— Все в порядке, Кейт, не волнуйся, все будетхорошо, — были его первые слова: он сразу догадался, насколько Кейтрасстроена и напугана. — Не волнуйся, — повторил он, слегка прижимаяее к себе. — Там, куда меня посылают, я буду, наверное, одним из немногихпарней, которые знают, что делают. А самолеты — они и в Англии самолеты. Не всели равно, где летать?

Кейт помнила, конечно, о его огромном опыте и мастерстве,однако для того, чтобы успокоиться, этого все равно было недостаточно. Онаслишком хорошо понимала, что даже испытания экспериментальных моделей самолетовкуда менее опасны, чем боевые вылеты, и не забывала об этом ни на минуту.

— Ну, чем мы сегодня займемся? — спросил Джо такимтоном, словно сегодняшний день был самым обычным.

— Хочешь, поедем к нам? — рассеянно предложилаКейт.

Ей стоило больших усилий держать себя в руках и невоображать, будто она слышит тиканье часов, отмеряющих стремительный ходвремени. Минуты утекали одна за другой, и она боялась, что их последний деньвдвоем закончится, едва успев начаться, и Джо исчезнет, растворится в туманнойдали.

— А может, лучше сначала пообедаем? Я обязательнопопрощаюсь с твоими родителями, но не сейчас. Ведь я уезжаю только через девятьчасов.

Эти слова напомнили Кейт, что у них почти не осталосьвремени, и она вздрогнула, пораженная страхом и отчаянием. В последний раз оначувствовала себя столь же несчастной много лет назад, когда умер ее роднойотец.

— Хорошо, — обреченно кивнула она.

Его намерение попрощаться с ее родителями вызвало в Кейтневольное уважение — она и не подозревала, что Джо может быть таким по-старомодномупочтительным. К счастью, Элизабет, что бы она ни думала об их отношениях, впоследнее время держала свои соображения при себе, и Кейт была от душиблагодарна ей за это. Она знала, что ее мать сочувствует Джо и миллионам другихмолодых людей, вынужденных в эти дни отправляться навстречу страшной опасности.

Джо повел ее обедать в «Локобер», однако, несмотря нароскошную обстановку и изысканные блюда, никакого аппетита у Кейт не было. Онамогла думать только о том, что будет с ними через несколько часов, и почти незамечала окружающего. Ей так и не удалось совладать со своим беспокойством,хотя Джо и пытался отвлечь ее от мрачных размышлений.

До дома Джемисонов они добрались только в четвертом часу.Кларк еще не вернулся из своей конторы, и дома была одна Элизабет, котораясидела в гостиной и слушала радио. Некоторое время они разговаривали втроем,пока с работы не приехал Кларк. Пожав Джо руку, он совершенно по-отеческипохлопал его по плечу, но ничего не сказал, и только его напряженный, тревожныйвзгляд выдавал, что он чувствовал и о чем думал. Несколько минут спустя Кларкувел Элизабет наверх, чтобы дать Кейт и Джо возможность побыть наедине. Онзнал, что молодым людям есть о чем поговорить, и не хотел им мешать.

Кейт и Джо были благодарны Кларку за этот поступок. Им оченьхотелось побыть вдвоем, но Кейт ни за что бы не решилась попросить матьоставить их, и уж тем более не посмела она пригласить Джо к себе в комнату. Оназнала, что это оскорбило бы Элизабет в лучших чувствах, как бы целомудренно онисебя ни вели. Зато теперь они могли сидеть рядом на диване и разговаривать безпомех, и единственным, что отвлекало их друг от друга, были мысли о неумолимомтечении времени.

— Я буду писать тебе, Кейт. Буду писать так часто, какТолько смогу, — пообещал Джо.

Его лицо вдруг сделалось напряженным, а взгляд омрачился, ноон не сказал, о чем подумал в эту минуту, а Кейт не посмела расспрашивать. Онапо-прежнему понятия не имела, что испытывает к ней Джо, хотя в отношениисобственных чувств Кейт больше не сомневалась. События последних дней помоглией осознать, что она любит Джо и любит уже давно. Просто раньше она не понималаэтого и даже подсознательно боролась со своей любовью, подавляя ее всемиспособами. Но отвечает ли ей Джо взаимностью, Кейт не знала, а спрашивать егооб этом ей было страшно. Она боялась, что он может решить, будто она емунавязывается. К тому же отрицательный ответ убил бы в ней всякие надежды, аневедение позволяло Кейт верить, что Джо, быть может, все-таки относится к нейне только как к другу или младшей сестре.

«Нет, — думала Кейт, — лучше я не буду ни о чемего спрашивать. Достаточно и того, что чувствую я сама. Кроме того, ведь решилже он провести эти последние часы со мной, а не с кем-нибудь другим!»

Это последнее соображение согревало Кейт до тех пор, пока ейне пришло в голову, что, кроме нее, Джо было просто не с кем встречаться. Унего не было ни любовницы, ни родственников (если не считать троюродных братьеви сестер, которых он не видел уже больше десятка лет). Единственным человеком,который для него что-то значил, был Чарльз Линдберг, но у легендарного авиаторабыла своя семья. Так что Джо мог провести несколько свободных часов передотправкой на фронт только с ней, с Кейт.

Потом она подумала, что Джо мог бы не тратить времени напоездку в Бостон, и эта мысль вновь вселила в нее надежду.

Пока они сидели в гостиной, Кейт рассказала Джо, чтородители решили отменить прием, посвященный ее восемнадцатилетию. Правда, ондаже не знал о том, что этот праздник вообще состоится, однако сейчас это ужене имело значения. И она, и ее родители считали, что веселиться в такое времябыло бы безнравственно, к тому же им вряд ли удалось бы зазвать к себе достаточноеколичество молодых людей. Кларк, впрочем, сказал дочери, что бал не отменяетсявовсе, а просто откладывается до лучших времен. «До конца войны», —пояснил он, и Кейт с ним согласилась. Ей тоже было не до танцев.

— Вы хотели устроить такой же прием, как тот, накотором мы познакомились? — улыбнулся Джо.

Он старался отвлечь Кейт от мрачных мыслей, а сам подумал отом, как же ему повезло, что он встретился с ней. Ведь если бы не настоятельныепросьбы Чарльза Линдберга, он мог и не пойти на тот бал; теперь же Джо видел вэтом несомненное вмешательство судьбы.

— Нет, не такой же — гораздо скромнее, — ответилаКейт и негромко добавила: — Я в самом деле рада, что папа и мама решилиотменить прием.

Правда, сначала ей было немного жаль праздника, однако мыслио расставании с Джо и тревога за него вытеснили из ее головы всевторостепенное. Она знала, что там, в Англии, Джо будет рисковать жизнью понесколько раз на дню, и ей хотелось сделать хоть что-то, чтобы немногоприблизить победу. Правда, могла она не много. Единственное, что было ейдоступно, это записаться добровольцем в службу Красного Креста, и она решила,что непременно сделает это, как только закончится второй семестр.

— Ты, наверное, вернешься в колледж? — предположил. Джо, и Кейт кивнула.

Они сидели и разговаривали еще о многом, а часа через дваЭлизабет принесла им поесть прямо в гостиную. Родители Кейт ужинали в кухне:Кларк решил, что им следует дать молодым людям возможность побыть вдвоем ещенемного, и Элизабет скрепя сердце согласилась. Правда, сам факт приезда Джовнушал ей серьезные опасения, однако чинить дочери дополнительные препятствияона не собиралась. Им всем — а не только Кейт — было достаточно тяжело, так чтобез дополнительного груза светских условностей они вполне могли обойтись.