– У вас есть с собой какие-нибудь документы, удостоверяющие личность?

– Если ваши люди стерегли меня около дома, значит, им известно моё имя, не так ли? Какие ещё документы?

– Таков порядок.

Молча достаю автомобильные права и кладу перед ним. Такое «дружелюбное» начало разговора мне крайне не нравится. Мог бы быть и повежливей. И представиться первым перед тем, как интересоваться чем-то у человека, доставленного чуть ли не под конвоем.

Мужчина внимательно изучает мои права, будто видит впервые в жизни, потом отодвигает их в сторону, но не возвращает, и только сейчас впервые поднимает на меня глаза.

– Поймите, уважаемый, мы должны поступать по протоколу, а то вы же первый потом побежите на нас жаловаться.

– Жаловаться? Зачем? И что толку? – надуваюсь я.

Следом за протокольными вопросами о моей личности непременно последуют вопросы о том, чем я занимаюсь. Признаваться, что халтурю, как таксист, мне совсем не резон, потому что укажи я это, инфа так или иначе дойдёт до налоговой инспекции, и мне вкатают хороший штраф за работу по-чёрному и неуплату налогов. А если дойдёт ещё и до Института национального страхования, который платит пособие по безработице, кары нарушителю статуса могут быть совсем катастрофическими.

– Ни на кого жаловаться я не собираюсь, – начинаю выкручиваться, – если у вас есть какие-то вопросы ко мне, то задавайте сразу. Мне скрывать нечего. Разве что-то скроешь от вас, полицейских?

– Я не из полиции, – криво усмехается мужчина и достаёт какое-то удостоверение, которым машет перед моим носом, и я даже не успеваю ничего прочесть, как он сразу убирает его. – А вопросов к вам и в самом деле немало.

А вот это уже совсем интересно. Кому я мог понадобиться, кроме полиции? В чём могут подозревать меня? В том, что пытался грохнуть старика-ювелира и ограбить его лавку? Вряд ли. Не такие уж они глупцы, чтобы не разобраться в полной моей непричастности. Ну да, был я в тот момент в лавке… Может, и в самом деле вопросы исключительно протокольные?

Мужчина за столом внимательно наблюдает за мной и, вероятно, пытается читать по лицу мысли, которые вертятся у меня в голове. Наверняка это совсем не трудно.

– Да не переживайте вы, ради бога! – снова усмехается он. – Нам совершенно не интересно, что вы занимаетесь таксистским бизнесом без оформления. Пускай вас налоговая ловит, это их работа, а наша… Скажите, насколько хорошо вы знакомы с ювелиром Марком, у которого были?

– Как вам сказать… – замялся я и сразу немного приободрился. – До этого я был у него один раз, тогда и познакомились. Но не более того. Колечко жены он мне ремонтировал. Обменялись тогда несколькими фразами, вот и всё. Какая между нами может быть дружба?

– А вчера с какой целью к нему приходили?

На этот вопрос мне не хочется отвечать. Сейчас всплывут камешки, и мне придётся рассказывать, откуда они у меня появились. Ниточка потянется. Врать про наследство от мифического дедушки из Америки – явно не прокатит. Неправдоподобно, да и на деталях засыплют.

– Мне понадобилось, – всё равно принимаюсь отчаянно юлить, – немного расширить собственное обручальное кольцо…

Я даже вытягиваю перед собеседником безымянный палец и пытаюсь провернуть на нём тонкое обручальное колечко. А оно, как назло, сидит свободно и прокручивается на пальце без усилий.

– Предположим, что это так, – отвечает собеседник, даже не глядя на мою руку. – Вы ничего странного не заметили в поведении Марка? Он не жаловался на недомогание?

– Нет. Всё было как обычно.

– А как вы оказались в подсобке, куда, как я понимаю, посторонним вход запрещён?

Тут уже врать совсем легко, и я с готовностью сообщаю:

– Понимаете, он попросил меня немного подождать, пока закончит какую-то работу, и удалился к себе в подсобку. Некоторое время я сидел на стуле, а потом позвал его по имени. Когда он не ответил, прошёл внутрь и увидел, что он лежит как-то неестественно.

– Он вам успел сказать что-нибудь?

– Нет, только хрипел. И тогда я понял, что нужно вызывать скорую помощь. А дальше вы, надеюсь, знаете. – Некоторое время я молчу и прибавляю для убедительности. – Если думаете, что я сунул себе что-то в карман, воспользовавшись неразберихой, то можете меня проверить – ничего у меня нет. Хоть обыск дома делайте…

– Нет-нет, – отмахивается от меня мужчина, – разговор сейчас совсем не об этом. Ответьте ещё на один вопрос: вы ничего с собой не приносили? Ну, кроме кольца на пальце.

Врать так уж врать, и я делаю невинные обиженные глаза:

– Почему вы мне не верите? Вот оно, колечко на пальце… А этому Марку ещё сильно повезло! Если бы он сделал мне кольцо сразу, то я тут же ушёл бы из мастерской. А он замешкался… Неизвестно, когда старика обнаружили бы. Вы понимаете, что я ему, может быть, даже жизнь спас?

– К награде вас представят в другом месте. – Похоже, собеседник слушать мой жалкий лепет больше не собирается и лишь перебирает какие-то принесённые с собой бумаги. – Когда вы зашли в подсобку, случайно не обратили внимание на то, чем занимался старик? Что лежало перед ним на столе?

Развожу руками и трагически сообщаю:

– Разве у меня было время что-то разглядывать? Я видел перед собой только человека, которому требуется помощь! А что перед ним – деньги, золото или ещё что-то… Нет, ничего не видел!

Всё это прозвучало весьма пафосно и крайне неправдоподобно, поэтому мне сразу же стало стыдно: вот здесь-то я и прокололся! Как можно было не заметить камешки, высыпавшиеся из мешочка, если рядом с ними было лицо потерявшего сознание Марка?!

– Хорошо, – вздохнул мужчина, – я вас больше не задерживаю. Но перед тем, как вы отправитесь домой, я попросил бы вас оставить отпечатки пальцев. Это тоже стандартная процедура в подобных случаях. Сейчас сюда придёт наш эксперт, и вы всё сделаете… И ещё одна просьба: начато следствие, и вам пока не следует никуда уезжать из города.

– Следствие? – удивляюсь я. – Неужели всё так серьёзно? Разве это не простой сердечный приступ или что-то подобное?

– Да, следствие. Всё несколько сложней, чем вам кажется. Думаю, мы с вами ещё не закончили беседу…

Он куда-то звонит, и через минуту в кабинет входит моложавый парень с чемоданчиком. Быстро снимает отпечатки моих пальцев, но уже не набившим оскомину по детективным фильмам чернильным штампом, а с помощью компьютера, и быстро, не говоря ни слова, удаляется.

– Вы меня хорошо поняли? – на прощанье спрашивает меня грозным голосом коротышка, вставая из-за стола во весь свой невысокий рост. – Из города никуда не уезжать, и когда я вас снова приглашу на встречу, то… короче, вы меня поняли.

– Понял, – вздыхаю облегчённо и протягиваю ему руку, но он её не пожимает и отворачивается к компьютеру.

Теперь уже мне хочется задать ему несколько вопросов, но я не рискую. Настолько у него вид недовольный и даже злой. Вероятно, он ожидал иного развития нашего разговора, но ничем интересным я его не порадовал. Да и не хотелось этого делать – не подставляться же, в конце концов, с бриллиантами!