Спальная галерея на втором этаже в отличие от самого залавовсе не выглядела обшарпанной: ковер от стены до стены, белые стены срепродукциями, успокаивающие переливы света. На одинаковом расстоянии друг отдруга по десять в ряд в галерее размещались сто кушеток, между которымидвигались сотрудники джонт-службы.

Семейство Оутсов расположилось на четырех стоящих рядомкушетках в дальнем конце галереи: Марк Оутс и его жена Мерилис по краям, Риккии Патриция между ними.

– Папа, а ты нам расскажешь про джонт? – спросил Рикки. – Тыобещал.

Со всех сторон доносились приглушенные звуки разговоров,шорохи, шелест одежды: пассажиры устраивались на своих местах. Марк посмотрелна жену и подмигнул. Мерилис подмигнула в ответ, хотя Марк видел, что онаволновалась. По мнению Марка это было совершенно естественно: первый джонт вжизни для всех, кроме него. За последние шесть месяцев – с тех пор, как онполучил уведомление от разведочной компании «Тексас Уотер» о том, что егопереводят на Марс в Уайтхед-Сити, – они с Мерилис множество раз обсуждали всеплюсы и минусы переезда с семьей и в конце концов решили, что на два года имрасставаться не стоит. Сейчас же, глядя на бледное лицо Мерилис, Марк подумал,не сожалеет ли она о принятом решении.

Он взглянул на часы и увидел, что до джонта осталось ещеоколо получаса: вполне достаточно, чтобы рассказать детям обещанную историю.Это, возможно, отвлечет их и успокоит, а то об этом джонте столько слухов…Может быть, даже успокоит Мерилис.

– Ладно, – сказал он.

Двенадцатилетний Рикки и девятилетняя Пат смотрели на него,не отрываясь.

– Насколько известно, – начал он. – джонт изобрели леттриста назад, примерно в 1987 году. Сделал это Виктор Карун. Причина того, чтомы не знаем точной даты открытия, – некоторая эксцентричность Каруна… Ондовольно долго экспериментировал с новым процессом, прежде чем информироватьправительство об открытии, и то сделал это только потому, что у него кончилисьденьги и его не хотели больше финансировать.

В дальнем конце помещения бесшумно открылась дверь, ипоявились двое служащих, одетых в ярко-красные комбинезоны джонт-службы. Передсобой они катили столик на колесах: на столике лежал штуцер из нержавеющейстали, соединенный с резиновым шлангом. Марк знал, что под столиком, спрятанныеот глаз пассажиров длинной скатертью, размещались два баллона с газом. Сбоку накрючке висела сетка с сотней сменных масок.

Марк продолжал говорить: у него достаточно времени, чтобырассказать историю до конца.

– Вы, конечно, знаете, что джонт – это телепортация. Егоназывают «процессом Каруна», но это не что иное, как телепортация. Именно Карун– если верить истории – дал этому процессу название «джонт». Слово это он сампридумал по праву первооткрывателя.

Один из служащих надел на штуцер маску и вручил ее пожилойженщине в дальнем конце комнаты. Она взяла маску, глубоко вдохнула и, обмякнув,тихо опустилась на кушетку. Сотрудник джонт-службы отсоединил использованнуюмаску и прикрепил к штуцеру новую.

– Для Каруна все началось с карандаша, ключей, наручныхчасов и нескольких мышей. Именно мыши указали ему на главную проблему…

– Мыши? – спросил Рикки.

– Мыши? – как эхо повторила Патти.

Марк едва заметно улыбнулся. Они увлеклись рассказом, дажеМерилис увлеклась. Они почти забыли, зачем они здесь. Краем глаза Марк отмечал,как сотрудники джонт-службы медленно катят столик на резиновых колесиках междурядами кушеток, по очереди усыпляя пассажиров.

Виктор Карун Вернулся в лабораторию, пошатываясь отвозбуждения. По дороге из зоомагазина, где он, потратив последние двадцатьдолларов, купил девять белых мышей, Карун дважды чуть не врезался в столб.Осталось у него всего лишь девяносто три цента в кармане и восемнадцатьдолларов на счету в банке, но он об этом не думал.

Его идея была в том, чтобы передавать на расстояниеэлементарные частицы. А так как все тела в мире состоят из элементарных частиц,то это могло привести к мгновенной или практически мгновенной телепортациилюбого предмета, включая живые существа.

Идея была не слишком логичной, но поведение многихэлементарных частиц тоже не поддавалось сколь-нибудь разумной логике, иправительственная комиссия, похмыкав и выразив максимальную степень сомнения,все же финансировала проект. Лабораторию Карун разместил в переоборудованномсарае. Он установил два портала в разных концах помещения. В одном концеразмещалась несложная ионная пушка, какую можно приобрести в любом магазинеэлектронного оборудования за пятьсот долларов. На другой стороне, сразу завторым порталом, стояла камера Вильсона. Между ними висело нечто похожее назанавеску для душевой, хотя, конечно, никто не делает занавески для душевых излистового свинца. Пропуская ионный поток через первый портал, можно былонаблюдать его прохождение в камере Вильсона. Свинцовый занавес ионы непропускал, и, если они все же появлялись за ним, значит, можно было говорить отелепортации. Правда, установка работала только дважды, и Карун не имел нималейшего представления, почему.

А в тот день у него получилось. Частицы, которые никак немогли приникать через свинец, регистрировались в камере. Карун менял мощностьпотока – камера сразу же откликалась идентичным изменением.

Получилось!

«Необходимо успокоиться, – уговаривал себя Карун, переводядух. – Надо все обдумать. Никакой пользы от спешки не будет…» Ничего непредпринимая, он с минуту молча смотрел на портал. «Карандаш, – решил он. –Карандаш вполне подойдет.»

Достав с полки карандаш, он медленно продвинул его черезпервый портал. Карандаш исчезал постепенно, дюйм за дюймом, словно передглазами Каруна совершался ловкий фокус. На одной из граней значилось: «ЭБЕРХАРДФАБЕР № 2» – черные буквы, выдавленные на желтом фоне. Продвинув карандаш впортал и увидев, что от надписи осталось только «ЭБЕРХ», Карун обошел портал ивзглянул на него с другой стороны.

Там он обнаружил аккуратный, словно обрубленный ножом, срезкарандаша. Карун пощупал пальцами то место, где должна быть вторая половинакарандаша, но там, разумеется, ничего не было. Он бросился ко второму порталу,расположенному в другом конце сарая, – на верхнем ящике из-под апельсиновлежала вторая половина карандаша. Сердце его забилось так сильно, что казалось,его просто трясет изнутри. Карун схватился за заточенный конец карандаша ивытянул его из портала.

Он поднял карандаш поближе к глазам, внимательно разглядел ипронзительно рассмеялся в пустом сарае.

– Сработало! – закричал он. – Сработало, черт побери!Сработало, и это сделал я!

За карандашом последовали ключи: Карун просто швырнул ихчерез портал. На его глазах ключи исчезли, и в тот же момент он услышал, какони звякнули, упав на ящик на другом конце сарая. Карун побежал туда, схватилключи и пошел к замку. Ключ работал отлично. Потом он проверил ключ от дома.Тот тоже исправно открывал замок. И так же хорошо работали ключи откартотечного шкафа и от машины.