Первое впечатление шокировало. Это было необъяснимо. Здесь никому ничего было не нужно. Потрясения начались для Андрея с обычного туалета. Захотев банально отлить, Андрей натужно открыл дверцу гальюна и замер, обозревая открывшуюся картину. Весь туалет был заставлен бутылками из-под алкоголя. Пол был полностью выстлан ими, кабинки туалета были доверху заполнены бутылками под двухметровый потолок. А к писуару вела узкая тропинка сантиметров сорок шириной. Всюду на базе царили грязь, мусор и общая неустроенность.

Второе потрясение ждало Андрея при официальном представлении нового третьего помощника экипажу тяжелого крейсера «Принц Эузебио». Практически весь офицерский состав был пьян. В той или иной степени. Перегаром разило даже от капитана. А после представления первый и второй помощники, не стесняясь никого и ничего, прямо из горла уговорили две бутылки водки без закуски.

Ну, и напоследок, как самого трезвого, Андрея отправили на совещание, посвященное предстоящему одиночному патрулированию «Принцем Эузебио» и вопросам развития оборонного комплекса и строительства базы Каср-аль-Хамр.

Буквально офигевая от подобного наплевательского отношения, в сущности, к серьезным вопросам, Андрей быстренько закачал из сети все, что смог найти про свое будущее место службы.

Тяжелый крейсер «Принц Эузебио» стал девятым имперским тяжелым крейсером данного типа. Его закладка состоялась на верфях имперского государственного судостроительного холдинга планеты Кале двадцать три года назад. В свободное плавание звездолет был запущен спустя два года. Еще не вступив в строй, он получает первые повреждения, столкнувшись на высокой орбите Кале со спутником, выведенным из эксплуатации. Однако это не повлияло на сроки ввода звездолета в строй. Решением главной имперской приемной комиссии крейсер был приписан к третьему флоту, в рамках проводимой модернизации.

Свое имя крейсер получил в честь сподвижника прадеда ныне действующего императора, который тонко прочувствовал ситуацию и передал бразды правления родной планеты своему сюзерену. Присвоение названия кораблю имперских ВКС было принято из политических соображений, подчеркивая этим, что вошедшая в состав империи планета навсегда стала полноправным ее членом.

Длинный, почти двухсотметровый зеркальный корпус строился с использованием особой легированной стали повышенной прочности марки NTR-51 для основных частей конструкции и с включением броневых листов из композитных материалов в качестве дополнительных элементов прочности. Для менее ответственных конструкций и надстроек использовались обычные материалы для строительства звездолетов.

Крейсер имел двойную обшивку. Фактически конструкция двойного борта была революционна на тот период. Броневой пояс простирался примерно на 85 процентов длины крейсера. Количество отверстий в борту было сведено к минимуму. В целом вся конструкция корпуса выглядела весьма внушительной, хотя, как и на большинстве имперских звездолетов того периода, заметно и не вполне оправданно перетяжелённой.

Энергетическая установка была оборудована тремя двигателями «Браун-Бовери», что позволяло легко разгонять крейсер до приемлемых скоростей, обеспечивая весьма достойную автономность хода.

Как правило, имперские тяжелые крейсера, перенасыщенные сложными механизмами и оборудованием, имели большой штат экипажа.

«Принц Эузебио» не был исключением. Все посты здесь были дублированы, рассредоточены и защищены дополнительной броней. В зависимости от выполняемых задач и дополнительного легкого зенитного вооружения менялась и его численность. Штат звездолета равнялся тысяча двести десять человек, включая сорок два офицера.

Команда разделялась на десять боевых частей: четыре линейно-строевые, пятая – механики по оборудованию, шестая – служба борьбы за живучесть, седьмая контрабордажная команда. Восьмая боевая часть состояла из механиков-оружейников (артиллеристов и ракетчиков) и обслуживающего персонала малых катеров и звездолетов. В состав 9-й БЧ входили специалисты, обслуживающие системы связи и управления огнем и по защите информации и противодействию дистанционным кибератакам. БЧ-10 представляла собой медицинскую команду. К вспомогательным БЧ-8, 9 и 10 приписывались еще и снабженцы, гражданские лица и временно принимаемые на борт специалисты – например, прислуга дополнительных зениток из состава космофлота, специалисты по разведке и другие.

Вооружение «Принца» выглядело не столь впечатляюще на фоне современных крейсеров империи:

– восемнадцать плазменных орудий главного калибра (250 миллиметров) в шести башнях – обязательный минимум для тяжелых крейсеров тех лет. Для сравнения: стандартом для современных тяжелых крейсеров было двадцать четыре 300-миллиметровых орудия;

– тридцать два универсальных орудия (плазма или реактивные снаряды) (105 миллиметров) в шестнадцати спаренных установках, это было солидно. По количеству тяжелых зениток конкуренцию «Принцу» могли составить только карманные линкоры и современные крейсера;

– полсотни лазерных установок класса «Башня», отличающихся малым энергопотреблением. Лазер такого класса запитывается от внутреннего конденсатора и может продолжать огонь даже в случае отказа централизованного электропитания. Бронированные лазерные башенки закреплялись на вращающейся основе, слегка наклоняющейся во время неактивности, а при крейсерской скорости убирающиеся вовнутрь крейсера;

– мелкокалиберная зенитная артиллерия: автоматические плазменные пушки калибра 37 миллиметров, в том числе сорок счетверенных установок «Flak37». Плюс сорок ионных излучателей «Коалиция» для быстрого уничтожения силовых щитов легких звездолетов противника. Общий вердикт – положительный, ПКО (противокосмическая оборона) крейсера было на достойном уровне;

– четырнадцать встроенных ракетных комплексов, разом выпускающих по двенадцать ракет. По этому параметру «Принца» превосходили только ракетные крейсера со своими необъятными ракетными батареями. Для сравнения – современные тяжелые крейсеры несли вполовину меньше ракет.

Дополняла вооружение группа легких звездолетов, включающая в себя: пневматическую катапульту, два подпалубных ангара, десять истребителей, два тяжелых ракетных катера и один бронированный десантный, и до пяти разведывательных зондов «Акрополь-96».

На строительство этого монстра было потрачено сто десять миллионов лат.

Бегло оценив мощь и стать этого исполина, Андрей остался доволен будущим местом службы. Старый имперский крейсер, несмотря на свой возраст, служил немым упреком современным корабелам, строящим хайтековские «скорлупки», что раскалываются от попадания неразорвавшихся ракет.

Совещание с головой погрузило новоявленного третьего помощника капитана в пучину обозначаемых задач.

Так толком и не разместившись, не успев даже осмотреться и получить причитающиеся деньги за поставку гигантской партии спиртного, Андрей ровно через девять часов лично вывел из доков тяжелый крейсер «Принц Эузебио» в двухнедельное одиночное плавание.

Более кошмарных сборов Андрей в своей жизни не видел даже на первом курсе космической академии. Полное отсутствие даже намека на логистику. От штатной численности экипажа на звездолет удалось заманить только шестьдесят процентов экипажа. Остальные загадочным образом либо заболели, либо потерялись.