Так, как будто он был бы не прочь заняться чем-то большим, чем просто смотреть. А потом наши аватарки поцеловались… Считается ли, что это был первый поцелуй, если поцеловались только ваши аватарки? Я не почувствовала, что это произошло по-настоящему. И я говорю не только про InstaПoцeлyй. Вообще все, что произошло между нами, – разговор, когда мы сидели на том камне, – все это тоже будто бы случилось не со мной.

Как будто это была какая-то другая я. И как будто я смотрела на эту самую другую себя со стороны, и эта моя копия вела себя так, как мне самой, настоящей Норе, хотелось бы уметь себя вести.

То ли оттого, что я стояла на самом краю высокого утеса, то ли оттого, что я была очень сердита на Мэддокса, но я почему-то перестала чувствовать себя неловко рядом с ним. Я перестала бесконечно сомневаться и мысленно критиковать каждый свой шаг. Я просто была самой собой. Норой Вайнберг. Без масок и без прикрас. И я ему нравилась.

С тех пор я как будто парю в воздухе, как наполненный гелием воздушный шарик. И даже сейчас, на следующий день, я все еще чувствую эту легкость. Если я ему нравлюсь (и если он расстался с Элеонорой, как он утверждает), то почему он с тех пор ни разу не прикоснулся ко мне? Во всяком случае, Мэддокс позволял себе меньше прикосновений, чем обычно, пока мы спускались обратно в школу. Не было больше случайных прикосновений кончиками пальцев, от которых у меня мурашки бежали по коже. Прошло двадцать четыре часа, а он ни разу до меня не дотронулся.

Хотя он продолжает пялиться на меня. Вчера за ужином я снова увидела, что он на меня смотрит тем самым внимательным взглядом, которым разглядывает меня, когда думает, что я его не вижу. Я знаю, что не выдумываю. Но если парень говорит тебе о своих чувствах и вот так на тебя смотрит, но при этом не целует тебя и вообще не дотрагивается, это как? Это что может значить?

Жаль, что мне не с кем посоветоваться. Классический разговор из серии «между нами, девочками» – вот что мне сейчас очень нужно. Мне так надоело вариться в собственных мыслях. Мне бы сейчас очень пригодился InstaЧaтЛyчшиxПoдpyжeк.

Жаль, что я такой изгой, которого заселили в одноместную комнату в общежитии и до которого никому здесь, похоже, вообще нет дела. Конечно, я общаюсь с другими учениками при помощи InstaLove и всплывающих там подсказок-инструкций, но, похоже, никому неинтересно общаться со мной больше трех секунд без помощи очков дополненной реальности. Никому, кроме Мэддокса.

Что же он хочет? Нравлюсь я ему все-таки или нет? Может, он ждет, когда я сделаю следующий шаг? Я хмурюсь, отмахиваясь от вопросов, которые крутятся в голове. Надо перестать так много думать, а вести себя как та стоящая над обрывом девушка – как уверенная в себе Нора. Нора, чувствующая себя в своей тарелке. Если бы я могла постоянно быть той Норой, моя жизнь была бы совсем другой.

Впереди маячит здание библиотеки. Я проталкиваюсь через вращающуюся дверь, придумывая всякие умные слова, которые скажу, когда увижу его. И плевать, что я пришла на общее собрание нашей ученической группы. У Риз и Элеоноры есть какой-то новый сторонний проект, над которым они работают для своей половины презентации, хотя они и не говорят нам какой. Они знают о «поцелуе»? Возможно. Ой, как будет неловко!

Это должно пугать меня, но я этого не допущу. Почему я так боюсь Элеоноры Уинтроп? Она просто девушка, и Мэддокс больше не хочет, чтобы она была его девушкой. Почему, Мэддокс? Ах, точно… «Потому что мне, кажется, начала нравиться другая девушка».

