* * * *

…Огней и вправду было слишком много, и гаснуть они не собирались. Наоборот, пламя разгоралось все ярче: поднималось по высоким стенам, оплавляло кладку, карабкалось на донжоны, вырывалось из окон. Вот рыжие языки взметнулись выше — и огромные окованные железом ворота рухнули с ужасающим грохотом. Огонь тянул жадные лапы к подъемному мосту — и я вздрогнула от ужаса. Две фигурки, поначалу показавшиеся мне крохотными, вырвались из огненного плена и бестрепетно направили лошадей на пылающий мост. Они были все ближе, и я уже различала их лица: мужчина с растрепавшимися светло-каштановыми волосами и девушка, казавшаяся рядом с ним почти девчонкой — черноволосая, синеглазая. Лица обоих были вымазаны кровью и копотью, а в глазах — такая отчаянная решимость… И девушка прижимала к груди толстенную книгу. Лошади, понукаемые всадниками, перешли в галоп, унося обоих беглецов подальше от горящего замка… Но что это? Им наперерез, со стороны леса, тоже мчался отряд. Всадники горячили коней, что-то кричали — и вскоре я смогла разобрать их смысл:

— Остановись, предательница!

— Книга принадлежит Белому замку!

— Будь ты проклята!

Но на лице девушки не дрогнул ни единый мускул, только костяшки пальцев, сжимающих книгу, побелели от усилия. Не выронить, не слушать, не оборачиваться, не отвечать! В беглецов летели арбалетные дротики, сверкающие вращающиеся шары и огненные вихри, но спутнику синеглазой волшебницы было достаточно одного движения, чтобы они рассыпались прямо в воздухе, не причинив никому вреда. А их кони… они чуть ли не летели — и вскоре преследователи остались далеко позади…

* * * *

— Что, от науки клонит в сон?

Мне кажется, что я просыпаюсь от легкого прикосновения к моим волосам, но когда я открываю глаза, мастер Гвеллан стоит у противоположного конца стола, перелистывая книгу.

— Вот, — сон как рукой сняло, и я уже готова начать спор. — Вы сказали на днях, что гуляющая парочка в горах мне померещилась. Что сейчас не носят такую одежду. Смотрите!

И я раскрываю перед ним книгу на той самой странице, где изображены маги и магиссы в разноцветных хламидах.

— Хочешь сказать, что они забрели на полянку перед пещерами прямиком из тех времен?

— Ну… я же вот как-то к вам забрела. Я из будущего, они из прошлого. Сказать по правде, мастер Гвеллан, меня уже ничего не удивляет.

— Во сне ты повторяла "Быстрее, быстрее!", — он словно не слышит того, о чем я пытаюсь ему рассказать.

— Ну да. Мост должен был вот-вот обрушиться. А кони и так шарахались от огня. Здоровенные такие. Даже тот мужчина — и он едва мог совладать со своим скакуном. А девушка… ей еще и книжку надо было удержать. Она толщиной как три ваших фолианта.

— Постой, ты о чем? — Гвеллан хмурится: я уже усвоила — он часто так делает, когда что-то ему не вполне понятно.

— Я во сне видела, — только тут до меня доходит, что я толком ничего не объяснила. — Они вдвоем спасались из горящего замка и увозили книгу. Мужчина… наверное, такой же высокий, как вы. Широкоплечий. И девочка с синими глазами.

— Ты видела… — он недоверчиво качает головой. — Тебе приходилось слышать легенду о "Книге магов"? О Кариоль и Гордиэле? Между прочим, она как раз записана в той книге, на которой ты так безмятежно спала. И как ни удивительно, связана с тем самым дракончиком, который так тебе понравился.

— Нет, я не слышала, — ну, конечно, надо же поддеть меня! — Я предпочитаю смотреть кино. И мне его показывают!

А вот про дракончика я бы с удовольствием послушала.

Гвеллан распоряжается принести вина, фруктов и сладостей, при этом не гнушается сам расчистить место на широком столе. Интересно, он предпочитает все делать сам. А ведь он знатного рода. Быть может, годы странствий, о которых он едва обмолвился, приучили его обходиться без посторонней помощи? Или когда становишься архимагом, все эти вещи начисто теряют значение? Он сам рассказывал — если твой Дар велик, магия становится твоей жизнью, ее единственным смыслом. Наверное, именно это произошло и с ним… И он — одиночка, я это чувствую, хотя и легко позволяет другим находиться рядом. Вот мне, например. Даже сказки рассказывает…

— "Книга магов" так или иначе связана с Источником?

Теперь мне стыдно, что я позволила себе задремать за чтением, как последняя дурочка. Недалекая смазливая девчонка, которую, как оказалось, даже в школе Жемчужной розы ничему толком не обучали. Потому что неумеху из хорошей семьи замуж возьмут и так, — недалекую и косорукую. И кого во мне видит мастер Гвеллан? Еще и грызу какой-то желтый фрукт, по виду похожий на айву, но гораздо сочнее и слаще. И пререкаюсь со своим наставником, а он почему-то терпит, вместо того чтобы заткнуть нахалку. Мне вдруг ужасно хочется извиниться, сказать, что всему виной дождь и огонь в камине, что я… что я не такая. Но он вряд ли нуждается в моих оправданиях.

— Видишь ли, в нашем мире все так или иначе связано с Источником, — начинает он, разливая вино по бокалам. — То, что я расскажу тебе сейчас… возможно, ты сочтешь это выдумкой. Да и кто может сказать, что на самом дело произошло тогда, две с половиной тысячи лет назад?

Ну да, я вот тоже уже убедилась, какая абсурдная ложь записана в книгах по истории…

— Говорят, — негромко продолжает мастер Гвеллан, — некогда едва ли не каждый, рожденный в этих землях, обладал Даром. Заставить пшеницу на поле расти быстрее, сделать так, чтобы и куры, и телята были здоровы, мог чуть ли не каждый крестьянин. И даже не считал это магией. Тех же, в ком сила проявляла себя более явно, брали учиться. В Белый замок на северных скалах. Маги, жившие там, практиковали исключительно светлую магию. И там же хранилась так называемая "Книга магов", в которой были перечислены имена всех волшебных существ, населявших наши края.

— И однажды Темные украли Книгу у Светлых?

— Подожди, все не так просто, — он улыбается. — Конечно, Светлые настаивали, что так было положено испокон веков. Однако настоящими хозяевами книги были некие Хранители — существа загадочные и не вполне принадлежавшие нашему миру. Они не различали ни темных, ни светлых. Наверное, это было правильно: раз в сто лет все имена из Книги должны были быть прочитаны — чтобы существа, созданные магией, неважно, к какой из сторон их можно было отнести, жили дальше. Кто помешал бы светлому магу пропустить пару строк в списке?

— Сгинул бы какой-нибудь болотник, насылающий наваждения и заманивающий в топь? Разве это плохо? Или древесный дух, который губил дровосеков?

— Всего должно быть поровну, так, как задумано изначально, — вздыхает Гвеллан, отчего-то вдруг становясь печальным. — Так вот, были Темные и Светлые. И однажды кто-то из Темных сумел проникнуть в Белый замок и выкрасть Книгу. Началась война, она длилась несколько лет… Маги истребляли друг друга, начисто позабыв про Тьму и Свет.