На гибэдэдэшный пост они напоролись у поворота на Зубатовку,когда уже почти рассвело – черт Знает, сколько прошло времени, много. Карташпроснулся рывком, будто его толкнули в бок, резко сел. Небо на востоке былосерым и холодным, тайга была серой, весь мир был серым. Накрапывал мелкийдождик, а «Нива», вот удивление, плавно притормаживала перед освещеннымдвухэтажным домиком силикатного кирпича на обочине; наперерез цыганскомужелезному конику, размахивая светящимся жезлом, выбегал парнишечка в серойформе. Пыхтящий от усердия, совсем юный сержантик. На бойца засадного полкапохожий столь же сильно, сколь и ромалы.

– Ничего, гадже, – невозмутимо сказал МихайАлексею, останавливаясь, – обычное дело. Руслан с таможней договорится...Руслан!

«Жилетка» неторопливо выполз из тачки, облокотился наприоткрытую дверцу, дожидаясь сержантика. Тот с бега перешел на степенный шаг,приблизился с видом вовсе уж гордым и несуетным, как и полагается истинномувластелину автострады, и, придерживая болтающийся на плече автомат, бросилкоротко:

– Сержант Пономаренко. Документики на машину попрошу.

– Володя, дорогой, не узнал, да? – расплылся вискреннейшей улыбке Руслан. – Мы же сегодня уже мимо тебя проезжали,забыл, а? Документы показывали. Ну на, посмотри еще раз... – При этихсловах в карман сержанту перекочевала сложенная пополам бледно-зеленая бумажка.

Сержант Володя пополнения кармана вроде бы и не заметил,однако ж был явно сбит с толку. Он заглянул в салон, посмотрел на пассажиров ипосмурнел еще больше.

– Узнал, как не узнать, – почесал жезлом лоб.-Только тут петрушка такая получается... В общем, сводка поступила, что из зонытрое урок в рывок ушли, велели бдительность усилить, каждую тачку шмонать, дажеподкрепление вон прислали... Ты уж не обижайся, Руслан, работа такая... Это ктоу тебя сидит?

Алексей прошелся взглядом по освещенным окнам гаишногопоста. Шторы нигде не задернуты, силуэты в окнах вроде не маячат, на крошечнойпарковке одиноко мокнет черный «джип»...

– Это? – «жилетка» обернулся на машину. – Этогости, брат. Домой едем, праздник у нас сегодня.

– А... документы у гостей имеются? – Володямельком оглянулся на пост, и Карташ подобрался.

– Э, брат, тебе мало тех документов, что я тебе уже двараза показывал? Есть у них документы, какой нормальный человек сейчас бездокументов ходит!..

На крыльцо вышел человек в форме, с «калашом», небрежновисящим на плече стволом вниз, лениво выщелкнул сигарету из пачки, захлопалсебя по карманам в поисках зажигалки, стрельнул взглядом в сторону «Нивы»...

– Ай, Руслан, перестань, – преспокойно сказалКарташ. – Служба, что ж мы, не понимаем, что ли. Сейчас, товарищ сержант,момент, будут вам документы... А что за подкрепление-то?

Он неуклюже заворочался на тесном сиденье, полез в карман.

– Да понаехали тут на ночь глядя хрен знает кто на«джипаре», – уныло сказал сержантик. – Не знаю я, майор с нимитрендел...

Человек на крыльце немного повернулся, закрывая огонекзажигалки от ветра, при этом автомат вроде как случайно соскользнул с егоплеча...

Карташ и сам не понимал, какая сила толкнула его надействие. Не иначе, включился тот самый биокомпьютер, который уже помог ему безособых потерь для здоровья выдержать шоковый удар от разрыва световой гранаты –там, в тайге, во время нападения людей Зубкова на поезд. Откуда, почему пахнулоопасностью, нет, не опасностью даже – смертью, было непонятно, но выискиватьпричинно-следственные связи времени не оставалось.

Выходя из машины, Руслан положил обрез между сидений. Его-тоКарташ и подхватил, одновременно дергая ручку и вываливаясь на мокрый асфальт,одновременно гаркая: «Гриня, засада!..» Больно ударился локтем, перекатился набок, вскинул обрез...

«Бах!..»

«Так-так-так-так-так!..»

Выстрел из дробовика и автоматная очередь слились. И все жтаки Карташ успел первым. Заряд дроби шибанул человека на крыльце в грудь, егосмело с крыльца, как картонный манекен, однако за миг до того, прежде чемупокоиться навсегда, он успел вдавить курок. На конце «калашного» стволарасцвел ярко-желтый мерцающий цветок, в тарахтящем грохоте очереди звук ударапуль о металл и сдавленный чей-то вопль были почти не слышны. Карташперекатился влево, обратно к машине, прямо в лужу, сбивая прицел противнику, ишарахнул из второго ствола по окнам поста, не целясь, просто чтоб тепригнулись, попрятались. Отбросил дробовик – все равно патронов большенет, – вскочил на корточки, быстро огляделся...

Открытую дверцу «Нивы» наискось пересекала цепочкааккуратных отверстий. А за ней был Руслан... Судя по всему, он так и не успелничего понять, очередь прошила дверцу насквозь, и пули закончили свой путь втеле сына Михая. Руслан лежал навзничь, повернув к Алексею белое лица с широкооткрытыми глазами, на котором застыло выражение легкого удивления, цветастаярубаха быстро темнела от крови. Рядом ворочался, стонал, прижимая ладошку кбоку, давешний сержантик Володя. Его тоже, видать, зацепило. Автомат свалился сплеча, другой рукой он царапал асфальт и пытался до автомата дотянуться...

Алексей метнулся к нему, подхватил «калаш», передернулзатвор, досылая патрон. Услышал, как клацнула дверца «Нивы», – Ленявыскочил из тачки как чертик из табакерки, пригнувшись, прыснул под защитубагажника, сжимая в обеих руках блестящий пистолет, непрерывно матерясь и путаярусские слова с цыганскими. Таксиста с боевой подругой видно не было,Гриневский, едва завертелась карусель, бросил себя на Машку и повалил на пол,между сидений, закрывая своим телом от пуль... По крайней мере, Карташ истово вэто верил.

Один лишь Михай Руденко сидел за рулем истуканом, разинувширот, с выпученными зенками, – пребывал в ступоре. Кретин кочевой, бля,будулай недоделанный, ведь мишень же великолеп...

Все дальнейшее происходило быстро.

В оконном проеме на первом этаже поста мелькнул силуэт,раздался одиночный выстрел, со звоном посыпалось стекло, и тут же грохнул стволЛени-"пиджака".

– По окнам бей! – яростным шепотом скомандовалКарташ. – А потом отца вытаскивай!..

Нарисовался и Гриневский – волчком вывернулся из «Нивы»,кинулся к углу поста. Уже с пистолетом в руке. Где-то раздобыл уже, чертуголовный...

– Что с Машкой? – быстро спросил Алексей, Треснуливыстрелы Лени.

– Порядок, начальник!

– Давай-ка прикрывай...

– Нападение... на сотрудников... – в полузабытьипробормотал сержантик Пономаренко, все еще шаря вокруг себя в поисках автомата.Глаза его закатились, открывая страшно блестящие белки.

Карташ, конечно, мог бы объяснить ему, что «сотрудники»,особливо проверяющие, не начинают палить почем зря без предупреждения, что«сотрудники», особливо проверяющие, носят форму, а не армейские штаны вкупе смилицейским бушлатом, и что проверяющие вряд ли станут раскатывать на «джипах»с частными номерами, что...