Собрав наши вещи, Калли практически выпрыгивает из раздевалки, и впервые с момента переезда сюда я действительно чувствую, что могла бы найти что-то за пределами всей этой драмы.

«Бро, это было чертовски жестоко. Кто знал, что она на это способна?» — Алекс смеется — и не в первый раз с тех пор, как они нашли меня прижатым к стене карманной ракетой ранее.

«Мы еще не закончили с этим?» — спрашиваю я, сделав глоток пива.

«Приятель, мы никогда не покончим с этим», — добавляет Тео, опускаясь на противоположный диван и передавая мне еще одну бутылку. «Это было чертовски хорошо».

«Неважно», — бормочу я. «Я облегчил ей задачу. Я мог бы покончить с этим в мгновение ока, если бы захотел».

«Конечно», — добавляет Тоби, его синяк под глазом от попыток влезть в это дело между Стеллой и мной, постоянное напоминание о том, что это не его гребаное дело и что ему нужно держать свои гребаные руки при себе.

Я не врал, когда сказал и Тео, и Стелле, что я ни хрена не делюсь.

Возможно, в прошлом. Мы с Тео, черт возьми, даже Алекс и я, получили свою долю удовольствия с любой желающей девушкой. Но это не Стелла. И не только потому, что она совсем не хочет.

«Где она вообще научилась всем этим приемам?» — спрашивает Нико.

Глаза Тео встречаются с моими, Алекс на секунду позже.

«Она, очевидно, занимается ММА, а также гимнастикой и подбадриванием», — говорит Тоби, хотя, судя по тому, как он смотрит на нас троих, я бы сказал, что он становится все более и более подозрительным в отношении того, что мы скрываем.

«Я думаю, это объясняет ее тело», — добавляет Нико. «Она чертовски горячая».

Моя голова поворачивается в сторону, чтобы посмотреть на него.

«Ставь свои права на все, что хочешь, братан. Ее явно не интересует то, что ты можешь предложить. Насколько я понимаю, в любви и на войне все честно», — он подмигивает мне, прежде чем улыбнуться Тоби.

«Не-а, она, блядь, моя».

Нико смеется, когда встает.

«И это мой гребаный день рождения», — язвит он, прежде чем исчезнуть в коридоре с Тоби на хвосте.

«Что, черт возьми, это было?» — Спрашивает Алекс, принимая удар на свой косяк.

«Они что-то подозревают». Тео говорит именно то, что я думаю. «Мы должны им сказать».

«Мы должны сказать им, черт возьми, все».

«Себ», — вздыхает он, проводя пальцами по волосам. «Я не имел в виду все. Просто… кто она такая. Тот факт, что она понятия не имеет.»

«Может быть, ей пора научиться», — предполагает Алекс.

«Чтобы она могла убежать? К черту это.»

Они оба смотрят на меня с недоверием.

«Во-первых», — говорит Тео, поднимая палец вверх. «Я думал, ты хочешь, чтобы она ушла. И, во-вторых, похожа ли она на девушку, которая убегает от чего угодно?»

«Я действительно хочу, чтобы она, блядь, ушла. Но я хочу быть тем, кто сделает так, чтобы это произошло».

«Тебе нужно расслабиться», — говорит Алекс, передавая свой косяк.

«Деймон придет сегодня вечером?» Я спрашиваю его, принимая удар и удерживая его.

«Он работает».

«В этом нет ничего удивительного. Он когда-нибудь отступает и отпускает чушь о злодеяниях?»

«Тебе действительно нужно, чтобы я ответил на это?» — Алекс спрашивает, требуя вернуть свой косяк.

«Достаточно справедливо». Трель дверного звонка разносится по дому, прежде чем шаги направляются в том направлении. «Во сколько здесь будет киска?» — спрашиваю я, пытаясь игнорировать тот факт, что единственной девушки, которую я хочу видеть рядом со мной, сегодня здесь не будет.

Она, скорее всего, будет дома. Одна. Я провожу руками по мягкой джинсовой ткани, покрывающей мои бедра, пытаясь отогнать мысли о том, чтобы уйти с этой вечеринки и устроить свою собственную.

«Это не поможет», — Тео бормочет, как будто может читать мои мысли.

«Как скажешь». Прихватив то, что осталось от косяка Алекса, я беру со стола полную бутылку пива и направляюсь к задней двери.

«Себ», — предупреждает Тео. «Держись от нее подальше».

Бросив его через плечо, я поворачиваю за угол и врываюсь в дверь.

Дом Нико находится на той же земле, что и дом Тео, хотя большинство людей никогда не узнают об этом из-за густого леса между ними.

Я направляюсь в лес в конце сада и падаю, прислонившись спиной к старому дубу, когда подношу косяк Алекса к губам.

Вытаскивая телефон из кармана, я снова открываю фотографию Стеллы.

«Черт», — огрызаюсь я, бросая его на землю, прежде чем быстро поднять обратно. «Черт».

Отказавшись от своего пива, я обнаруживаю, что стою рядом со своей машиной еще до того, как осознаю, что принял решение. И, несмотря на то, что я знаю, что это плохая идея, я забираюсь в машину и вылетаю с подъездной дорожки.

Поездка до «Стеллы» занимает менее пяти минут. Похоже, Гален не слишком беспокоился о том, что они вернутся, потому что он переместил их обратно прямо в центр территории Чирилло.

Ее машина — единственная, припаркованная перед ее домом, когда я подхожу, оставив свою немного дальше по улице.

Взглянув через окна на фасад дома, я нахожу его пустым. Улыбка появляется на моих губах, когда я проскальзываю вокруг задней части дома и нахожу дверь. Я ожидаю, что она будет заперта, но, к моему удивлению, когда я нажимаю на ручку вниз, она легко поддается, и дверь со щелчком открывается.

Я бесшумно проскальзываю через дом и нахожу лестницу. Звук чьих-то движений в одной из комнат позади меня заставляет мое сердце подскочить к горлу, когда я поднимаюсь наверх, но этого недостаточно, чтобы остановить меня.

Заглядывая в каждую комнату на первом этаже, я не останавливаюсь, пока не нахожу комнату, которая может принадлежать только Галену.

Мое желание войти внутрь и посеять хаос почти невозможно игнорировать, но каким бы заманчивым это ни было, испоганить его спальню вряд ли причинит ему боль.

Возможно, он уехал много лет назад, но из этого дома, из того факта, что Стелла посещает Найтс-Ридж, ясно, что у него все еще много денег.

Это заставляет меня задуматься, есть ли во всей этой истории нечто большее, чем нам всем внушали.

Я отбрасываю эти мысли так же быстро, как они появляются, потому что все это не имеет значения. Все, что это делает, — это то, что я исправляю ошибку. Что он узнает, что не может просто вернуться в эту семью, как будто ничего не случилось. Как будто он никогда не предавал нас.

Потерпев неудачу на первом этаже, я поднимаюсь на второй.