вопит, лёжа на животе.

— Его нельзя оставлять в живых! — предупреждаю я.

— Знаю, — Ясмин хватает его за голову и дёргает на себя.

Перед нами лежат четыре трупа. Иной в моём мозгу требует поглотить их, сам же я нахожусь в некотором замешательстве. Опять пришлось убить людей. Не сказать, что на это не было причины: не мы их, так они нас — всё просто. Но что-то внутри всё равно досадовала, что так получилось. «Нет, они не в игрушки собрались играть. Вон как этот белобрысый смотрел», — убеждал я сам себя, пытаясь заглушить неприятное чувство. А иной твердил: «Поглоти, поглоти… чего ждёшь?»

— Кто они? — спросила Ясмин.

— Старые знакомые, — ответил я. — Мы поссорились несколько недель назад, они затаили обиду. Ты же слышала, что этот говнюк говорил? Они бы точно попытались нас убить. У меня просто не было выбора.

— Энергию делим пополам, — сказала девушка, не обратив внимание на мои слова. — Эти двое — мои, эти — твои.

— Согласен, — кивнул я.

Похоже, мою коллегу не слишком-то мучили угрызения совести, даже несмотря на то, что эти люди лично ей ничего плохого не сделали. Ноль эмоций! Интересно, на неё иной так повлиял или она сама по себе столь холоднокровная? В любом случае, это даже к лучшему.

Я собрал энергию у длинноносого и его телохранителя. С первого получил 282 единиц, то есть при жизни парень имел девятнадцатый уровень, со второго — 133. Итого мой баланс оказался 3786 единиц. Уровень, естественно тоже поднялся, а вместе с ним подскочила регенерация до 2,9. Уже не первый раз замечал, что с повышением уровня иногда увеличивалась одна из характеристик, пусть и не всегда.

После такого сильного поглощения мне пришлось восстанавливаться некоторое время. Опять чуть не потерял сознание (ну или мне так показалось), а потом долго сидел на земле, ожидая, пока вернётся нормальное самочувствие. Поначалу саднили рёбра и живот после попадания ударных импульсов, но боль очень быстро притупилась.

Ясмин же без особого труда поглотила энергию. Ей-то, понятное дело, проще. У неё и уровень больше, и скорость потока выше. Завершив процедуру, она закинула все четыре трупа в первый вездеход.

— Надо их утопить или сжечь, — предложил я.

— Ерунда, — сказала Ясмин. — Не стоит тратить на это время.

— Но нас могут найти.

— Здесь всем плевать.

— Так уж и плевать? Во-первых, эти двое — бояре. Во-вторых, откуда мы знаем, сколько их? Вдруг друзья приедут, искать будут?

Ясмин помолчала немного, хотела уже идти, а потом остановилась, словно что-то вспомнив:

— Умеешь водить вездеход?

— Такой, гусеничный, нет.

— Тогда сама утоплю.

Девушка заскочила в машину с трупами и поехала между домами в сторону переправы. Я же, оклемавшись, отправился к внедорожнику. Надо было поесть и идти на охоту. Вчера мы договорились, что обратно возвращаемся в шесть. Надо было отогнать машину на базу, а мне — в школу успеть хотя бы к отбою. Времени оставалось не так уж и много.

Тут я подумал, что неплохо было бы снять с кого-то из покойников броню, чтобы заменить свой старый силовой костюм, но потом вспомнил, в сколько плачевном состоянии оказались доспехи после драки, да и поздно было: трупы вместе с вездеходом уже уехали топиться.

Позавтракав, я отправился к переправе. Встретил Ясмин, она шла обратно за вторым вездеходом. Сказала, что с первым разобралась.

Пересекая реку по понтонному мосту, я глядел в воду в поисках места, где лежит машина. Вода была мутная, но вездеход на дне неглубокой реки хорошо просматривался. Не слишком-то надёжно Ясмин его спрятала. Любой проезжающий увидит. Но возможно, моя спутница права — вряд ли стоит беспокоиться из-за случившегося. Кто узнает, что мы тут были? Вокруг — ни души.

Вопреки моим ожиданиям, рядом с городом иных оказалось не так много, как хотелось бы. Пришлось уйти далеко от руин, чтобы найти хоть кого-то. То ли их выстрелы распугали (Ясмин вчера весь день пилила из ружья — на всю округу было слышно), то ли причиной стало что-то ещё, но охота сегодня оказалась не столь успешной, как в предыдущий день. Я убил всего пятнадцать мелких существ и получил 167 единиц энергии.

Плюс к этому добыл десяток кристаллов. В округе их валялось гораздо больше, но я целенаправленно не бегал за ними, а подбирал лишь те, которые попадались на пути, иначе можно было бы неделю провозиться. Некоторые ещё и землёй занесло. На радаре показывается точка, а подходишь к ней — пусто, и только сквозь песок что-то еле просвечивается.

Особенно мне понравился один кристалл, который я нашёл в пучке травы. Он имел тёмное свечение и что-то похожее на узор внутри. Наверное, он обладал большим зарядом и дорого стоил. Остальные выглядели обычно.

Когда я вечером вернулся на стоянку, второй вездеход тоже исчез. Ясмин сказала, что он — в реке, как и первый.

Больше никто здесь за весь