– Сейчас я расскажу вам правду, – перешел на шепотпрофессор, – все-все объясню.

Я подоткнула под спину подушку.

– Валяйте!

– Давайте дверь запрем, чтобы никто не вошел?

– Хорошо.

Федор Евгеньевич быстро повернул ключ и приступил кповествованию; я не верила своим ушам. Ну, Дашутка, ты влипла!

На самом деле Попов преподаватель физкультуры в школе. Былкогда-то не слишком удачливым спортсменом, а потом пытался сеять разумное,доброе, вечное. Жил Федор Евгеньевич вместе с мамой, очень тихо, не пил, некурил, зарплатой был доволен, службой тоже, вечера проводил у телевизора, ни кчему не стремился, так бы и дотянул до пенсии, но тут косяком пошли несчастья.Сначала грянула перестройка, мигом сделавшая всех нищими, потом Федор заболел,слег, из школы его уволили. Два года ходил безработным, жил на мамину пенсию,пытался пристроиться, докатился до должности лифтера, в общем, мрак.И неизвестно, как бы жизнь потекла дальше, но однажды Федор увидел потелевизору выступление гипнотизера. Тот махал руками, бормотал с умным видомкакую-то абракадабру, дальше последовал комментарий журналиста, сделавшегопередачу.

– Отчего у нас так много мошенников? – вопрошалпарень. – Да мы сами виноваты. Вы видели только что гипнотизера? Никакойон не врач, не психолог, просто ловкач, очень хитрый. Кодирует якобы отожирения всех, ни за какие болезни не берется, лишь избавление от лишнего веса.Снял помещение, повесил табличку: профессор, академик… И к нему пошликлиенты. Никто, подчеркиваю, ни один человек не проверил у «ученого» документы…

Тут Федора Евгеньевича осенило! Вот она, золотая жила,неразработанная, только собирай самородки. И Попов, вдохновленный чужимпримером, начал действовать.

Вскоре «доктор наук, диетолог, рароэнтолог и членмеждународной академии космоэнергетики» начал прием больных. Сначала Федор дикобоялся, а ну как кто-нибудь из посетителей потребует диплом, но потом с блескомвышел из положения. Отпечатал на цветном принтере кучу всяких «документов» иперестал трястись. Но старался он зря, никто из приходящих ни разу не попросилвзглянуть на бумаги, всем хватало таблички на двери. Самое же интересноеоткрытие его ждало впереди. Народ спокойно расставался с долларами, и, чтосамое удивительное, кое-кто и впрямь начинал худеть. Помогало не всем.Большинство пациентов второй раз не появлялись, многие из них, закоренелыетучники, испробовав все способы избавиться от сала и пройдя «кодирование»,привычно констатировали: опять не помогло. Пару раз разгневанные бабы прибегалис воплем: «За что деньги платили!»

В таких случаях Федор не спорил, мгновенно отдавалгонорар и спокойно пояснял:

– Я сразу предупредил: мой метод помогает лишь вдевяноста процентах. Вы, очевидно, попали в оставшиеся десять. Я никого необманываю, заберите деньги.

Скандал потухал, не успев разгореться. Но таких случаев всеже было мало, и «академик» процветал. Он обзавелся фотоальбомчиком, прочиталкое-какую литературу и теперь смело оперировал словами «чакра», «карма»,«астральный диагноз» и «гипнотический транс».

Сейчас Федор вполне обеспеченный человек. Он давно переехализ блочной «двушки» в просторные хоромы. Одна беда, год назад скончаласьлюбимая мама, и Попов живет один, очень хочет жениться, да не на ком!

– Погоди, погоди, – пробормотала я, – значит,раскодировать меня ты не можешь?

– Нет, – в отчаянии воскликнул «академик», –вообще не понимаю, каким образом вы так закодировались, уму непостижимо!Впрочем, есть еще один идиот, русский буддист, с ним похожее произошло, теперьлишь кефир пьет! Но он натуральный псих, вы же совсем не похожи наненормальную.

Я содрогнулась, вспомнив скелет, замотанный в оранжевыетряпки и украшенный цепочкой от унитаза. Ничего себе, перспективка!

– И что же нам делать? – вырвалось у меня.

– Вы, когда совсем оголодаете, небось есть начнете, –воскликнул «гипнотизер», – а меня ваши точно с лица земли сотрут: либобандитам сдадут, либо посадят! Во влип!

Внезапно мне стало смешно. Рао-вао-сао-мао! Вот чушь!

– Миленькая, дорогая, кисонька, – Федор умоляюще сложилна груди руки, – очень прошу, скажите, что раскодировались, не губитеневинную душу!

– Ладно, – кивнула я, – зови всех.

Попов бросился к двери.

– И как? – сурово поинтересовался Кеша.

– Полный порядок, – закивал «академик», – аппетитна месте, извините, мне пора, не провожайте, сам до шоссе добегу.

– Э нет, – ухватил его за футболку Дегтярев, – ужочень ты суетливый, словно таракан, мы сейчас проверим.

– Как? – в ужасе подпрыгнул «профессор».

– Просто, – не дрогнул Александр Михайлович, –Катерина, неси салат.

Вмиг передо мной оказалась плошка с овощами.

– Приступай, – велели Кеша и Дегтярев хором.

Я взяла вилку, проглотила тягучий комок, застрявший вгорле, попыталась отогнать назойливо вертящееся в мозгу заклинание, увиделаумоляющие глаза Федора, насадила на вилку кусок огурца, сунула в рот и в ту жесекунду понеслась к туалету.

– Не вышло, значит, – подвел итог Кеша, – начинайсначала.

– Но больше одного раза в день нельзя подвергатьсягипнозу, – начал вяло врать «академик».

Я стояла в ванной, облокотившись о раковину. Интересноедело, мне совсем хорошо, пока речь не заходит о еде.

– Значит, так, мил человек, – самым сладким голосомпропел Аркадий, – ты живешь тут, в Ложкине, безвылазно, пока мать на моихглазах не съест жареную курицу, целиком, с костями, усек?

– Это произвол, – закашлялся Федор.

– Точно, – кивнул Аркадий, – он самый и есть.И имей в виду, убежишь, из-под земли отрою и браткам отдам, мало непокажется.

– А я посажу в изолятор, – мрачно пообещалДегтярев.

– Сажать нечего будет, – оборвал его Кеша, – то,что от него останется, влезет в обувную коробку.

– Почему в обувную? – спросил сизый от страха«академик».

– Потому что тебя пилой в капусту нашинкуют и в рекусбросят, – любезно улыбаясь, пообещал наш адвокат, – угадай, чтобыцеликом в коробку угодить, какую часть предадут земле?