Сварог, например, смутно помнил из книг, что при длительномпереходе паровые котлы надобно менять – но как это делать и, главное, на что ихследует менять, понятия не имел ни малейшего. Знал он также, что передстрельбой стволы орудий вроде бы надлежит прогреть холостыми залпами, и весьмасмутно представлял себе, что такое «гироскоп преобразователя координат»,«картушка ориентировки командно-дальномерного поста» и «артиллерийскийрадар», – для стрельб вещи, кажется, необходимейшие, но как они выглядят ис чем их едят, было для него сущей тайной Мадридского двора. Не говоря уж отом, что такой простенький маневр, как «совершение правого десятиградусногокоордината с продолжительностью дуги в полста секунд», некогда запомнившийсяблагодаря именно своей заковыристости, ему не удался бы и под угрозойрасстрела…

К счастью, и среди гидернийцев, не без колдовской помощиКлади перешедших на их сторону, и среди тоурантцев отыскалась горстка людей, сморским ремеслом знакомая не понаслышке – Сварог моментально присвоил им высшиеофицерские звания. Остальные были зачислены в средние и младшие офицеры иматросы. Более того: нынешний экипаж «Удара» был втрое меньше, так сказать, расформированного,и каждый даже простой матрос в спешном порядке осваивал одну-две смежныеспециальности… В общем, на борту царил непрекращающийся аврал. Сварог сам неотдыхал, скупо отведя себе на сон часа по три ежедневно, и другим не давал.Первым делом он провел инспекцию пороховых погребов и запаса провианта иинспекцией остался доволен. Кладовые ломились от всяческой сушеной, вяленой иконсервированной снеди, так что какая-никакая, а смерть от недоедания беглецамне грозила – тем более среди тоуранток без проблем нашлись бойчихикастрюльно-поварешечного фронта. Броненосец был оснащен двумя здоровеннымибашенными пушками – мортирами («Орудия главного калибра это называется,что ли?»), четырьмя бронзовыми орудиями средней артиллерии и восемью совсем ужмелкокалиберными каронадами в казематах, по четыре с каждого борта. Ядра сзапальным шнуром, наполненные зажигательной смесью или набитые картечью, Сварогпересчитывать не стал – сунув нос в погреба и увидев уходящие во мрак стеллажи,до отказа заставленные однотипными, накрепко закрепленными ящиками, он спервого взгляда понял, что гидернийские военно-морские начальники к походуподготовились основательно и постарались застраховать корабль от всяческихмалоприятных встреч посреди океана. Ручные элеваторы, подающие ядра к орудиям,работали исправно, башни орудий на проворотах не заклинивало, стволы дажеартиллерии главного калибра ходили вверх-вниз легко и послушно. Удивляло развечто отсутствие пулеметов на борту, однако, поразмыслив, Сварог пришел коднозначному выводу, что боевая задача экс-«Адмирала Фраста» – поражениеисключительно крупных объектов на значительном расстоянии, уничтожением жеболее мелких целей занимаются другие лоханки гидернийского флота.

Первый же пробный выстрел мортиры оставил в душе экипажа«Серебряного удара» поистине неизгладимое впечатление. Сварог произвел выстрелсамолично, разумно предположив, что в дальнейшем такой шанс может ему и невыпасть. Быстренько разобравшись с несложным управлением стрельбой, он направилствол в открытое море, поджег фитиль, зажмурился…

