— Иди-ка ты, Фрэнсис, кому другому лапшу на уши вешай, —негромко проговорила я.

Фрэнсис оглядел коридор, ведущий в помещение архива.

— О-о, — протянул он затем. — Как страшно. Знаешь, тебелучше прямо сейчас отсюда уйти. Тогда у тебя еще останется слабая надеждавернуться в свою церковь живой и здоровой. Если Мег не подаст сигнал о том, чтоты здесь, я сам это сделаю.

— Кончай мне подножки ставить, Фрэнсис, — сказала я. — Тыуже начинаешь по-настоящему меня сердить.

— Еще увидимся, Рэчел, деточка. Рад буду прочесть твой некролог.— Смех Фрэнсиса был слишком писклявым.

Я одарила его испепеляющим взором, и Фрэнсис поставил своювычурную подпись в регистрационной книге, что лежала перед Меган. Затемповернулся и одними губами произнес:

— Беги, ведьма, беги.

Наконец, достав из кармана мобильный телефон, доносчик ткнултам несколько кнопок и мимо темных помещений для важных персон зашагал кпомещению архива. Меган виновато вздрогнула, пропуская его за ворота.

Я медленно закрыла глаза. А когда опять их открыла, топодняла руку, прося Меган немного подождать, уселась на один из стульев ввестибюле и принялась рыться у себя в сумочке, словно бы что-то ища. Дженкс селко мне на серьгу.

— Идем отсюда, — тревожным тоном сказал он. — Вечеромвернемся.

— Ага, — согласилась я. То, что Денон заговорил моюквартиру, было простой достачей. Посылать целую бригаду наемных убийц былослишком дорого. Я такого не стоила. Но к чему было рисковать?

— Послушай, Дженкс, — прошептала я. — Ты сможешь такпробраться в помещение архива, чтобы камеры тебя не засекли?

— Конечно смогу, женщина. Всюду проникать — это как раз то,что у фейков лучше всего получается. «Смогу я мимо камер пробраться?» —спрашивает она. Да ты хоть знаешь, кто их техобслуживанием занимается? Так ятебе скажу. Фейки, вот кто. А имеем мы с этого хоть грамм уважения? Не-е-ет.Все уважают верзилу-ремонтника, который мозолит свою крепкую задницу рядом состремянкой, ведет грузовик, открывает ящик с инструментами, пончики себе впасть закидывает. Но разве он реально хоть когда-нибудь что-то делает?Не-е-е...

— Вот и славно, Дженкс. Заткнись и слушай. — Я взглянула наМеган. — Слетай и посмотри, какие документы смотрит там Фрэнсис. Я подождутебя, сколько смогу. Но при первом же признаке угрозы мне придется уйти. Тыведь сможешь отсюда домой добраться?

Дженкс так возмутился, что от его крылышек пошел ветерок, ивыбившаяся прядь волос защекотала мне щеку.

— Доберусь, не сомневайся. А ты не хочешь, чтобы я малостьего фейканул, пока я там буду?

Я удивленно подняла брови.

— Фейканул? Ты что, правда так можешь? А я думала, всеэто... гм... просто сказки.

Дженкс воспарил передо мной. Его крошечная физиономия былаполна самодовольства.

— Я ему чесотку устрою. Это второе, что у фейков лучше всегополучается. — Тут он заколебался, проказливо ухмыляясь. — Нет, пусть будеттретье.

— Ладно, пусть будет третье, — с вздохом сказала я, и Дженкснеслышно поднялся на своих стрекозиных крылышках, изучая камеры. Он немногоповисел, дожидаясь нужного их поворота, а затем выстрелил прямиком к потолку ипомчался по коридору мимо контор к двери в помещение архива. Если бы яспециально не наблюдала, я бы нипочем не заметила его отбытия.

Я достала из сумочки авторучку, потуже затянула свой конскийхвост и зашагала прямиком к Меган. Массивный стол красного дерева полностьюразграничивал вестибюль и незримые конторы по ту его сторону. Этот столпредставлял собой последний бастион, что отделял посетителей от работников,занимавшихся будничным и кропотливым архивным трудом. Отзвук женского смехапросочился из открытого сводчатого прохода за спиной у Меган. По субботам здесьникто особо работой не занимался.

— Привет, Мег, — сказала я, подойдя ближе.

— Добрый день, мисс Морган, — излишне громко отозваласьМеган, поправляя очки.

Она сосредоточенно смотрела мне за плечо, и я с трудомотбилась от желания обернуться. «Мисс Морган? — подумала я. — С каких это пор ядля нее мисс Морган?»

— Как дела, Мер? — спросила я, все-таки оборачиваясь иоглядывая пустой вестибюль.

Меган держалась очень сдержанно.

— Слава богу, что ты все еще жива, — прошептала она сквозьзубы, тогда как уголки ее рта по-прежнему были приподняты в радушной улыбке. —Что ты здесь делаешь? Тебе сейчас лучше в подвале прятаться. — Прежде чем яуспела ответить, Меган наклонила голову, точно дружелюбный спаниель, улыбаясьподобно той блондинке, какой она всегда мечтала казаться. — Так чем я могу вамсегодня помочь... мисс Морган?

Я состроила вопросительную физиономию, и Меган со значениемпосмотрела мне за плечо. Вид у нее был порядком напряженный.

— Камера, идиотка, — пробормотала она. — Камера.

Я испустила понимающий выдох. Меня больше тревожилтелефонный звонок Фрэнсиса, нежели камера. За ними обычно никто не следил, покачего-нибудь не случалось. А тогда бывало уже слишком поздно.

— Мы все за тебя болеем, — прошептала Меган. — Сейчас ставятдвести к одному, что ты доживешь до конца недели. Хотя лично я даю тебе сто кодному.

Мне стало как-то нехорошо. Взгляд Меган опять скакнул мне заплечо, и она оцепенела.

— Кто-то у меня за спиной, верно? — спросила я, и Меган ажпередернулась. Тогда я вздохнула, отбрасывая сумочку за плечо и убирая ее сдороги, прежде чем медленно развернуться.

Мужчина был в опрятном черном костюме, крахмальной белойрубашке и тонком черном галстуке. Руки его были уверенно сложены за спиной.Темных очков он так и не снял. Уловив слабый запах мускуса и сопоставив его смягкой рыжеватой бородкой мужчины, я догадалась, что он верлис.

Затем к нему присоединился другой мужчина, вставая междумной и входной дверью. Этот тоже темных очков не снял. Я мерила их пристальнымвзглядом. Где-то должен был быть третий— скорее всего, у меня за спиной.Наемные убийцы всегда работали втроем. «Ни больше, ни меньше, всегда по трое»,— сухо подумала я, чувствуя сжатие в животе. Трое на одного (или на одну) былонечестно. Я посмотрела на коридор, ведущий в помещение архива.

— Увидимся дома, Дженкс, — прошептала я, прекрасно зная, чтоон меня не слышит.

Двое в темных очках встали прямее. Один расстегнул пиджак,обнажая кобуру. Я невольно подняла брови. Не станут же они хладнокровнопристреливать меня прямо на глазах у свидетеля. Денон вполне мог быть взбешен,но он был не дурак. Они наверняка ждали, что я побегу.

Тогда я встала, широко расставив ноги и положив ладони набедра. Поза решает все.

— А вам не кажется, мальчики, что мы могли бы все этообсудить? — ядовито спросила я, хотя сердце мое бешено колотилось.