Такое ощущение, что передо мной стоял совершенно незнакомый человек. Тот Кир, который был так внимателен и добр ко мне всего-то каких-то три дня назад, будто и не существовал. Может, не зря его так не любят в обществе «Лемборнские девы»?

– Так что же ты хотела мне сказать? – будто нарочно повысив голос, интересуется мой… наверное, уже бывший, приятель, чем привлекает еще большее внимание вывалившихся на время перерыва в коридор студентов.

Более нелепой ситуации я и представить себе не могла. Вот и что с ним? Ну, допустим, утром он мог превратно истолковать увиденную сцену и, учитывая то, что мы разыгрывали из себя влюбленную пару, решил продемонстрировать ревность. Или же его самолюбие действительно пострадало? Пусть мы были номинальной парой, но ведь окружающие о том не знают, и вот я кручу хвостом перед другим. Опять же! Кто, кроме нас с Ником и Кира, об этом знает? Или белобрысый растрезвонить уже успел?

С губ так и рвались банальные слова: «Это не то, о чем ты подумал!» И пусть это правда, но ведь глупее оправдания не найти. А он стоит и молча взирает на меня с высоты своего немалого роста.

А, была не была! Мы, типа, встречались? Что ж, пусть будет так.

– Ты меня бросаешь? – довольно отчетливо произношу я, и вокруг повисает буквально ощутимая тишина, а сама молюсь, лишь бы он не забыл о договоренности и подыграл типа: «Что ты?! Ну как ты могла подумать…»

Кир ведь знает, что общество клонов ни его, ни меня не оставит в покое. А я не хочу делать ему пакости! И другим не позволю. Пусть у нас непонятные разногласия, но он мне не враг!

– Чтобы что-то или кого-то бросить, надо это нечто сначала найти, – слетел с его губ совершенно неожиданный ответ, а его аура полыхнула яростью.

Ну что тут скажешь? Да, я ожидала чего угодно, но не того, что меня вот так цинично отбреют. За что? Разве не он сам шел мне навстречу в течение первой недели пребывания здесь? Или это всего лишь игра на публику? Если так, то плевать на гордость, я могла бы и подыграть, но что в подобной ситуации можно сделать? То-то и оно, что ничего иного, кроме как развернуться и уйти. Так и поступила. Благо, переменка была короткой и прозвенел спасительный сигнал к началу занятий.

Сосредоточиться на теме лекции не получалось. Особенно под непрекращающийся аккомпанемент из ехидства и яда, буквально льющихся с задней парты, где сидел удовлетворенный увиденной в коридоре сценой блондинчик. Спрашивается, этому-то что от меня надо? Я ему что, на любимую мозоль наступила?

– Теперь и я подумаю, нужна ли мне «брошенка», – вещал он, типа, товарищам, но я почему-то прекрасно различала каждое его слово. – Одно дело, свободная или уведенка, а так… не статусно…

Меня так и подмывало повернуться и запустить в него чем-нибудь. А из головы не выходили последние встречи с Киром: вчера в столовой, где он даже не повернулся в мою сторону, чего прежде никогда не случалось, сегодня утром, когда он застукал меня с этим белобрысым самодовольным кретином, потом возле дверей столовой, ну и собственно только что – в коридоре. Он изменился. Слишком резко, слишком кардинально. И что-то мне подсказывает, сегодняшняя сцена – это всего лишь результат, причина его странного поведения кроется в чем-то другом. Но в чем?

И бог мой, как же хочется сбежать из этого дурдома, в который медленно, но верно превращается моя некогда спокойная и размеренная жизнь. А я-то, наивная, в какой-то момент порадовалась произошедшим переменам. Вот тебе и оборотная сторона медали.

До обеда я так и сидела на занятиях словно пришибленная, толком не понимая, о чем вещают преподаватели. Благо, до того, как началась вся эта кутерьма, успела основательно полистать учебники, и в те моменты, когда педагоги задавали вопросы, обращаясь непосредственно ко мне, умудрялась отвечать. Пусть сухо и без энтузиазма, как делала это обычно, но хоть так.