Ну сказать, что жахнуло громко – значит, ничего не сказать.Десантника Сварога, который, в принципе, если из артиллерийских орудий сам нестрелял, то, случалось, присутствовал где-то неподалеку (что характерно, и стой стороны, откуда велся огонь, и с той, куда стреляли), так вот Сварогабуквально вплющило в неудобное сиденье наводчика и размазало в блин. Дажесквозь броню башни ворвался оглушительный грохот, завершившийся утробным воем,пронзив его тело навылет и ошметки разбросав по углам тесной башенки. Вспышкаослепила и сквозь закрытые веки – ему даже показалось на миг, чтобронзовый ствол разорвало, к едрене фене… Он открыл глаза, ошалело помоталголовой и как раз успел приникнуть к смотровой щели, чтобы увидеть, как вкабелоте от броненосца встает исполинский пенный столб воды… Хорошо хоть онзагодя разогнал всех зевак подальше от башни, под защиту брони – после такого акустическогоудара трупы можно было бы складывать штабелями…

В общем, вооружением корабля Сварог остался доволен вполне.

Несколько хуже дело обстояло с боевой подготовкой экипажа.Тольго, таки назначенный Сварогом на должность боцмана, охрип, днем и ночьюгоняя с докладами пацанов-вестовых от носовой рубки на капитанский мостик,оттуда к орудийным расчетам, оттуда – на корму; проворачивающие в кровь истерлиладони, ворочая тяжелые маховики и разворачивая тяжеленные башни в сторону«вероятного противника»; боевые тревоги сменялись пожарными, пожарные –водяными; стрелки истратили не один десяток снарядов, учась попадать в цель покрайней мере с десятого выстрела (для имитации целей Сварог, скрепя сердце,пожертвовал тремя спасательными шлюпками)… Личный состав, короче говоря,помрачнел, посерел лицами, осунулся и исходил двенадцатью потами, однако сносилтяготы и лишения флотской романтики молча: все знали, что чем бы ни окончилсявозможный бой, даже если не потопят, то вернуться в порт для ремонта получится врядли – по причине насквозь тривиальной: портов на планете уже не существовало.

Так что если и царило где-то спокойствие, то лишь вокругброненосца. На борту же покоем и не пахло.

Радовало одно: устройство броненосца было относительнопростым – сложнее, конечно, чем незабвенной «Принцессы», но уж проще, во всякомслучае, тех плавающих крепостей, что использовались до Первой мировой. Сварогудаже не приходилось особо напрягать свой магический талант, помогающий восвоении любого незнакомого механизма. Ни о гироскопе преобразователякоординат, ни тем более об артиллерийском радаре и прочих хитроумныхштуковинах, призванных обеспечивать убийство максимально большего количествалюдей при минимальных затратах, современные гидернийцы, слава Аллаху, ведать неведали. Наведение мортир осуществлялось до умиления примитивно: вестовойпередавал расчету дальность до цели, проворачивающие устанавливали башнюстволом в нужную сторону, наводчик по таблице определял угол стрельбы,матрос-замковой отмерял длину запального шнура, закатывал ядро в камору пушки,следом запихивал картуз с порохом, закрывал замок и поджигал фитиль. Все. Притаком режиме скорострельность получалась один выстрел в три минуты, с учетомчистки ствола после каждого выстрела – не так уж плохо. Вот такой симбиоз,ребята: пушечки времен вице-адмирала Дрейка на борту парового броненосца,созданного для автономного похода через полпланеты… Интересно, кстати, а зачемгидернийцам броненосцы, если до бронебойных снарядов они еще не додумались? Ипочему, интересно, не додумались, раз вовсю играются с автоматами и карабинами?Загадочка…

А на пятый день безмятежного плавания баковый наблюдающийдоложил, что видит дымы прямо по курсу. Сварог поднялся на мостик, раздвинултрубу.

Никаких сомнений. На горизонте нарисовалась промежуточнаяцель их похода. Угольная база.

Матросы «Адмирала Фраста», те, что из гидернийских,утверждали, что машины стопорили в полукабелоте от базы, после чего с базывроде бы высылали лоцманский катер, и тот провожал корабль к причалу. Причемвсякий раз маршрут подхода к Угольному хранилищу был иной: видимо, не доверяяникому, гидернийцы раз в сколько-то там месяцев или недель меняли конфигурациюминного поля.