Я задыхаюсь, когда слова появляются перед моими глазами. Красные. Мигающие. Невозможно не заметить. Я задумала их именно такими, когда сидела, сгорбившись над ноутбуком, в тишине в своей комнате в общежитии. На смену всем моим страхам приходит ликование.

– Сработало! Мэддокс! Я получила предупреждение!

– Классно!

Его шаги приближаются.

– Не двигайся. Оставайся там, я измерю расстояние.

– Сбросить предупреждение?

– Нет, оставь пока. Я хочу заснять его.

Я прижимаю сжатые от напряжения кулаки к бокам и расслабляю ноющие пальцы. Продолжаю смотреть вперед, чтобы оповещение не пропало. Мэддокс подходит ко мне сзади. Его рука ложится мне на поясницу.

– Ровно десять футов. Сможешь снять очки, не сбрасывая предупреждение?

– Думаю, да.

Я осторожно снимаю очки и поднимаю их. Он наклоняется вперед, чтобы посмотреть. Я жду, что у него в руках окажется камера или по крайней мере мобильник, но на нем только его собственные очки, а его палец прижат к кнопке сбоку от линз.

– Готово! – говорит он, отпускает кнопку и снимает очки.

– Очки записывают видео?

– Забудь про очки!

Мэддокс смеется:

– Мы сделали это, отлично! Вот тебе и доказательство концепции!

Радостно крича, он поднимает меня и начинает кружить. Мир вращается в водовороте цвета и света. Только когда он опускает меня на землю, я наконец-то получаю полный обзор на 360 градусов. У меня перехватывает дыхание. Я думала, что мы стоим у воды. У бассейна. У пруда. Может быть, у озера… Но открывшийся моему взору вид оказался совсем иным. Я стою на выступе скалы, на утесе, окруженная с трех сторон обрывом, далеко внизу – озеро.

Я прижимаю руки к груди:

– О боже, Мэддокс! Ты решил провести тестирование именно тут?

Он усмехается:

– Эффектно, да? – Постукивает по очкам. – Я вообще думал установить параметр расстояния меньше трех метров, но решил…

– Меньше… еще меньше… Мэддокс, а что, если бы программа не сработала? Что, если…

Мои ноги становятся ватными. Колени подгибаются. Только рука Мэддокса, обнимающая меня за талию, удерживает меня от падения.

МЭДДОКС

В подобной ситуации я не могу сохранять дистанцию. Безопасное расстояние в три метра? Да ладно! Нора опирается на меня, положив голову мне на плечо. Когда она наконец обернулась и увидела, что было вокруг, она резко побледнела. Ее колени, казалось, вот-вот подогнутся, и я обнял ее, чтобы поддержать.

Кровь снова приливает к ее лицу. Я должен ее отпустить. Но она смотрит на меня, и ее глаза снова становятся такими большими и удивленными, как во время нашей первой встречи. Она слегка отталкивает меня, и я отпускаю ее. У меня пересохло во рту. Я изучаю очки, чтобы она не заметила, что я потерял самообладание.

– Хочешь посмотреть видео? – Я протягиваю ей очки, и она подносит их к глазам.

– О боже, – выдыхает она через несколько секунд с начала воспроизведения. – Не могу поверить, что ты заставил меня это сделать!

– Тебе ничто не угрожало.

Она возвращает мне очки:

– Я в прямом смысле шла вперед спиной к краю обрыва!

– Но ты не подошла бы ближе трех метров от края. Мы можем установить параметр расстояния больше трех метров, если ты думаешь…

Она перебивает меня:

– Дело не в этом! А если бы код не сработал? А что, если бы произошел сбой или что-нибудь еще?

– Я бы тебя предупредил. Я же стоял рядом.

Она обхватывает себя руками и дрожит, несмотря на палящее солнце. Я касаюсь ее локтя:

– Пойдем в тень. Хочешь воды?

Похоже, она взяла себя в руки. Она следует за мной назад к тропинке. Я оставил рюкзак где-то здесь. Моя бутылка с водой торчит из бокового кармана, я достаю ее и протягиваю Норе.

Она делает большой глоток, запрокинув голову. Капля пота стекает по ее шее сбоку, и я борюсь с желанием протянуть руку и смахнуть ее, прежде чем она исчезнет за V-образным вырезом ее футболки.

– Так, нам нужно перекусить.

Сегодня утром я прихватил из столовой парочку кексов. Я роюсь в рюкзаке и достаю их оттуда.

– С черникой или с шоколадной крошкой?

Она игнорирует оба варианта и присаживается на огромный валун, делает еще один большой глоток воды и протягивает мне бутылку.

– Мне не очень хочется есть, – говорит она, снимает сандалии и разминает босые ноги, со вздохом закрывая глаза.

– Ты красишь ногти на ногах, – замечаю я.

Зря я это сказал. Ее глаза широко раскрываются, и она внезапно смущается – подтягивает колени к груди и прикрывает пальцы ног руками.

– Не прячь их, – говорю я, усмехаясь, – очень даже миленько.

Я жду, что она покраснеет. Я уже заметил, что ее заливает краска всякий раз, когда я смотрю на нее в упор или случайно касаюсь ее руки. Но на этот раз она сердито смотрит на свои ноги. Замечательно! Она в бешенстве. Я даже еще не встречаюсь с этой девушкой, а уже оказался в немилости. Впрочем, знакомое состояние. Придется все как-то уладить. Я знаю, как это делается. Все тот же старый набор функций. Я просто изменю пару параметров для новой версии.

код дисфункциональные отношения ():

в то время как ‘мэддокс’ в немилости:

мэддокс («молит о прощении»)

элеонора («смеется ему в лицо»)

мэддокс («предлагает кексы»)

элеонора («смотрит на свои ноги».)

Я бросаю взгляд на валун, на котором она сидит.

– Подвинься, пожалуйста.

Для двоих тут места маловато, но я все равно примостился рядом с ней. Нора пристроилась на самом краю, между нами всего пара сантиметров. Если она отодвинется еще дальше, то упадет с камня.

Вау, она действительно разозлилась. Кажется, я догадываюсь почему, и дело вовсе не в бета-тестировании на местности.

– Послушай… – Я делаю еще один глоток воды и ненадолго замолкаю, чтобы подобрать слова. – Я знаю, что ты подслушала наш разговор с Элеонорой этим утром.

Она резко поворачивается. Мои слова застали ее врасплох.

– Из тебя никудышный шпион, Нора.

– Нет. Я… я не хотела подслушивать…

– Все в порядке, – перебиваю я ее бормотание. – Я должен все объяснить.

– Мне все равно. У меня нет никакого желания вставать между вами двумя.