Димка смешался. Но не настолько, чтобы не прочесть нам короткую нотацию о необходимости ставить его в известность о своих планах и хотя бы не забывать дома вместе с деньгами мобильные телефоны. Я покорно кивнула, признавая справедливость требований, и шмыгнула носом. Похоже, все-таки надо запасаться бумажными платками.

– Ну куда ты в таком виде в магазин? – делая вид, что жалеет меня больше, чем себя, забеспокоился муж. – Налицо явные признаки простуды. Отдохнула, называется. Неужели у нас дома продовольственный кризис? Если заглянуть в холодильник…

– Уговорил! – быстро согласилась Алена.

Я бы и сама согласилась – зачем мне лишний повод для нотации на весь вечер? Но приходилось мужественно возражать. При этом чуть не перегнула палку. Димку крайне заинтересовал порыв сделать домашние пельмени. Он мигом забыл о моем самочувствии и уже готов был сбегать за ключами от машины, когда намеренно застрявшая в дверях подруга намекнула на необходимость смерить температуру «родной жене». Дорога к милому порогу не менее родного дома была открыта!

К моему удивлению, температура действительно оказалась повышенной. Мелькнула мысль, что кто-то из болящих в свое время просто забыл вернуть ртутный столбик в первоначальное положение, но озвучивать ее не стала. А вскоре мне действительно стало казаться, что хворь одолела не на шутку…

Разбудила меня Наташка, включив полное освещение. В тот момент она показалась мне хуже антибиотика, которым Димка угостил «к чаю». Вставать ужасно не хотелось, о чем я подруге прямо и сообщила. Она милостиво разрешила не вставать. Не глядя, я нащупала мобильник и позвонила шефу. Ничего, проснется пораньше. Имею я право приболеть денек?

Макс на звонок отозвался сразу же. Меня это настолько удивило, что я довольно глупо поинтересовалась:

– Максим Максимович, я тебя разбудила?

– Да я, собственно, еще и не ложился. Что-то случилось?

– Ты знаешь, я сегодня не смогу приехать на работу.

– Да-а-а? Ну и не приезжай. Я тоже дома переночую. У тебя все?

– У меня не все. У меня температура… – Я зевнула, не успев сообщить цифры. – А может быть, и приеду, во второй половине.

Сон постепенно отступал.

– Если оклемаюсь.

– Ефимова, ты в своем уме?

– В своем. Мне чужого не надо. – Я опять зевнула. – Могу я хоть раз в жизни…

– Ты у себя дома?

– Я в своем уме и у себя дома!

– Тогда передай трубку мужу.

– Зачем?

– Затем! Консультация нужна.

Я протянула мобильник Наталье, давившейся от хохота, и обиженно попросила отнести его Дмитрию Николаевичу. Назад она вернулась в сопровождении хихикающей Алены. Я пыталась осмыслить, почему на улице так темно и с какой стати некоторые веселятся в такую рань. Разгадка явилась раньше, чем Димка. Закусив нижнюю губу, я вольготно сидела на диване, закутавшись в плед, слегка передергивалась от легкого озноба и радовалась своей временно€й ошибке.

– Слава труду! – ввалившись в комнату, приветствовал меня муж и вздернул вверх сжатую в кулак руку.

– Воистину слава… – лениво отмахнулась я, стараясь не расхохотаться. – Песня была такая «Трудовые будни – праздники для нас!».

– То-то тебе вставать не хотелось, – прыснула Наташка. – Ясное дело, от праздников больше устаешь. Счастье, что они не могут длиться вечно.

– Твой шеф выразил мне соболезнование, сказал, что тебе на ночь глядя крамольные мысли лезут в голову. Надо же! В ночное собралась!

– Ее шеф – козел! – моментально встала на мою защиту подруга.

– Но он чисто по-человечески посоветовал задержать Ирину Александровну на денек дома! – возразил Димка.

– Мне такого никто не предложит! – Наташка явно исходила завистью.

– Правильно. – Голос Алены звучал весьма убедительно. – Вы же еще не рехнулись от служебного рвения. Это только мамочка спит и видит себя в рабочем кабинете. Впрочем, папик от нее недалеко ушел.

– Ну-у-у, началось! Из пустого в порожнее… Я вас покидаю. Чувствую, куда разговор клонится. С какой стати мне выслушивать хулу братскому мужскому сословию?

Димка ретировался в дверь.

– Я думала, ты, как порядочная, зайдешь! – упрекнула меня Наташка. – Надо же разобраться в результатах сегодняшней встречи в верхах универсама. Кстати, почему она была назначена в таком странном месте? Могли бы выбрать какой-нибудь ресторан…

– Место как раз демократичное. Я думаю, вы уже поняли, что депутат Максимов к ФСБ никакого отношения не имеет.

– Как это не имеет? А откуда он узнал, как тебя зовут? Разговаривала-то по телефону с его дружком из «Максстройки» я.

– Да очень просто! За него это сделал его помощник – Саша. Непростая личность… Начнем с того, что оба они заранее знали, что мы виделись с Лидой и Стасом после ее официально зарегистрированной «смерти». Заметили? Не было задано ни одного вопроса по поводу того, когда именно Лида передала нам свою просьбу! А ведь это было бы естественно. Просто они не хотели акцентировать внимание на этом моменте. Максимов сразу же дал понять, что похоронил жену и сына и уверен в том, что наш разговор с ней произошел до этого печального события. Даже не поинтересовался, каким образом и когда мы с ней познакомились. Впрочем, он специально оговорился, что мало уделял внимания жене и сыну. Следовательно, не знал круг ее дружеских связей. Надо думать, официально они не были разведены. Это помешало бы депутатской карьере Максимова… Алена, ты не нальешь мне чайку? По-родственному. И можете располагаться со всеми удобствами. Какой смысл торчать у входа?

– Прямой! По коридору папик слоняется. Наверное, ему все-таки интересно, как будут хулить братское мужское сословие.

– Об чем речь? Ленусик, дуй маме за чаем, а я пока обеспечу лирическое отступление!

Свою пламенную речь Наташка начала от Адама и Евы. В том плане, что мужское поголовье человечества изначально отличалось придурью. С течением времени мир постоянно совершенствовался, совершенствовалась и мужская придурь, приобретая черты деспотизма, тиранства, распущенности… Всего и не перечислишь!

– Ну, это ты уж слишком! – с беспокойством поглядывая на дверь, за которой чертыхался Димка, возразила я.

– Историческая правда! – подмигнула мне подруга. – А бабы – дуры. Потому что у несчастной Евы постоянно перед глазами был дурной пример. Как известно, заразительный. Всевышний лишил бедняжку выбора. Кстати…

Подруга выглянула в холл, убедилась, что Димки там нет, и понизила голос:

– Когда я увидела этого Андрея Ильича, чуть со стула не навернулась! Где ж Лидуся такое чудо откопала? Впрочем, не наше дело. Достаточно того, что наши мужики – золото! Встречаются же иногда самородки! Ленусик! А мне ты не догадалась налить?

– Знаете, давайте лучше переберемся на кухню, – предложила Алена. – Папик сказал, что обязательно поменяет квартиру, и отправился общаться с телевизором при свете ночника.