– А аномалии?! – пискнул журналист.

– Забудь… Мы его… разбудили, – усердно работая ногами, сообщил сталкер, – теперь… он злой!

– А если бы… сам проснулся – был добрее? – не отставая, съязвил Егор.

– Как мать… Тереза…

И сталкер еще прибавил ходу, хотя казалось, что это уже невозможно. Молодость Егора, однако, брала свое, и через десять секунд он уже опережал Охотника на несколько метров. Злыдень не отставал. «Танк бы сейчас», – мелькнула в голове Охотника мысль, и тут же он вспомнил, что танк – не танк, но кое-что похожее здесь имеется. За поворотом стояла старая, облупленная ИМР.

– Туда! – выкрикнул сталкер и сам бросился к машине.

Собранная на базе танка Т-72 инженерная машина стала настоящей легендой. К сожалению, проявлять все самые свои лучшие качества ей пришлось при ликвидации последствий Аварии. Егор первым добежал до ИМР и, стремительно вскарабкавшись на ее корпус, оглянулся. Злыдень уже появился из-за поворота и, грузно топая, припустил за Охотником. От его шагов в радиусе двадцати метров подпрыгивали небольшие камни. Наблюдать за ним было так же интересно и страшно, как за разбушевавшейся грозой, застигнувшей тебя в чистом поле. Забыв об опасности, Полянин замер, но тут подбежавший Охотник рявкнул:

– Дай руку!

Егор быстро втянул сталкера наверх.

– В люк! Быстрее!

Новичок послушно спрыгнул внутрь, следом свалился Охотник. На их счастье крышка люка отсутствовала, иначе она бы давно приржавела, вынудив путников искать другое укрытие. Инженерная машина разграждения затряслась, как осиновый лист. Приведенный погоней в ярость злыдень ухватился зубами и передними лапками за ковш, венчавший стрелу машины, и что было сил принялся ее трясти и раскачивать. Попавшие в переделку путники были вынуждены крепко ухватиться за скобы внутри корпуса, зубы их клацали, а головы тряслись. Так продолжалось секунд двадцать, к окончанию которых Егор чуть не откусил себе язык. Поняв, что так добычу не достать, злыдень выпустил ковш и, отойдя на пару шагов назад, попытался с разбегу перевернуть машину. Корпус ИМР сильно тряхнуло, и Охотник приложился головой о какую-то железяку.

– Вот урод пучеглазый! – выругался сталкер.

– Мы для него – консервы, – нервно хихикнул Полянин.

Тряска прекратилась. Злыдень забрался на корпус машины и топал теперь над головами людей. Резкий удар прогнул потолок, сверху посыпалась ржавая шелуха. Подбросило так, что руки, вцепившиеся в скобы, едва не вывернуло из суставов.

– Он прыгает! – изумился журналист.

– Продолжит в том же духе, и нам конец, – ответил Охотник. – Проломит корпус.

Злыдень снова прыгнул. Люди заскрипели зубами, сдерживая крики боли, пронзившей сведенные судорогой мышцы. «Если он еще раз так сделает, я не выдержу, – запаниковал Егор, – отпущу руки, и меня пришибет об потолок или об пол». Внезапно туша спрыгнула на землю, послышался злобный рык, и вслед за ним быстрый топот удаляющихся шагов. Какое-то время «затворники» сидели молча, прислушиваясь. Первым очнулся Охотник:

– Это более чем странно…

– Неужели ушел?

– Да вроде. Тихо подкрадываться он не умеет. Попробуем выглянуть?

Кюри поднялся и высунул голову из люка. Послышался его возглас, и сталкер вылез наверх. Егор последовал за ним. Мутант крутился под расположенной в отдалении, метрах в двухстах, прожекторной вышкой. Он рычал, топал ногами и толкал вышку, отчего она тряслась и жалобно скрипела.

– Интересно, что он там нашел? – спросил журналист.

– Не наша забота, – отмахнулся Охотник, – давай-ка двинем отсюда, да побыстрее!

– У тебя кровь на голове, – заметил Егор.

– Кровь оставим на потом, – спрыгивая по другую сторону ИМР, ответил сталкер, – побежали!

Егор соскочил на землю и трусцой припустил за Охотником. Тот, не стараясь «прокидывать» дорогу, а полагаясь в основном на зрение и чутье, стремился максимально увеличить дистанцию, разделявшую их и мутанта. Остаток пути, пролегавший вокруг куч с мусором, миновали без приключений. За Могильником вновь начинался небольшой участок леса. Уже подходя ближе к зарослям, услышали позади себя, в отдалении, стрельбу и чуть погодя глухой взрыв.

– Я же говорил: в Могильнике всегда что-то происходит, – произнес Охотник.

Часам к шести вечера путники миновали лес и вышли к полям, принадлежавшим когда-то колхозу, за выполнение нормативов которого боролись жители Староселья. Покосившиеся постройки: дома, амбары и сараюшки – находились уже в пределах видимости.

– Добрались, – выдохнул Егор.

– Да, но не будем забывать об осторожности. Дружков твоих мы перестреляли…

– Они мне не дружки…

– …а вакантное местечко уже могли занять другие жители, – закончил Охотник, не обращая внимания на реплику журналиста. – Веди. Где у них «малина» была?

– Улица Ленина, дом семь, – назвал адрес Полянин.

* * *

Дом представлял собой трехэтажный терем с черепичной крышей, стены были выкрашены светлой краской, с намалеванными цветами между окнами, закрытыми узорными ставнями. Резное крыльцо и двери с декоративными филенками – все указывало на то, что этот двор некогда процветал и хозяева его не знали нужды. В былые годы он принадлежал, скорее всего, председателю колхоза. Неудивительно, что банда Митяя выбрала именно этот дом в качестве своей стоянки. Ставни, правда, покосились, а часть их и вовсе отпала и лежала на земле, постепенно зарастая травой и полецветом, стекла были выбиты, а в нижней части входной двери зияла большая дыра. В некоторых местах виднелись следы от пуль.

Егор сразу ушел в сарай, расположенный за домом, чтобы, наконец, забрать свои, сушившиеся уже третьи сутки вещи, а Охотник принялся осматривать помещения в поисках схрона. Первым делом он спустился в погреб, но здесь кроме сгнивших почерневших бочек ничего не было. На кухне обнаружились следы недавнего пребывания людей: свежие бутылки и окурки. Сталкер заглянул в печь, пошарил в шкафчиках – пусто. Он принялся методично обследовать комнаты. Так ничего и не найдя на первом этаже, Охотник поднялся на второй. Из окон открывался вид на сопку с памятником советским воинам – два гранитных столба с побелевшей от времени мраморной плитой, на которой еще просматривались имена солдат и офицеров, защищавших этот участок земли от фашистских захватчиков.

Глядя на памятные таблички, Кюри внутренне успокоился, словно прикоснувшись к вечности. Он просто стоял и смотрел в окно, отрешившись от всяких размышлений, и, в конце концов, нужные мысли сами заполнили пустое пространство. «Просто нужно поставить себя на место человека, которому надо что-то спрятать», – решил сталкер. Уже через несколько секунд размышлений стало ясно, что здесь держать схрон бессмысленно. Любой, кто сюда попадет впервые, начнет свое знакомство с домом, осмотрит каждый уголок, включая погреб и чердак, и обязательно обнаружит спрятанное!