Они скрылись за перегородкой. Аня скромно присела на стул. Савелий, шумно дыша, поднес ей чарку и блюдце с кислой капустой.

– Продрогла, небось, красава? Выпей и закуси. Не побрезгуй… Мы хоть и деревня, но честь имеем.

– Я не пью, – отнекивалась девушка. – Меня от водки тошнит.

Мужики балагурили, словно никакой ссоры и в помине не было. Аня чувствовала себя не в своей тарелке и с нетерпением ждала Антона. Где же он? Скорее бы вернулся.

– А вообще, есть шанс убить нашего верданского монстра? – повернулся к охотнику Лютиков. – Или ты нас морочишь, Савелий? Пыль в глаза пускаешь! Типа ты крутой стрелок… чуть ли не потомственный ловец оборотней.

Он бросил в рот горсть капусты и принялся с хрустом жевать.

Савелий побагровел от негодования. Назар с любопытством прищурился: что, мол, теперь будет? Аня затаила дыхание, боясь слово вымолвить. А ну, как и ей достанется на орехи? Кладоискатели под хмельком, Савелий тоже не отстает.

Охотник выпучил налитые кровью глаза и вращал ими, готовый разразиться бранью. Его сдержало лишь присутствие гостьи.

– А что? Я тщательно изучил этот вопрос, – заметил Лютиков, снижая накал страстей. – Американские потрошители скота, к примеру… У животных были вырваны внутренние органы, а у некоторых полностью отсутствовала кровь в жилах. Однажды фермеры обнаружили убитую корову, у которой через дыру в брюхе был вытащен кишечник и положен рядом с головой… Но виновники этой бойни так и не были обнаружены!

Аня вспомнила выпотрошенную козу и побледнела.

– Жеводанский монстр нападал преимущественно на женщин и детей, – донесся до нее голос Савелия. – И был убит серебряной пулей Жана Шастеля. По крайней мере после этого нападения зверя прекратились.

– Серебряные пули не панацея, – возразил Назар. – Я читал, в разных странах водились и другие чудовища, по описанию похожие на огромных волков с густой шерстью, черной холкой и длинными ушами. Они забирались даже в дома! Ни одного из этих зверей не удалось ни поймать, ни убить…

Илья подвез Мэри к воротам усадьбы, но не торопился прощаться. И женщина не торопилась. Она была обижена на мужа за отказ помочь с закупками и решилась на мелкую месть. Пусть знает, что на нее обращают внимание другие мужчины!

Они с Ильей сидели в машине и мило болтали. По крыше внедорожника барабанил дождь, в салоне тускло светилась лампочка. Мэри раскраснелась, ее глаза блестели. Давненько она не флиртовала! Ей льстило, что она заинтересовала московского сценариста. Об измене она не думала. Ведь Илья оказал ей обычную любезность. Ничего большего она себе не позволит.

– Вам нравится ваша работа?

– Ничего лучшего в поселке не найти, – улыбнулась Мэри. – Мы с мужем привязались к усадьбе, к прежнему хозяину. Когда он умер, мы очень горевали. Боялись, что наследник нас уволит. Но этого не произошло.

– Новые хозяева вас не обижают?

– Они хорошие люди, только…

– Придирчивые?

– Ирина Глебовна болеет, Николай Сергеич нервничает. Думаю, ей не подходит здешний климат и…

– … гнетущая атмосфера дома, – подсказал Илья. – Я заметил, ей явно не по себе. Еще этот ужасный вой! Надеюсь, ваш супруг устранил причину этих кошмарных звуков, и теперь здоровье хозяйки поправится.

– Мы все на это рассчитываем. Не понимаю, кто может желать зла Полухиным! Кому они помешали? Эдуард Кирилыч был хорошим человеком, и его племянник нас не притесняет. Правда, Николай немного странный…

– Говорят, дядя тоже отличался чудачествами. Откуда он взял средства на строительство дома? Неужели нашел разбойничий клад?

– Вы верите в эту чепуху? Я думала, один мой Олег вбил себе в голову всякие глупости…

Мэри сообразила, что совершила оплошность и замолчала, кусая губы. Ей не стоило упоминать о том, что ее муж одержим поисками золота, которое, по его мнению, покойник спрятал где-то на территории усадьбы.

«Старик истратил не все, – любил повторять он. – Спорим, золото находится рядом с домом? Или даже внутри… замуровано в кладку, например! Я бы на его месте поступил так же. Оставил бы запас на черный день!»

Мэри не разделяла его уверенности в существовании какого-то мифического золота, но тем не менее побаивалась. Они с мужем не раз обсуждали поверье об оборотне, который охраняет свои сокровища и губит тех, кто посягнул на его собственность.

– Хотите, я покажу вам могилу атамана Хвостова? – выпалила она, уводя разговор в сторону.

– А есть такая? – поразился Илья. – Сохранилась до наших дней?

– Ну… это предположение местных краеведов. Их у нас каждый второй. Все, кому не лень, ищут золото шайки головорезов. Некоторые просто свихнулись на этом золоте!

– От скуки, вероятно.

– Кто от скуки, – согласилась Мэри. – А кто от дури! Каждый сходит с ума по-своему. Лично я не верю, что усадьба Полухиных построена на деньги, вырученные от продажи клада.

– Почему же?

– Лясы точить, не дрова рубить. Кому неохота языки почесать? Мужики, что малые дети: придумали сказку и повторяют на разные лады.

– И ваш муж туда же? – поймал ее на слове Илья. – Мечтает найти клад покойного старика? По лесам ему шастать несподручно, да и некогда. А в доме, во дворе… пожалуйста, ищи, не хочу. Вдруг повезет? Тогда вы разбогатеете.

– Не с нашим счастьем, – вздохнула Мэри. – К тому же по закону золото, найденное на территории усадьбы, будет принадлежать Полухиным, а не мужу. Кажется, так?

– Полухиным докладывать не обязательно.

Женщина замолчала, задумалась и… заторопилась домой.

– Ну, мне пора! Олег заждался. Будет ворчать, что я задерживаюсь.

– Погодите, а как же могила? – разочарованно протянул Илья.

– Покажу непременно, только не сегодня. А лучше расскажу, где она находится.

– Сгораю от нетерпения!

– Любой житель поселка знает это место. Там лежит гранитная глыба, которой в старину местные крестьяне якобы привалили могилу злодея.

– Чтобы тот не являлся с того света в виде чудовища и не донимал их?

– Типа да, – кивнула Мэри. – Это было давно, и никто достоверно не знает, где похоронен предводитель разбойников. Но камень пользуется худой славой! После кончины Эдуарда Кирилыча мы с Олегом заказывали специальный молебен и заплатили знахарке, чтобы она провела возле камня очистительный обряд. Муж настоял.

– Ваш покойный хозяин просил об этом?

– Иногда он страдал от хандры… Становился чернее тучи, замыкался. А после, когда отходил, просил в случае внезапной смерти помолиться за него.

– При чем же тут могила атамана?