Как и следовало ожидать, уже на следующий день им объявили,что в этом триместре занятий больше не будет и что Всем им следует отправлятьсяпо домам по крайней мере до Конца рождественских каникул. Это было именно то, очем Думали все студентки, — каждой из них хотелось поскорее вернуться кродным, к семье. Не тратя времени даром, Кейт сразу отправилась в общежитие,чтобы собрать вещи. Здесь ее и застал звонок Джо.

Ему потребовалось несколько часов, чтобы дозвониться, —все линии, соединяющие Калифорнию с Восточным побережьем, были заняты, да и потелефону в общежитии все время кто-нибудь говорил. К этому времени СоединенныеШтаты уже объявили войну Японии, а Япония объявила войну Соединенным Штатам,после чего ей, в свою очередь, объявила войну Великобритания.

— Ну что, Кейт, не очень хорошие новости? — Джостарался говорить бодро, чтобы лишний раз не пугать Кейт, и она, поняв это,была ему благодарна.

— Ужасные! — ответила Кейт, чувствуя, как насердце у нее полегчало, едва она услышала в трубке его голос. — Как там увас?

Из Калифорнии до Гонолулу было рукой подать, и Кейт хотелосьзнать правду, не приукрашенную газетчиками и радиорепортерами.

— Все в тихой панике, как назвал это одиностряк, — ответил Джо. — Никто не хочет признаваться, что дела плохи,но люди напуганы, и я их понимаю. Вряд ли даже самые умные наши генералыспособны предсказать, что предпримут япошки. Поговаривают, что всех японцев,проживающих в западных штатах, следует интернировать, то есть, попросту говоря,посадить за колючую проволоку. Страшно подумать, что может случиться, если эторешение все же будет принято! Ведь у многих из них в Калифорнии дома, работа,бизнес… Вряд ли они так легко от них откажутся.

— А как насчет тебя? — с беспокойством спросилаКейт.

Она хорошо помнила, что Джо уже несколько раз ездил в Англиюв качестве военного советника Королевских ВВС, поэтому ей было очень легкопредставить, что будет дальше. После того как США ввяжутся в войну в Европе,Джо, скорее всего, снова отправится туда. Если же нет, то он почти навернякапримет участие в войне с Японией. Словом, в любом случае Джо окажется там, гдеидет война и где летают на самолетах. Кейт прекрасно понимала, что именно такойчеловек, как Джо Олбрайт, был нужен стране в эти дни.

— Завтра я вылетаю в Вашингтон за предписанием военногоминистерства и дальше буду действовать в соответствии с приказом, —ответил Джо. — Не знаю, сколько у меня будет времени, но я постараюсьзаскочить в Бостон, чтобы повидаться с тобой. Если же не получится… — Он недоговорил, понимая, что вряд ли у него будет больше двадцати четырех часов. Аможет, и этого не будет…

— Я могла бы приехать в Вашингтон, чтобы попрощаться стобой, — храбро предложила Кейт.

Ей вдруг стало все равно, что подумают или скажут ееродители. Она просто должна была увидеть Джо. Должна, потому что этот раз могоказаться последним.

— Ничего не предпринимай, пока я не позвоню, —ответил Джо. — Если повезет, я на несколько дней задержусь в Нью-Йорке.Все будет зависеть от того, что мне скажут в Вашингтоне. Мне кажется, чтопрежде, чем отправить меня в Англию, меня еще помаринуют здесь.

— В Англию? — переспросила Кейт, борясь сподступающей паникой.

— По мне, так лучше немцы, чем японцы, — беспечноотозвался Джо, хотя еще сегодня утром, разговаривая с высоким чином из военногоминистерства, он сказал, что поедет туда, куда его сочтут нужным направить.

— Как бы мне хотелось, чтобы тебе вовсе не нужно былоникуда ехать, — печально вздохнула Кейт.

