— Шустрые ребята.

— Вы согласны? — спросил Игорь, крутя лямку на портфеле.

— Пусть несут. Сто штук, больше не надо, — ответил я.

Собравшиеся потом бригадиры снова охали и ахали, в лицах рассказывая, какой нынче пошел народ, как им не хотят открывать двери или посылают по известному адресу. Жаловались на лютый холод и нечищеный снег во дворах. Упоминали детей и проблему безработицы в условиях экономического спада. Я рассеянно послушал минут десять, потом поднял руку, призывая остановиться.

— Друзья мои, теперь я скажу. Точнее, спрошу. Сколько еще подписей можем принести? Сегодня?

Тетки загалдели, заквохтали, замахали руками. Сошлись на ста двадцати.

— Но сколько Андрей Владимирович примет, мы не знаем, — с вызовом сказала одна из них.

— Делайте, сколько сможете, — отдал я распоряжение. — Последний срок двадцать ноль-ноль. Постарайтесь, пожалуйста!

Игорь остался с тетками для дополнительной накачки, а мы с Фурсовым покинули помещение. Он довез меня до нашего офиса и подмигнул.

— Привет передавай Наталии.

— Обязательно, — сказал я. — Надеюсь на тебя, Валерий Сергеевич. Хорошо бы этого шпиона взять за одно место.

— Возьмем, если найдем, — пообещал Фурсов.

На прощание я сказал ему еще несколько слов.

Георгий Александрович говорил уже полчаса, не давая никому вставить ни звука. Володя завершил свой труд досрочно и привез ему на вычитку. Кандидат собственноручно поправил несколько слов и принялся бегать туда-сюда по офису, вслух припоминая новые подробности своих теплых отношений с Юриным. Наталия слушала, как завороженная, мне почти весь репертуар уже был знаком. Часы на стене слева от фривольной картины показывали без десяти два. Наконец, Макеев прервался и начал пить минералку из стакана.

— Значит, запускаем статью? — уточнил я напоследок.

— Конечно! Дадим ему просраться. Третью проверку на меня насылает. Теперь санэпидстанция в моих магазинах пасется. Кафе на трассе прикрыли, суки.

— Ответной реакции не получим?

— А что у него есть-то на меня? Чем отвечать? Это его прокуратура начнет дергать.

Я покатал авторучку по столу.

— Георгий Александрович, я как раз хотел спросить: на вас компромат имеется?

Наталия с благоговейным ужасом посмотрела на меня. Володя оцепенел. Макеев прервал свой бег.

— На меня?

— На вас. Лучше сейчас понять, как вас могут мочить.

— Правильно рассуждаешь, — неожиданно согласился кандидат.

— Подумайте на досуге, ладно? Сейчас не будем об этом, — сказал я. — Теперь сугубо технический вопрос. Кто и как оплатит статью? В редакции всё проводят официально, за наличку без договора такое не поставят.

— Кто? Да вот хотя бы Наталия оплатит как физическое лицо, — выдал Георгий Александрович и лукаво подмигнул офис-менеджеру. — Она у нас не числится, так что всё путем. Внесет в кассу как свои собственные средства.

Наталия молчала, переваривая.

— Боишься? — жестко спросил Макеев.

— Для вас не боюсь, — довольно твердо ответила она.

— Молодец, хвалю! Давайте, занимайтесь. Алексей Николаевич вам указания даст. Пошли, проводишь меня до машины, — последняя реплика была обращена ко мне.

К черному джипу, который дежурил метрах в двадцати от подъезда, мы с кандидатом подошли без единого слова. Ваня, постоянный водитель Макеева, слушал «Владимирский централ». Георгий Александрович сам открыл дверцу и только тогда сказал:

— Я к Илье Валентиновичу заеду. Звони, если что-нибудь срочное будет.

— Хорошо.

— А про компромат на меня ты зря при них заговорил, — добавил он, усаживаясь.

— Я же ничего лишнего не сказал.

— Знаю. Всё равно зря, — упрямо повторил он.

Глава шестая

Призрачно всё

— Я-то думал, ты в недвижимость подался, — весело сказал Андрей Бутурлин, директор издательского дома «Факты и комментарии».

— Это уже почти одно и то же, — серьезно сказал я. — Скоро любое движение замрет, только одна партия будет, остальные как фанерный задник.

Бутурлин еще секунду подержал улыбку на лице и жестом предложил нам садиться.

— С Макеевым теперь, значит? — задал он абсолютно бессмысленный вопрос.

— Да, — односложно ответил я старому знакомому, дабы не впадать в дальнейшую бессмысленность.

— Ты у него кем трудишься?

— По особым поручениям, — туманно сформулировал я.

Наталия с любопытством оглядывала кабинет.

— Вы у нас впервые? — галантно спросил директор.

— Это наш человек, — ответил я за нее, сразу переходя к делу. — Она в курсе, что нужно сделать. Пускай сразу пройдет куда надо.

— Время дорого, это правда, — не стал спорить хозяин кабинета.

Он нажал кнопку селектора.

— Людмила, проводите девушку в рекламный отдел.

Когда дверь за Наталией закрылась, Андрей почмокал губами.

— Какая у тебя помощница! Мне таких аппетитных заводить нельзя, жена глаза выцарапает.

— У нас отношения чисто служебные, — равнодушно сказал я.

— Ну и напрасно, — заметил он. — Я на твоем месте вдул бы ей по первое число. Надо пользоваться, пока еще молодой. Нас недавно вывозили на межрегиональный семинар, на Кипр. Я там ни хрена ничему не учился, только полосатился день и ночь. Под конец уже ноги не держали.

Я вежливо улыбнулся и тоже оглядел кабинет.

— Кто это у тебя? Вон там, на фото?

— Где?.. А, это Автандил Сапсания, с автографом. Скажу только тебе по секрету, вопрос о его назначении уже решен, — понизил голос Бутурлин. — Будет нашу команду в премьер-лигу выводить. Был у нас на круглом столе.

Я попытался припомнить хотя бы чей-нибудь успех на футбольном поле, связанный с именем тренера Сапсании, но не сумел.

— Фиг с ним, — сказал я, отбросив политес. — Будешь нам помогать?

Андрей слегка поерзал в кресле.

— Нас самих тут подпрягли, — сообщил он. — Будем двигать в горсовет своего человека, Игоря Малафеева из службы доставки.

— Его вообще ни одна собака не знает, — удивился я.

— Воля собственника для меня закон, ты же знаешь, — развел руками ценитель тренерского дара коммерсантов от футбола. — Наверху договорились, включают Игоря в список «Ядрёной России».

Я присвистнул.

— Высокое доверие, однако!

— Которое еще предстоит оправдать, — вздохнул Бутурлин. — Ты-то не жалеешь, что с Макеевым связался?

Само собой, правдивого ответа он не получил. Но в действительности я связался с Георгием Александровичем не от хорошей жизни. После расставания с пресс-службой мне сперва удавалось лавировать на рынке информационных услуг. Используя старые связи, я за мзду пописывал и размещал тексты разной степени невинности или клепал телесюжеты в кооперации с моим приятелем-партнером. Когда грянул кризис, рекламные бюджеты повсеместно сократились или исчезли. И к текущим выборам я приблизился далеко не в самом радужном финансовом положении.

Впрочем, план «Б» на тот момент был. Меня поманил под свои знамена местный мини-олигарх Синичкин, практиковавший в сфере строительства и недвижимости. Судя по всему, слух об этом и дополз окольными путями до Бутурлина. Были мы с Синичкиным знакомы еще со времени моего дебюта в эфире. Он выступал спонсором самого