– Нина?

– Ань, я такая довольная!

– Что случилось?

– Лешкина тетка с лестницы скатилась! Приехала поругаться, мол, мы ее супруга довели, на глазах у Алешки оступилась – и по лестнице загремела. Всеми костями. Даже к нам войти не смогла, не успела. Какое же чудо ваш хранитель!

Аня только головой покачала.

– Ты смотри там, осторожнее. А то разоришься.

– На что?

– На похороны…

– Это те расходы, которые я возьму на себя с радостью, – Нина небрежно повела плечами. – Лучше один раз похоронить, чем всю жизнь кормить!

Эреш выключил статью о вавельском проклятии, которое изучал на досуге, и поднялся из-за компьютера. А интересно у них тут живут, не имея сильных лей-линий научились пользоваться магией крови или магией смерти…

Интересно, а некроманты здесь водятся? Не шарлатаны, а настоящие?

* * *

В морге было тихо, прохладно и воняло формалином.

Отвратительно воняло.

Нина вздохнула.

– Волосы мыть придется.

– И одежду стирать, – согласилась Аня. – Всю жизнь практику в морге ненавидела. Воняешь потом, как фабрика ароматизаторов.

– А ты купи натуральное мыло, – Нина препиралась больше из чувства самосохранения. Все же морг, а соприкосновение со смертью отвратительно действует на живых. И надо отвлечься да хоть чем! Хоть бы и спором…

– Оно стоит дороже чугунного моста, а запах отбивает на порядок хуже.

– Нинок, привет!

Вышедший к ним мужчина обладал роскошным пивным животиком и выдающейся плешью. Но Нина расцеловалась с ним, как с родным.

– Ленечка! Солнышко мое!

– Это ты освещаешь нашу угрюмую обитель, словно солнце, – не остался в долгу мужчина. – Это и есть твой экстрасекс?

– Леня!

Эреш и не подумал оскорбляться. Не понял юмора.

– Где девушка?

Леня кивнул в сторону прохода, из которого особенно сильно несло формалином.

– Там. Не боишься?

– Покойников? Они же уже мертвые…

Василиск опять не понял юмора. Аня покачала головой и взяла его под руку.

– Идем? Нин, может, ты нас на улице подождешь?

Предложение было принято единогласно.

* * *

Да уж, некоторые вещи не меняются.

Тусклые лампочки, металлические столы и ощущение… пустоты, наверное.

Смотришь, и понимаешь, раньше это был человек, а теперь – нет. Теперь от него осталась пустота. Просто оболочка, как ненужная одежда, которую сбросил где попало нетерпеливый ребенок, и от этого особенно тоскливо, ведь никто не знает, что там, за чертой.

Даже если догадываешься или знакомый некромант шепнул – все равно неуютно.

Невезучая падчерица лежала на одном из столов.

– Перелом основания черепа, – порадовал Леня. – Ну и так, по мелочи… неплохой домик, кстати. Тело отлично сохранилось.

Аня поморщилась, Эреш и ухом не повел. Подошел, пригляделся, кивнул себе – и аккуратно срезал прядь волос с головы трупа.

Аниными маникюрными ножницами, паразит такой! И когда успел их утащить? Теперь ножнички только выкинуть, а они ей так нравились…

Леня посмотрел с уважением. Кажется, настолько спокойные люди ему встречались нечасто.

– Это все? Или тебе еще чего… кровушки нет, но могу пару сосудов в пакетик сложить. Или мозга наковырять?

– Спасибо. Пока не требуется, – отмахнулся Эреш.

– Ну, как хотите, – обиделся Леня. – Была бы честь предложена.

– Чести вы наковырять не предлагали, – василиск даже не издевался. Он не настолько хорошо владел русским языком, чтобы оценить весь юмор. – Только мозг и сосуды.

Леня грозно засопел, но, прежде чем он разразился возмущением, Аня улыбнулась и защебетала о своей великой благодарности. Не надо подводить Нину, она искренне старалась.

* * *

Но – не даром.

За свои великие старания Нина попросила присутствовать при ритуале упокоения.

Эреш подумал и согласился. Но оговорил, что это будет только завтра. Надо дать ночь девушке, пусть решает сама.

Мстить или нет, и если да, то как…

Это ее право.

Аня попробовала отговорить василиска, но Эреш только головой покачал.

– Она имеет право на месть.

– Даже если может развеяться?

– Аня, милая, это свободный выбор каждого. Верить – не верить, любить – ненавидеть, мстить – простить. Свободный выбор. Если я сейчас закрою ей эту возможность, то приму часть выбора и судьбы девушки на себя. Зачем?

– Чтобы она себя не уничтожила.

– Это ее выбор.

– А если она не понимает, что делает?

– Это не ребенок. Это вполне взрослая девушка, – Эреш коснулся пряди волос, – даже не девушка. Женщина. Сообразит.

Аня только рукой махнула.

Ладно. Пусть василиск сам решает, ему виднее…

– Может, тогда завтра поездим, дома́ посмотрим?

– Хорошая идея.

* * *

С утра Аня вооружилась адресами и даже ключами и поехала на заправку.

Паша с радостью выдал женщине и адреса домов, которые числились за агентством, и даже ключи… Прекрасно понимал, что Аня ничего не возьмет, а после квартиры, на которую, кстати, уже нашелся покупатель за такую сумму, что гонорар Эреша смотрелся жалко рядом с их комиссионными, и вовсе проникся к Ане доверием и любовью.

Дома, увы, разочаровывали.

Один был на две семьи, второй с миниатюрным участком, третий стоял рядом с дорогой, что тоже неудобно, мало ли кто и что там разглядит, четвертый сыпался на глазах, пятый…

Девятый дом Аню вообще добил.

– Это еще и продают? – возмутилась она. – Да надо бутылки сдать, а на полученную сумму снести здесь все на фиг!

И выскочила за дверь, пока ей на голову мокрица не шлепнулась.

– Здрасте! – раздался голос из-за забора.

Ну вот, еще и это…

– Здрасте, – не особенно любезно отозвалась Аня.

Но тетку лет пятидесяти это не смутило. Тетка была вообще из несмущаемых и непотопляемых. Полная, крепко сбитая, этакая нормальная русская баба от печи и сохи. Такая и навоз может вилами разбросать, и изменника ими же приветить.

– Вы Федькин дом покупать собрались, что ли?

– Ни за что! – искренне отозвалась Аня. – Я не энтомолог…