На перестрелку откуда-то выползает исполинский паук иначинает поливать нас очередями из вросшего в морду пулемёта. Мне приходитсявмешаться. Две ракеты — коту под хвост… точнее пауку под жвалы. Наступаеттишина, лишь выбравшийся из машинки ребёнок плачет, сидя на корточках.

— Пошли, — решаю я. Теперь уж придётся отвести ребёнка вукрытие, и получить честно заработанную амуницию.

Мы перебираемся через разорванную пулемётным огнём изгородь,идём к мальчику. Я чуть отстаю, ковыряю ногой остатки паука, прикидывая, не удастсяли приспособить его пулемёт к огню с руки.

Слизь, хитин и осколки железа. Искать нечего.

Неудачник подходит ко мне, бережно держа малыша на руках. Ия невольно проникаюсь к нему симпатией. Он дурак, он отключил таймер изаблудился в глубине, но он всё-таки неплохой человек.

— Где твои родители? — спрашиваю я мальчика в надежде, чтопрограммка не очень сложная и не потребуется тратить время на уговоры и заботу.Мальчик молча тычет рукой в здание поодаль. Ну слава богу…

Идём к зданию, я держу гранатомёт наизготовку, ибо Неудачникнебоеспособен.

Входная дверь меня настораживает. Она сорвана с петель искрипит, хоть ветра и нет. За ней — темнота. Окна в здании поросли изнутрисиним мхом.

— Там? — уточняю я. Мальчик кивает.

Заношу ногу над порогом.

— Простите… — отчётливо шепчет малыш, — они сказали,отпустят маму, если я…

В последнее мгновение я успеваю отпрыгнуть назад, и струяогня проходит мимо. Внутри здания что-то грузно шевелится и тяжелоперекатывается по полу. Выпускаю в проём свою последнюю гранату.

Взрыв, но звуки только становятся громче. Малыш ревёт,вырывается из рук Неудачника. Тот пытается удержать его, но ребёнок царапаетего по лицу, выскальзывает и бросается в дверь.

— Мамочка! — слышится его тонкий крик. Потом что-то гулкочавкает и наступает тишина.

— Вот так сходили за пивом… — говорю я, хватая Неудачника заплечо и оттягивая от здания. Он, похоже, готов броситься вслед за мальчиком,прямо в гостеприимную пасть неведомого чудища.

— Почему? — шепчет Неудачник, поворачиваясь ко мне. — Почемуон так поступил?

Объяснять ему логику создателей уровня бесполезно. Он явнопринимает происходящее всерьёз.

— Мальчика заставили заманивать проходящих в засаду, —говорю я. — Угрожали убить его маму. Вот он и подчинился.

Неудачник молчит, словно обдумывая мои слова. Потомспрашивает:

— А зачем он побежал в дверь?

По крайней мере мой подопечный немного разговорился.

— Испугался за свою мать.

— Надо им помочь, — беря винтовку поудобнее, говоритНеудачник. Он явно готов лезть к чёрту в пасть.

— Они уже мертвы! — кричу я. — Они погибли, поверь мне!

Он верит и опускает оружие. Слава богу, по крайней мере онне требует отомстить за несчастного ребёнка.

Мы идём дальше.

У меня пустой гранатомёт, у Неудачника винтовка с десяткомпатронов. Хорошо мы снаряжены. Чудесная прогулка. А когда я замечаю краемглаза, что метрах в ста стоит человек, наблюдая за нами, настроение у меняокончательно портится.

— Сними его, — командую я. Неудачник недоумённоповорачивается ко мне.

— Зачем?

Правильно. Если он верит в происходящее, то стрелять полюдям не станет. Славный он человек.

— Дай оружие! — требую я, вглядываясь в незнакомца. Алексили нет? Эх, где мой бинокль…

— Не дам! — твёрдо говорит Неудачник и прячет оружие заспину.

Даже спорить не хочется. Стою, вглядываясь в чужака. А тоттоже изучает нас, потом делает шаг за угол здания и исчезает из вида.

Вроде бы не Алекс.

— Идём, горе ты моё, — говорю я.

Через полчаса наше положение немного улучшается. Багровыеоблака в небе расходятся, обнажая свирепое южное солнце. Мы почти у выхода изДиснейленда, Неудачник ухитрился отбить нападение двух паукообразных монстров,я нахожу заряды к гранатомёту и плазмоган с одной энергетической ячейкой. Житьстановится веселее.

Мы делаем привал в тени разрушенной пиццерии.

На этот раз Неудачника не приходится уговаривать поесть. Онсосредоточенно жуёт последний сэндвич, я наблюдаю за ним. Мне еда не нужна, номог бы и предложить поделиться, ламер…

— Почему ты хотел убить того человека? — спрашиваетНеудачник.

Говорить ему, что нам пригодилось бы чужое снаряжение, я нерешаюсь.

— Он мог напасть на нас.

— Нет. Дик хороший.

— Дик?

— Да. Он пробовал мне помочь. Сегодня утром.

Мозги у меня скрипят от натуги.

Значит, за нами следит один из дайверов «Лабиринта»? Невмешиваясь, не предлагая помощи, но и не мешая.

Странно всё это.

— Анатоль тоже хороший? — кидаю я пробный шар.

Неудачник энергично мотает головой. Но объяснять причинысвоей неприязни ко второму дайверу не пытается.

— А я? — мне становится интересно. Неудачник перестаётжевать. Думает.

— Ещё не знаю, — выносит он заключение. Потом извиняющимсятоном добавляет: — Скорее, хороший.

Завязавшуюся беседу прерывать не стоит. Я осторожно беруНеудачника за руку и говорю:

— Ты понимаешь, что вокруг — виртуальная реальность?

— Да.

Прекрасно. Это уже половина дела!

— Парень… как тебя звать?

— Я не могу сказать, — с явным сожалением признаетсяНеудачник.

— Ты уверен?

— Не могу.

— Парень, ты находишься в виртуальности уже полтора суток.Это много, очень много. Твоё тело устало, ему нужен отдых, пища, вода…

Надеюсь, что мой голос звучит вкрадчиво как у гипнотизёра…

— Мне надо выйти, — соглашается Неудачник.

— Я тебе помогу, — вновь обещаю я. — Мы уже рядом. Но есличто-то сорвётся, то проще будет помочь тебе другим способом.

Неудачник заглатывает остатки сэндвича и вопросительносмотрит на меня.

— Скажи свой сетевой адрес, — прошу я. — «Лабиринт» сообщиттвоим провайдерам, они пошлют человека, и тот выведет тебя из глубины вручную.В этом нет ничего постыдного, клянусь. Такое со всеми случается.