В столовой пришлось упорно прикидываться слепой, игнорируя призывные жесты со стороны Екатерины и ее клонов. С тоской глянула на столик Кира. Ребята ответили на мой хмурый взгляд сочувственными выражениями лиц. Это значит… значит, они на меня не злятся?! Получается, стоит найти кого-нибудь из них, и, возможно, завеса таинственного поведения Кира приоткроется. До конца занятий я тешила себя этой мыслью. На переменках выходила погулять в коридоры, искренне надеясь случайно столкнуться с кем-нибудь из них. Увы.

Занятия наконец-то закончились. Всех буквально сдуло из аудитории. К тому моменту, как я вышла в коридор, там уже было пусто. Неспешно плетусь к выходу. Ощущение, будто я не я, а какая-то бездомная, побитая жизнью собака. Куда бы податься? К себе идти не хочется. Да и куча поставленных передо мной задач никуда не делась, а что делать, я по-прежнему не знаю. Как-то так вышло, что ноги сами привели меня к библиотеке. Маэстро Феофан окинул меня оценивающим взглядом и кивнул, приглашая пройти в святая святых – «закрытую» часть библиотечного фонда университетской библиотеки.

– Маешься? – то ли спросил, то ли констатировал он. – Могу кое-что подсказать, – говорит и, дождавшись моего вопросительного взгляда, поясняет: – Мы решили не вмешиваться, не наша это судьба, но… Ты говорила, у одного из твоих слуг имеется дар иллюзии? Вот пусть он и прикинется новеньким студентом. В общежитии за неполную неделю еще не все друг друга запомнили.

– И? – не поняла я, ломая голову: как мой слуга сумеет выяснить причины странного поведения Кира.

– И он выкрадет злополучную подушку, – отозвался библиотекарь, а я аж застонала.

Дело в том, что все мои мысли сейчас сосредоточились на друге, а про задание Редерика я совсем позабыла. А ведь идея не так и плоха!

– Спасибо, – отозвалась я, тут же начиная планировать, как объяснить Гареду задачу.

– И еще… в выходные твоего друга навещала та самая сестра, о которой мы говорили не далее как утром.

– Селена? – зачем-то переспросила я.

– Именно. И меня настораживают кое-какие перемены в твоей ментальной оболочке. Кажется, нечто подобное я когда-то видел, но вот когда?

– Редерик, – выдохнула я. – Она прокляла его. Наверняка действие сказалось не сразу…

– Хм… Не исключено. Двенадцать лет – срок немалый, – покивал каким-то своим мыслям маэстро. – Вот кстати, – с этими словами он потянулся к одному из стеллажей и достал неприметного вида брошюрку. – Вал хотел дать тебе это на одной из практик. Почитай. Авось что полезное найдешь.

«Теоретические основы ментального зеркалирования», – гласила обложка. Судя по суетливости, маэстро пытался тактично избавиться от нежданной гостьи. Пришлось распрощаться. Поднявшись к себе, проинструктировала Гареда на предмет того, что и у кого надо подменить. Тот понятливо кивнул и ушел выполнять задание. Ну а я с чувством частично выполненного долга достала брошюру и, выйдя на балкон, устроилась почитать. Ведь не зря же он ее дал? А вдруг и вправду она сможет мне чем-нибудь помочь?

Изучение новой информации много времени не заняло, а вот ее анализ и попытка практической реализации затянулись дотемна. Риза уже и ужин принесла, который я проглотила, не разбирая вкуса. И мне даже показалось, что в комнате порой что-то мерцает, возможно, Редерик вышел из своего неведомого укрытия, а я все пытаюсь настроить зеркальный щит. Суть его заключается в том, что все попытки воздействовать на мою ауру извне будут возвращаться к их инициатору и к тому же усиливаться.