– Я вас… не оскорбила? – шепотом интересуюсь я.

– Миледи, – басит Коул. – Мы никогда не сталкивались с тем, чтобы знатные особы дарили простым людям подарки. Мы… мы ошеломлены.

– И благодарны, – быстро добавляет Эвелин. – Очень благодарны, миледи.

– Пожалуй, я принесу всем по хорошему стакану медовухи, – гудит Коул.

Раздается громкий стук в дверь, и Эвелин бежит открывать. Дверь распахивается; Рэн стоит на пороге. Его светлые волосы сияют на свету. Принц одет с иголочки, броня и плащ идеально сидят на нем.

– Ваше Высочество, – тараторит Эвелин. – Мы вдвойне почтены. Прошу, проходите.

– Премного благодарен, – мягко горит Рэн и переступает порог.

Я невольно встречаюсь с ним взглядом. Брови принца немного приподнимаются, и по этому незначительному движению я понимаю, что он знает, что я нахожусь в затруднительном положении и не знаю, что делать. Полчаса назад я кричала на него, а теперь часть меня хочет, чтобы Рэн спас меня из этой неловкой ситуации. Я задумываюсь, не подстроил ли он все это. Знает ли он, что у меня на уме. Я выдерживаю его взгляд и заставляю себя идти до конца.

– Коул, – говорю я, – медовуха будет кстати.

Рэн и я снова оказываемся сидящими у камина. Я заняла свое кресло, а он устроился на каменном полу возле очага, потягивая медовуху из кружки. Грей стоит возле каминной полки, почти на углу. Свет от огня бросает отблески на его оружие.

Рэн не сказал мне ни слова с момента появления в трактире, если не считать короткого «миледи» в сопровождении кивка.

Атмосфера между нами кажется колючей и зыбкой. Огонь потрескивает за Рэном. Дети едят и играют в центре комнаты. Молчание плотной завесой висит между нами.

Единственным ребенком, который решился приблизиться к нам, был Дэвин. Он явно заворожен Греем. Дэвину, с его густыми волосами и огромными карими глазами, никак не может быть больше четырех лет. Он продолжает коситься на стражника. Грей остается на месте, безучастно игнорируя мальчишку. Он стоит так неподвижно, что его можно принять за часть камина.

Когда Дэвин подкрадывается достаточно близко и осмеливается положить руку на рукоять меча Грея, стражник делает ложный выпад, якобы чтобы отпугнуть мальчишку. Мальчик подпрыгивает и отскакивает назад на несколько шагов, а затем от души смеется. Грей улыбается и ерошит ему волосы.

– Иди, – говорит командор мягким голосом, не терпящим возражений, – играй.

Дэвин убегает, но озорное выражение его лица говорит, что он еще вернется.

Я смотрю на Грея, вспоминая, как он корчил рожицы детям в снегу.

– Ты хорошо ладишь с детьми, – говорю я. – Кажется, это твоя самая неожиданная черта.

– Неужели? – сухо спрашивает Грей. – Правда ли, миледи?

– Хотя… – Я задумываюсь.

Взгляд Рэна сосредоточен на комнате и на людях в ней, но я знаю, что он вслушивается в каждое мое слово. Я снова обращаюсь к Грею.

– Да, правда. У тебя есть дети? – говорю осторожно, боясь обидеть, затем добавляю: – Или, может, были?

– Нет. Чтобы вступить в Королевскую Стражу, необходимо на десять лет отказаться от создания семьи. Супруга и дети отвлекают от обязательств и долга.

Эвелин слышит нас и подступает поближе к камину.

– А в королевстве Колумбия разве не так, миледи?

А, точно. Королевство Колумбия.

Рэн смотрит на меня, вскинув брови. Ему явно тоже интересно, что я отвечу.

– Нет, – говорю я, задумавшись. – Совсем не так. Людям в Секретной Службе можно жениться и заводить детей.

– О, Секретная Служба! – тихо восклицает Эвелин. – Такое загадочное название.

– А поступить на эту Секретную Службу почетно? – спрашивает Коул.

Внезапно я оказываюсь в центре внимания.

– Я полагаю, да.

– Здесь уже в почете даже попытка вступить в Королевскую Стражу. – Коул встает рядом с Бастианом, который тащит печенье с тарелки на столе. Трактирщик кладет руки сыну на плечи. – И это огромное благо для семьи, если ребенка принимают. Мы даже никогда не смели надеяться, что кандидатуру Бастиана хотя бы примут к рассмотрению, но, возможно, грядут изменения к лучшему.

– Свободных вакансий, определенно, достаточно, – говорит Грей.

– Командор. – Рэн бросает на него острый взгляд.

– Правда? – изумляется Эвелин. – Тогда действительно нам стоит надеяться на изменения к лучшему.

Жена трактирщика улыбается мне.

Я сглатываю. Она считает, что именно я привнесу изменения при помощи союза Эмберфолла со страной, которая даже не существует. Если единственной надеждой этих людей является то, что я влюблюсь в Рэна, то эта надежда должна была умереть в ту минуту, когда я замахнулась монтировкой на Грея.

– Я не хочу сражаться с чудовищем, – говорит Бастиан, и отец шипит на него.

Фрея поднимает взгляд от малыша на руках.

– Возможно, чудовище уже победят к тому времени, когда ты станешь мужчиной, – предполагает она. – Если народ леди Харпер согласится одолжить нам свою силу.

– Скажите, миледи, а чудовище и ваши владения терроризирует? – спрашивает Эвелин.

Я косо смотрю на Рэна, не зная, как перевести тему. Он смотрит на меня.

– Ответьте нам, пожалуйста.

– В моих владениях чудовища нет, – беззаботно отвечаю я, а затем заглядываю в кружку и делаю длинный глоток, лишь бы избежать пояснений. Медовуха обжигает от горла до желудка.

– Далеко ли до вашей страны? – спрашивает Коул. – Признаюсь, я никогда не слышал о Колумбии, хотя уже немало времени минуло с тех пор, как у нас гостили гости из-за границ Эмберфолла.

– Не уверена, что могу назвать точное расстояние, – отвечаю я. – Мне кажется, я перенеслась сюда по щелчку пальцев.

Раздается стук в дверь.

– Трактирщик! – орет мужской голос снаружи.

– Еще гости? – удивляется Эвелин, разглаживая юбки, а затем улыбается мне: – Так необычно в это время года. Вы приносите нам удачу, миледи.

Коул подходит к двери и распахивает ее:

– Джентльмены! Добро…

Радушие исчезает из его голоса. Я не могу разглядеть много из-за его фигуры, но вижу ноги в ботинках и концы обнаженных мечей. Их по меньшей мере пятеро. Я подскакиваю на ноги еще до того, как отдаю себе отчет в своих действиях. Рэн становится рядом со мной, а Грей перед нами. Его рука замирает на рукояти меча, но он пока не обнажает оружие.

– Пожаловать, – с трудом заканчивает Коул, все еще загораживая большую часть входа. – Вам нужны комнаты? У нас свободна только одна, но если вы не против ее разделить…