“Да тише ты! Она на тебя смотрит, хочешь огрести”

“Ничего она не сделает! Кому вообще нужна эта ерунда!”

Услышанное подняло в душе гигантскую волну негодования. Нади понимала, что пора было все это прекращать. Правда была одна проблема. Она не умела, как ее мать, одним лишь взглядом ставить людей на место. Повышенный тон и угрозы могли возыметь результат на прислугу, но не на этих детей.

Расправила плечи, подняла подбородок и натянула на лицо невозмутимое выражение. Как можно тише, но в тоже время твердо и уверенно,  начала проговаривать на ходу выдуманную историю об отважном герое, который прятал свое имя под таинственной буквой Х. И о магических числах, которые могли помочь разгадать его загадку, если знать, как правильно с ними обращаться. Ее стратегия сработала и уже через пару минут не только дети, но и она сама с интересом погрузилась в мир волшебных чисел.

Так благополучно прошло занятие не только по арифметике, но даже и по правописанию, которое ограничилось всего лишь несколькими замечаниями. Самое тяжелое ждало ее впереди. Она и подумать не могла, что занятие живописью вызовет такой резонанс. На пробных уроках, в присутствии графини, никаких проблем не возникало.

Сейчас же почти весь класс, не считая четырех девочек, был категорически против этого “девчачьего занятия, недостойного настоящего мужчины”. И как бы она не пыталась побороть такой однобокий взгляд, все было тщетно. Карандаш в руки так никто и не взял, а некоторые даже ногами затопали в знак протеста.

Голова начинала раскалываться, ноги болели, так как присесть даже на секунду, означало потерять контроль и дисциплину. Хотя последнее и так исчезало на глазах. Ей нужна была секунда, чтобы собраться с мыслями, иначе мозг просто закипит.

Только она об этом подумал, как в помещении воцарилась такая гробовая тишина, что девушка могла расслышать свое дыхание. Не понимая, что произошло,  начала усиленно искать причину таких резких перемен.

Причина стояла возле самого входа, величественно возвышаясь не только над маленькими проказниками, но и над уставшей девушкой.

“И что ты тут забыл?”

Посмотрела на мужчину, пытаясь силой мысли передать ему возникший в голове вопрос.

“Неужели в деревне не осталось ни одной красотки, которой ты мог бы построить глазки еще какой-то час?”

Никто из детей не издавал и звука. Казалось, они вообще превратились в живые статуи.

Чтобы не терять такую прекрасную возможность,  переключила внимание на замерший класс.

–Итак, сейчас мы дружно берем в руки карандаши и приступаем к выполнению задания. Вам нужно изобразить то, что вы хотели бы получить в подарок на праздник Смены лет. В противном случае, – она обвела всех детей взглядом, задержав его на особо упрямых экземплярах, а потом предвкушающее взглянула на стоящего в дверях кочевника, – разговор будет коротким, и вести его буду не я, не правда ли?

 Приподняла одну бровь и слегка подмигнула мужчине, намекая на то, что он просто обязан, раз уж явился, поддержать ее игру.

Пройдя к столу и небрежно скинув на него плащ, Сверр положил руку на рукоять кинжала.

–Его вообще не будет.

“ Сказал, как отрезал. Лучше б просто кивнул. Зачем так- то пугать! Не дай Всевышние, кто-нибудь еще заикаться начнет. Надо слегка разрядить ситуацию ”. Только  приготовилась пояснить, что этот страшный человек имеет в виду совсем не, то о чем все подумали, как Сверр, а за ним и весь класс прыснули со смеха.

Не понимая, что здесь может быть смешного,  раздраженно сложила руки на груди и надеялась, что ее взгляд пробурит огромную дыру прямо между его насмехающихся глаз.

–Может, объясните, что тут происходит?– Прошипела эту фразу, боясь разомкнуть зубы, чтобы случайно не завернуть что-нибудь не для детских ушей.

–Я вас умоляю, миледи. – В его глазах плескалось неприкрытое веселье.

– Я хорошо знаю здесь каждого ребенка и не собираюсь никого запугивать и наказывать за то, что они не хотят заниматься бессмыслицей.

–Живопись – это не бессмыслица!

Сжала руки в кулаки, готовая до последнего отстаивать свое мнение, а заодно и просветить этого темного и глупого человека.

– С помощью рисунка человек может излить душу. Выразить свои мысли и желания. Показать то, что скрыто внутри.

–Медведь одним замахом когтистой лапы тоже может показать, что скрыто внутри. И поверьте, зрелище будет не из приятных. Им надо учиться защищать себя и свою семью, а не портить бумагу.

–Они же еще дети.– Ее возмущению не было предела.

–Это не снимает с них ответственности.

Мужчина прислонился к столу, всем своим видом показывая, что разговор окончен.

“ Вместо того, чтобы мне помочь, только все портишь. После твоих речей, они вообще перестанут что-либо делать. И превратятся в таких же дикарей ”.

Красноречиво хмыкнув, показывая, что категорически не согласна с его мнением, Нади плюхнулась на свой стул, осознавая, что ее слово опять оказалось пустым звуком.

“Делайте, что хотите!”

Как бы она не сопротивлялась, чувство обиды все же заползало в душу, а глаза стали неприятно пощипывать.

–А вот чтобы показать уважение к вашему очаровательному преподавателю и ваше послушание, вы сейчас нарисуете, что там она вам сказала. И чем быстрее, тем лучше.

Взяв с ее стола чистый лист и огрызок карандаша, мужчина, не торопясь, прошел к последнему ряду и приземлился рядом с толстячком, от чего тот гордо поднял подбородок. По его лицу без труда можно было прочитать: “Видели! Не каждому дано делить лавочку с будущим вождем и бесстрашным воином. Завидуйте молча, неудачники!”

Сверр, не поднимая глаз на зазнавшегося мальчугана, положил руку на лохматый затылок и ткнул того головой вниз.

–Нос в лист уткнул и сидишь, рисуешь.

Тот, быстро закивав, тут же схватил карандаш.

Все это время Нади исподлобья наблюдала за происходящим. А когда дети самозабвенно принялись за работу, она на секунду пожалела, что не имеет на них такого же сильного влияния, как этот мужлан.

Напомнив еще раз, на какую тему должны быть детские творения, и убедившись, что ее помощь никому не требуется, раскрыла  тетрадку и начала бездумно выводить в ней линии. Ведомые подсознанием, они стремительно превращались в волевой подбородок, насмешливо изогнутые, чувственные губы, глаза полные желания и страсти, мощную шею, сильные широкие плечи, манящий рельеф мышц, звон колокола.

“Звон колокола?”

Моментально сбросив наваждение, Нади захлопнула тетрадь.

Недовольные звуки прошлись по классу. Большинство не успело дорисовать свои праздничные желания. У кого-то их было чересчур много, а кто-то кропотливо вырисовывал каждую деталь. Совместно решили, что дорисуют все на следующем занятии. Нади прошлась по рядам, собирая незаконченные работы. Отдав свои рисунки, дети весело подпрыгивали с мест и, прежде чем покинуть класс, оборачиваясь, опускали головы в поклоне.