–Миледи, вот…– Толстячек последним протянул ей свой рисунок. Взяв его, Нади попыталась заглянуть в листок, который лежал на столе перед кочевником. Но, как только она вытянула шею и привстала на носочки, мужчина поднялся, смял лист и метко бросил его в корзину с мусором, стоящую у противоположной стены.

“Ну, хотя бы какой-то талант у тебя имеется”. Улыбнувшись своим мыслям, засунула рисунки в ящик стола.

Последний ученик покинул класс.

Молча подойдя к столу, мужчина подхватил свой плащ. Приглушенный стук мягкой кожаной обложки о деревянный пол привлек внимание обоих. Посмотрев под ноги, Сверр ухмыльнулся, а у Нади сперло дыхание.

– Говоришь, выразить мысли и желания.

Подняв раскрытую тетрадь, кочевник замер, внимательно рассматривая черно-белый рисунок.

–Ты хорошо рисуешь.

Он, улыбаясь, протянул тетрадь девушке. Нади была уверена, что сейчас ее лицо просто пунцовое. Схватившись за край злополучной тетрадки, попыталась ее выдернуть, однако, мужчина не собирался ослаблять хватку. Подтянув тетрадь к себе, а вместе с ней и ее хозяйку, он еще раз взглянул на рисунок.

– Не переживай, сладкая. На празднование Смены лет ты получишь то, о чем мечтаешь.

Разжав руку, Сверр вышел из класса, бросив на ходу, что будет жать  на улице.

С корнем вырвав злосчастный рисунок, Нади достала из сумки сорочку и, смяв все в один большой комок, открыла засов небольшой печки, стоящей в углу. Пламя приняло ее щедрый дар, проворно поглощая не только ненавистный сверток, но и возникший в душе стыд.

Надев шубку и собрав со стола книги, подошла к входу, но внезапно обернулась и стрелой подбежала к мусорной корзине. Вынула смятый лист. Почему-то сразу развернуть его не хватало смелости. Зажмурив глаза и вздохнув поглубже, расправила листок. Слегка приоткрыла один глаз. Шумно выдохнув, открыла второй, чтобы лучше рассмотреть непонятную надпись. Не один символ не был ей знаком.

«Это его родной язык? Интересно, что он здесь написал. Опять какой-нибудь озабоченный бред. Жаль, что я не смогу сама это прочитать. Придется просить Хло».

Она слышала, как Сверр говорил на нем только пару раз. А то, как он выглядит, перенесенным на бумагу, девушка и представить не могла. Витиеватые символы выглядели красиво, так же, как и услышанные когда-то слова.

Такое чувство, что этот язык был специально создан для воинов и любовников. Резкий, но мелодичный, он, одним своим звучанием, заставлял пульс ускоряться.

Сунув лист в сумку, поторопилась на выход.

Зажмурившись от яркого солнечного света, девушка, перейдя улицу, подошла к лошадям. Кочевника нигде не было видно.

Пока она осматривалась по сторонам, стараясь отыскать высокую фигуру в черном плаще, в нос ударил изумительный запах свежей выпечки. В животе заурчало.

“Было бы неплохо зайти сейчас в пекарню и съесть что-нибудь вкусненькое”.

Только она об этом подумала, как перед ее глазами появились две горячие булочки.

Обернувшись,  встретилась взглядом с изумрудными глазами.

–Голодна?

 Отрицательно покачала головой. У нее уже выработалась привычка всегда от всего отказываться и все отрицать, находясь рядом с ним.

–Ешь.

 Сунул ей в руку один пирожок, а сам откусил кусок от второго.

–После этого твоего рисования у меня просто зверский аппетит.

“И почему он, вроде, говорит о еде, но мне кажется, что имеет в виду что-то другое. Неужели я стала такой распушенной? Или это просто его похотливый взгляд всему виной?”

Есть при мужчине было неловко, поэтому она отвернулась и отошла. Выпечка приятно грела руки. Когда же девушка ее надкусила, то даже замычала от удовольствия.

Закончив с трапезой, вернулась к мужчине. Тот,  давно все съев, разговаривал с подошедшими к нему людьми. Кто-то интересовался делами племени и здоровьем вождя, кто-то жаловался на неудачную охоту и плохой урожай. Кочевник внимательно всех выслушивал, отвечая и, по возможности, предлагая помощь. Через пару минут их окружила приличная толпа, основными участниками которой были молоденькие девушки и женщины. Каждая так и норовила отцапать кусок. Поняв, что пора это все заканчивать, Сверр мило улыбнувшись своим обожательницам и кивнув парочке мужчин, буквально забросил Нади на лошадь. Через несколько минут они уже были на пустынной, заметенной снегом дороге.

Она ехала позади, старалась смотреть по сторонам, но всякий раз ее взгляд возвращался к всаднику.

“И что они все в нем находят? Знали бы, какой он тиран, ближе, чем на сто футов к нему не подошли. Ну и что, что от одного его взгляда колени подворачиваются. Это просто животные инстинкты, которые давно были побеждены разумным человеком! А как они на него вешались! Неужели и я так со стороны выгляжу, когда он рядом? Не хочу быть как эти глупые девицы! Они, может, и лягут к его ногам, как только он их пальцем поманит, но не я! Пусть только попробует еще раз заикнуться о чем-нибудь непотребном! ”

Подстегнув лошадь,  поравнялась с объектом своих мысленных триад.

–Я хотела бы знать, как продвигается решение нашей проблемы?

–Какой еще проблемы? – Кочевник продолжал смотреть вдаль, не обращая на нее внимания.

–Этой. – Девушка приподняла рукав шубки, демонстрируя золотой узор на запястье.

–Я думал, что мое полуголое изображение в твоей тетради и было решением всех наших проблем. Разве нет? – Мужчина ухмыльнулся, поворачивая голову в сторону мгновенно покрасневшей Нади.

– Если ты еще раз об этом вспомнишь, я тебя прирою где-нибудь здесь под деревом и твой хладный труп найдут очень не скоро.

–Мне уже страшно.

Его подтрунивающий голос просто бесил.

– Прекращай набивать себе цену, малышка.

– Цену?

Ночь, по команде хозяйки ускорилась и встала поперек дороги, преградив кочевнику путь.

– Я не какая-то вещь! Меня нельзя купить!

–У каждого своя цена.

– Даже так. – Она удивленно приподняла брови. – Интересно, и какова же она у тебя?

Не отрывая от Нади проницательного взгляда, Сверр потянул за поводья, направляя коня в обход возникшей преграды. Проезжая мимо, он на секунду наклонился в сторону девушки.

–Моя цена – ты.

Так и застыла с открытым ртом, смотря в удаляющуюся спину.

Всю дорогу она плелась сзади, пребывая в шоке от услышанного.

“Да быть этого не может…Он что же?…Да ну, нет. В чем можно быть уверенной – это то, что больше он со мной не заодно. Что там на него нашло не понятно, но от этого, теперь уже только МОЯ проблема, приобрела просто гигантский масштаб”.

Доехав до особняка, она была готова сама спрыгнуть с лошади, лишь бы случайно не посмотреть ему в глаза. Ей было так неловко, что хотелось спрятаться ото всех, как в детстве, на чердаке и просидеть там до самой ночи. Но, детство прошло, а чердак тут был просто жуткий. Так что пришлось собрать все силы в кулак и, как ни в чем не бывало, упереться руками в широкие плечи мужчины.