Улыбаясь, я поднимаюсь по центральной лестнице библиотеки – творению в стиле современного минимализма. Лестница висит на тросах, свисающих с высоченного потолка. Угадайте, кто снова парит в воздухе? Нора 2.0. Это мое хорошее настроение опасно. В последний раз, когда я чувствовала похожую эйфорию, я повела себя легкомысленно. Это когда я впервые надела очки на вечеринке в саду у доктора Карлайла, и мы все знаем, чем это закончилось: падением в бассейн.

Мне нужно быть начеку. Я не забыла слова Риз, когда она увидела, что аватарка Мэддокса в приложении попала у меня в колонку «любовь». В тот момент я слишком смутилась, чтобы понять, что она имела в виду, но теперь поняла. Разрыв между Мэддоксом и Элеонорой – ситуация сложная. Запутанная. Опасная дорожка. Меньше всего мне хотелось бы попасть под перекрестный огонь или, что еще хуже, оказаться пешкой в чьей-то шахматной игре, которой я даже не понимаю.

Неужели Мэддокс мною манипулирует? Может ли быть, что весь наш флирт на утесе был фальшивым? По сути, технически это и было фальшивкой. Его аватарка поцеловала мою аватарку. В реальной жизни мы не целовались. Так что, может быть, это ничего не значит. Может быть, он просто играет. Прежняя, не уверенная в себе Нора пришла бы именно к такому выводу: Мэддокс флиртовал, но понарошку. Прежняя Нора стала бы анализировать каждое сказанное Мэддоксом слово.

Но прежняя Нора в отставке. Устарела. Нора 2.0 готова занять ее место. Так что Риз может подавиться своими неоднозначными предупреждениями. Я помещу Мэддокса в свою колонку InstaJIio6oBb, если захочу. Я поцелую его в InstaПoцeлye и поцелую его по-настоящему, если появится такая возможность. Мне не просто нравится парень – это взаимно! Я тоже ему нравлюсь, такое случилось впервые за всю мою жизнь. Я не позволю чему-то или кому-то все испортить.

Останавливаюсь наверху лестницы и быстро осматриваю второй этаж. Одинокая фигурка сидит в дальнем углу одного кабинета. Мне не видно лица из-за слепящих солнечных лучей, бьющих в стеклянную крышу, но я уверена, что это Мэддокс. Я узнаю его позу. Его манеру сутулиться, когда он сидит в кресле.

Почему парни с плохой осанкой гораздо симпатичнее тех, что сидят прямо? Особенно если они откидываются на спинку стула и кладут ноги на стол. Я видела такую позу у Мэддокса, когда на днях он завис в столовой после обеда. Он отклонился слишком сильно и чуть не рухнул назад. Чтобы удержать равновесие, он взмахнул руками так сильно, что еще чуть-чуть, и закатанные рукава его рубашки распрямились бы.

Воспоминание вызывает во мне волну тепла.

– Боже мой, – шепчу я, направляясь к той комнате.

Мне нравится парень с мускулистыми бицепсами, и мне кажется, что я ему тоже нравлюсь. Это точно происходит наяву?

Я замедляю шаги. Он меня еще не заметил. Иначе помахал бы мне. На глаза попадается женский туалет, и я спешу там укрыться. Не то чтобы моя только что обретенная уверенность покинула меня или что-то в этом роде. С чего бы мне впадать в ступор только потому, что я увидела симпатичного парня, который сидит, слегка сутулясь?

Нет-нет. Я в порядке. Прохожу мимо кабинок к зеркальной стене туалета. Даже суперуверенная в себе Нора 2.0 должна поправить прическу, прежде чем увидит свою InstaЛюбовь. Тьфу! Кого я обманываю? Я так сильно краснею, что краска заливает лицо. Мило.

В это мгновение дверь туалета распахивается. Входят две девушки. Я узнаю Миранду в ее неизменной шапочке-бини, а за нею и Селесту, девушку, которая в первый же день взорвалась насчет нас – невежественных «новичков», существование которых она предпочитала не замечать. Надеюсь, они обе и сейчас меня не заметят. Лучше бы этим гадким девчонкам не наезжать на меня снова. Они говорят приглушенными голосами, прикрывая рот рукой, но замолкают, едва увидев меня.