Впрочем, в эти минуты Кейт думала не только о Джо, но и овсех молодых людях, которых она знала, с кем вместе росла и ходила в школу, атакже об их женах, невестах, возлюбленных. Всех их ожидала одна и та же долгаяразлука, которая могла оказаться вечной. Особенно жаль Кейт было тех ее подруг,которые успели выйти замуж и родить. Их счастье могло быть разрушено в любойдень и в любой час начавшейся войны, которая, как Кейт подозревала, будетдостаточно долгой. И от этого факта нельзя было отмахнуться, сделать вид, будтовсе осталось как прежде. Не только жизнь отдельных людей, но и жизнь целойстраны изменилась, когда на Перл-Харбор упала первая бомба, а ведь это былолишь начало — страшное начало, наложившее свой отпечаток буквально на все.Порой Кейт казалось, будто в воздухе повисла какая-то плотная дымка; люди какбудто разучились смеяться и только Шептались по углам или плакали. Все боялисьповторения гавайского кошмара; ходили слухи, что германские подводные Лодкимогут атаковать даже Восточное побережье, и многие семьи уезжали в глубь страны— туда, где было не так опасно.

— Не волнуйся, я думаю, у нас все получится, —постарался успокоить ее Джо. — Кстати, скажи, где тебя искать — в колледжеили дома?

— Сегодня вечером я уезжаю домой. Нас распустили доконца рождественских каникул, — ответила она, подумав, что в этом годуРождественские праздники будут совсем не праздничными.

— Я вылетаю в Вашингтон через пару часов. Если,конечно, погода позволит, — сказал Джо. — Не хочется бросать дела, ноничего не попишешь.

Кейт его прекрасно понимала: не он один был в подобномположении — вся страна бросала повседневные дела и заботы и перестраивалась навоенный лад.

— А какая у вас сейчас погода? — полюбопытствовалаКейт. Ее любопытство, впрочем, было далеко не праздным, и Джо, почувствовавэто, испытал сильное желание как-то успокоить ее, но солгать у него язык неповернулся.

— У нас гроза, — спокойно сообщил он. — Нопрогноз обещает «ясно» в самое ближайшее время. И по всему маршруту, насколькомне известно, погода стоит хорошая.

Этого оказалось достаточно, чтобы Кейт успокоилась. Делобыло даже не в том, что говорил Джо, а в том — как. Всеобщая истерия как будтововсе его не коснулась, и в самом звуке его голоса было что-то умиротворяющее.Тихий островок посреди бушующего океана — таким ей показался сейчас Джо.

Впрочем, о бушующих океанах ей думать все же не хотелось.

— Желаю тебе счастливого полета, Джо, — сказалаона. — Надеюсь, мы все-таки увидимся.

— Я тоже надеюсь. А сейчас — извини, мне пора идти.Надо собрать вещи, чертежи, кое-какие документы. Я позвоню, когда что-топрояснится.

— Я буду ждать, — просто ответила Кейт.

Притворяться дальше не имело смысла. Всем своим существомона стремилась к нему. Ей было необходимо увидеться с Джо до того, как онотправится в далекую страну, навстречу смертельной опасности. Приличия,условности света — все было оставлено, позабыто. Теперь только одно имело длянее значение…

Остаток дня пролетел в невеселых сборах и прощании сподругами, которые одна за другой разъезжались по домам. Некоторые из девушекжили довольно далеко от колледжа, и им предстояло долгое путешествие. Чтокасалось девушки из Гонолулу, то родители категорически запретили ейвозвращаться на Гавайи, и она собиралась ехать в Калифорнию к своему жениху.Лишь студенткам из Японии некуда было податься. Еще утром они побывали вяпонском консульстве в Бостоне, но там им не сказали ничего определенного, итеперь обе девушки были напуганы куда больше, чем их американские подруги.Никто не знал, что с ними теперь будет. Ни связаться с родителями, ни вернутьсядомой они не могли, а в городе на них уже начинали коситься.