Операция по захоронению трупа занимает ещё некоторое время. Сперва мне хотелось всё-таки развернуть ковёр и глянуть хотя бы одним глазком на бедолагу, попавшего под раздачу, но решаю, что мне это совершенно не нужно. Тем более, прекрасно знаю себя – потом мертвец будет мне каждую ночь сниться, значит, лучше на него даже не смотреть. Плюс ко всему, уже довольно темно, и ничего я всё равно не разглядел бы.

И уже сев в машину и утерев выступивший пот, вспоминаю о мешочке с камешками. Что это за камешки? Бриллианты, небось? Какую-нибудь дешёвую стекляшку в таком красивом бархатном мешочке хранить никто не станет… С другой стороны, почему мужик не оставил в барсетке документов, но так легко расстался с несомненным богатством?

В том, что камешки представляют собой какую-то ценность, я почему-то уже не сомневаюсь. Нюх на драгоценности прорезался, что ли? Не понимаю лишь одного: почему их мне оставили?

Впрочем, долго размышлять некогда. Да и оставаться здесь, рядом с только что насыпанным холмиком из камней, не дело. Больно уж выглядит всё подозрительно. Поеду лучше домой, и там, в тишине и покое поразмышляю о сокровищах, неожиданно доставшихся мне взамен на оказанные похоронные услуги.

Уже выехав на шоссе и повернув в сторону города, принимаю соломоново решение: мужика, владельца барсетки, пока не разыскивать не стану, так как он наверняка сам начнёт искать меня. Может, у него случилось около банка что-то непредвиденное, а я обвиняю его во всех смертных грехах. Хотя, если говорить начистоту, разве он не грешник, если убил человека? Самый настоящий душегуб-кровопийца. Какие могут быть к нему симпатии?

Да, и ещё. Сейчас вернусь в город и сразу же подскочу к знакомому ювелиру. Пускай разрешит мои сомнения: посмотрит, что за камешки в этой барсетке. Если их хозяин не объявится, то сокровища – а я уже почему-то не сомневался в том, что мне в руки попало что-то очень ценное, наверняка дороже по стоимости, чем зажиленные две тысячи! – останутся мне в качестве компенсации за такое неблаговидное дело. И никаких угрызений совести у меня не будет, вот так!

2.

Но к знакомому ювелиру я еду не сразу, а возвращаюсь сперва к тому месту, где меня подцепил мой исчезнувший пассажир, а потом наведываюсь ещё раз к банку, где потерял его след. Прежде чем насладиться обладанием неожиданно свалившихся на меня сокровищ, необходимо убедиться, что на них никто больше не претендует. Но, ясное дело, мужичка нигде нет. Собственно говоря, на многое я и не рассчитывал, зато, по крайней мере, теперь совесть будет чиста, когда выясню, что в оставленной сумочке настоящие бриллианты, которые потом с чистой совестью смогу продать и начать новую жизнь. А что – заслужил доблестной похоронной службой!

Конечно, в сказки и в сокровища легендарного Али-Бабы я не верю, но перенесённый мной ужас при перевозке мертвеца – а как это ещё назвать? – требует соответствующей и немалой компенсации. Не каждый день такое «счастье» выпадает. Сезам открылся…

С этим ювелиром, старичком-румыном по имени Марк, я познакомился не так давно, но почему-то с первого взгляда решил, что ему можно доверять. Уж, больно всё у него по-доброму старомодно и основательно – и во внешности, и в его маленькой конторке, приютившейся в малолюдном закутке рядом с большим торговым центром. К нему если и заходит кто-то из клиентов, то они наверняка такие же ветхие и неторопливые старички, как он сам.

Познакомились мы, когда из колечка жены, подаренного мною много лет назад ей на свадьбу, выпал камешек бирюзы. Марк быстро его вставил у меня на глазах, закрепил и при этом постоянно что-то бормотал на идиш, рассчитывая, вероятно, что я его понимаю. К сожалению, я старика разочаровал. Но ему понравилось уже то, что я не перебивал и слушал внимательно, а при некоторых известных с детства словах у меня даже загорались глаза. Потом мы перешли на иврит, некоторое время он рассказывал о себе, потом я о себе, и, наконец, мы вполне дружелюбно расстались. Я сунул кольцо в карман и ушёл. И уже потом, пройдя два квартала, вдруг вспомнил, что забыл заплатить старику за работу, а он мне так ничего и не сказал.

Вернувшись, я извинился и вручил ему деньги, и тут он сказал замечательную фразу:

– На самом деле, я не забыл попросить у вас, юноша, деньги. Просто мне хотелось проверить, порядочный ли вы человек и вернётесь, когда вспомните об этом. Вот, вы вернулись… Значит, я имею дело с порядочным человеком, а это в последнее время такая редкость!

Вряд ли в каком-то ином магазине или лавочке могло произойти нечто подобное, поэтому старичок-ювелир надолго врезался мне в память, и я решил, что если ещё понадобится, то обращусь только к нему. Вот такой случай и представился.

На улице уже темно, и все магазины постепенно закрываются, но окна и витрина ювелирной мастерской пока освещены.

– Здравствуйте, Марк, – говорю ему, закрывая за собой входную дверь, – вы меня помните?

Ювелир подслеповато щурится, разглядывая меня, и неуверенно кивает головой.

Вытаскиваю из барсетки мешочек и высыпаю белые поблёскивающие камешки на стеклянный прилавок перед ним:

– Вот, попали мне случайно. Хочу, чтобы вы проверили, что это за камни. Настоящие или…

Марк недовольно косится на них и отрицательно качает головой:

– Понимаете, молодой человек, я простой ювелир и могу выполнить какие-то несложные работы по золоту или серебру – расширить или сузить колечко, вставить выпавший камень, но определить, какой он на самом деле и сколько стоит… Для этого нужны соответствующие химические реактивы, а у меня их нет. Вы меня понимаете?

– Ну, хотя бы отличить драгоценный камень от стекляшки вы можете?

– Попробую… Откуда у вас эти сокровища?

К такому вопросу я, если говорить честно, не готов, хотя и ожидал его. Поэтому мнусь и выдавливаю первое, что приходит в голову:

– Долгая история… Знакомые попросили оценить и, по возможности, найти покупателя.

Старик молча разглядывает меня и разводит руками:

– Даже если это настоящие бриллианты, то у меня нет столько денег, чтобы купить их. Да я, повторяю, и не занимаюсь драгоценностями. Нет у меня таких богатых клиентов, чтобы заинтересовались.

– А к кому мне обратиться?

– Не знаю. Среди моих знакомых ювелиров тоже богачей нет.

– Ну, хотя бы проверить вы их можете?

Марк лезет в карман и дрожащими пальцами достаёт сигарету:

– Я, конечно, могу отличить стекло от настоящего камня, но, повторяю, чтобы назвать его цену…

– Хотя бы это. Буду вам благодарен. Не беспокойтесь, я заплачу.

Некоторое время Марк размышляет, потом неуверенно говорит:

– Их нужно для начала посмотреть под микроскопом и попробовать царапнуть ими по стеклянной поверхности. Если царапина останется, то это серьёзный камень, если нет…

– Мне эти подробности не интересны. Главное, узнать, ценные ли это камни или нет. И всё.